Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Краб, которого вы едите, браконьерский, — сообщил в конце рассказа Соколов. — Так что не особенно об этом распространяйтесь.
Благодарностью с нашей стороны за выставленный деликатес на обеденном столе стояла двухлитровая бутылка фирменной «Новгородской» водки.
Глава 9. Великая Отечественная судьбе моей семьи
Братья. Браты
Мой отец — украинец. Выражу грешную крамольную мысль: я рад, что батя не дожил до 2014 года — майданных времен на Украине. В то же время я счастлив, что несмотря на трудную жизнь, отец прожил 85 лет. До последнего дня он оставался гражданином Украины. Только не порошенковской, а той, за которую он проливал кровь с первого до последнего дня Великой Отечественной.
Многие задаются вопросом: с кем сегодня Украина? Думаю, моим ответом на этот вопрос будут заметки, в которых речь пойдет об одной обычной украинской семье — семье из Днепропетровской области. Фамилия пяти братьев — Стовба.
НИКОЛАЙ АНДРЕЕВИЧ. Юность Николая, 1920 года рождения, мягко говоря, была трудной. Голод, когда ели оладьи из лебеды. В школу ходили по очереди — на двух братьев были лишь одни сапоги. С церковью, верой — не получилось. По настоянию матери появился раз в церкви. Этот раз стал последним. Когда двух старших братьев батюшка накрыл рясой и стал произносить слова молитвы, ребята увидели его бороду, которая вздрагивала во время речи, как борода козла, который ест. «Цап» — громко шепнул Николай. Братья рассмеялись. За что и были изгнаны из храма.
Из-за ужасной бедности и голода поступил в Харьковское артиллерийское училище. Здесь и кормили и одевали. Закончив его, Николай сразу же попал на фронт. Был под Сталинградом, освобождал родное село Котовка, Тульчин, принял участие в битве за Кенигсберг. Награждён тремя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени, медалью «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За взятие Кенигсберга» и другие.
После войны служил в Бресте, боролся с бендеровцами. Потом Дальний Восток, Чукотка. После службы в армии вернулся на Украину в Кривой Рог. Был счастлив. Как ветеран войны часто встречался с однополчанами в Волгограде, с учащимися местных школ.
Последние четыре года жил рядом с сыном в Великом Новгороде, оставаясь гражданином Украины.
ПАВЕЛ АНДРЕЕВИЧ. Юность такая же трудная, как и у других. Некоторое время был в оккупации у гитлеровцев. Освободила воинская часть, в которой служил его брат, мой отец Николай. Здесь же Павлуша был призван в армию в стрелковую дивизию.
Как сообщается в хранимой у меня похоронке «…проявив геройство и мужество погиб 9 марта 1944 г. Похоронен в деревне Подосье Островского р-на Псковской области». Его фамилия высечена на обелиске одной из братских могил Псковщины. Отец всю жизнь переживал, что освобождая родную Котовку, не взял Павлушу в свою часть.
ИВАН АНДРЕЕВИЧ. Прошел всю Отечественную с первого до последнего дня танкистом. Длительный период воевал на территории Новгородской области.
Красивый статный танкист пользовался особым успехом у женщин. Я, его племянник, работал в Великом Новгороде журналистом с 1976 года. За время работы встретил трех женщин, которые в годы войны были знакомы с дядей. Все они отзывались об Иване Андреевиче только с хорошей стороны. У одной из них родилась дочь от Ивана. После войны отец и дочь встретились.
А сам Иван Андреевич закончил жизнь на Украине, в сельской местности. После него людям остался уникальный по набору растений сад. Его так и называют: Иванов сад.
ГРИГОРИЙ АНДРЕЕВИЧ. Младший брат. В первые дни после освобождения от гитлеровцев нашел с товарищами запал от мины. От неосторожных действий пацанов он взорвался. Григорий потерял глаз и пальцы левой руки. Несмотря на это, стал знатным комбайнером. Еще в шестидесятые годы, когда колхоз ощущал нехватку комбайнеров, пенсионера Григория Андреевича приглашают помочь в жатве. Заработком становился полный бункер зерна для подсобного хозяйства (поросенок, кроли, корова).
Ушел из жизни тихо, незаметно, как и жил.
ПЕТР АНДРЕЕВИЧ. Старший брат. Учился неважно. Также прошел дорогами войны с первого до последнего дня. Был женат дважды. Очень любил дочь от первого брака.
Любил выпить. Когда во время редких встреч братья собирались в местной чайной, он был тамадой. Доходило до того, что если кто из братьев отказывался продолжать затянувшееся застолье, угрожал: «не выпьешь — вылью на пол». Так и поступал, пока братья не набирались до нужной ему кондиции. Это у него считалось хорошим приемом родственников. Платил за стол только он. Как старший.
Мало кому известно, что он прятал в себе обиду на Советскую власть. Дело в том, что после войны он работал комбайнером. Работал тяжело, на пределе сил, весь отдаваясь борьбе за урожай.
Когда из области пришло указание подобрать комбайнера для награждения Золотой Звездой Героя труда, в районе было единое мнение: Стовба. Известие об этом не прошло мимо Петра. На радостях он с товарищами прилично выпил и на следующий день опоздал на работу на полчаса. Результат был как разряд взорвавшейся бомбы. Вместо Героя труда он оказался под действием другого указа: прогульщиков — в тюрьму. И отсидел в местах, не столь отдаленных, полгода.
Это не сломало его. Продолжал трудиться с совестью, от души. Был авторитетом среди колхозников.
« « «
Сегодня фамилию Стовба можно встретить в Питере, Великом Новгороде, Норильске, Львове, Днепропетровске. Вышел сборник стихов Героя Советского Союза Александра Ивановича Стовбы, погибшего в Афганистане. Часть из них говорит на украинском языке, часть — по-русски. Среди них сегодня — ни одного националиста. Все считают себя единым народом и на Украине, и в России. Для всех их Бендера и Шухевич — предатели Отечества.
Моя семья, моя фамилия — с Россией.
БОН-БОН
Мой отец с первого до последнего дня прошел дорогами Великой Отечественной от Сталинграда до Кенигсберга. В составе седьмой гвардейской на волжском пятачке он был начальником артиллерийской разведки бригады. Но так как эти функции в тех условиях были не востребованы, отец временно исполнял обязанности оперативного дежурного в штабе бригады. Эта должность, как он был уверен до конца жизни, напрямую была связана с Его Величеством Случаем. На примере двух рассказанных им эпизодов попробую обосновать правоту его мыслей. Так это или нет — судить вам, читатель.
В одно зимнее утро отец заступил на дежурство. В штабе бригады он застал такую картину. В землянке в отвесном берегу Волги шел допрос взятого накануне