— О, Тео! — воскликнул попавшийся ему навстречу Джейк Горовиц. — А я тебя искал. Позвонил на номер твоего автомобиля, а он мне ответил, что тебя то ли арестовали, то ли еще что-то в этом роде.

— У машины хорошее чувство юмора, — ответил Тео. — На самом деле я просто кое-кого навестил… Одного старого друга.

— У нас тут проблема с БАК. Джиггс не знает, как быть.

— О?

— Да. Что-то с одной из систем криостатов. Номер сорок четыре, в третьем секторе.

Тео нахмурился. Уже несколько лет БАК не работал на полную мощность. Тридцатичетырехлетний Джиггс возглавлял эксплуатационный отдел, но при этом ни разу не видел, чтобы коллайдер запускали на полную мощность.

Тео кивнул. Управление криостатами всегда было непростым делом.

— Схожу проверю.

В старые добрые времена, когда в ЦЕРНе работали три тысячи сотрудников, Тео не пришлось бы спускаться в туннель в одиночку, но сейчас рук не хватало. И к тому же… Он решил, что для него туннель, пожалуй, самое безопасное место. Да, конечно, какой-нибудь псих мог пробраться на территорию ЦЕРНа, чтобы прикончить Тео, но нарушителя остановили бы задолго до того, как он попытался бы спуститься в туннель. Кроме того, никто, кроме Джейка и Джиггса, не мог знать, что Тео в туннеле, а им он целиком и полностью доверял.

Тео спустился на лифте до отметки «минус сто метров». Воздух в туннеле ускорителя был влажный и теплый, пахло машинным маслом и озоном. Освещение было тусклым. Флуоресцентные лампы на потолке и аварийные фонари, установленные на стенах через равные промежутки, озаряли все кругом голубовато-белым светом. Жужжание аппаратуры, гул системы вентиляции, стук подошв Тео по бетонному полу — все эти звуки громким эхом разносились по туннелю. Не считая ровного пола, туннель в сечении был практически круглым; его диаметр на разных участках составлял от трех целых восьми десятых до пяти с половиной метров.

Тео не раз бывал в этом туннеле. Он по привычке посмотрел сначала в одну сторону, а потом — в другую. Дальность видимости в туннеле была хорошей, но только до того места, где начинался изгиб стен.

К потолку туннеля была прикреплена двутавровая балка, а к ней был подвешен монорельсовый состав. Джиггс оставил его в этом месте. Поезд состоял из кабинки, в которой мог поместиться только один человек, за ней шли три небольшие вагонетки — в сущности, металлические корзины, годившиеся для перевозки скорее грузов, нежели людей, и замыкала состав еще одна пассажирская кабинка с сиденьем в противоположную сторону. Кабинки представляли собой просто-напросто раму с наклонным ветровым стеклом, с прожекторами над ним и с широким резиновым бампером внизу.

Водителю этого поезда приходилось сидеть, вытянув ноги вперед. Кабинка явно не была рассчитана на то, чтобы в ней можно было устроиться с комфортом. Спереди на кабинке красовалась надпись «ORNEX» — название фирмы — производителя монорельса. По обе стороны от названия располагались маленькие красные катафоты, а ниже — черно-желтая полоса. Инженеры хотели, чтобы кабинки монорельса были хорошо видны в тускло освещенном туннеле. В 2020 году монорельсовую дорогу отремонтировали и усовершенствовали. Теперь поезд мог разгоняться до шестидесяти километров в час, а стало быть, объехать весь туннель меньше чем за полчаса.

Тео достал из шкафчика чемоданчик с инструментами и надел свою личную желтую каску. Хотя он редко спускался в туннель, ему, как заслуженному сотруднику, выделили персональную каску. Затем он положил чемоданчик с инструментами в вагонетку, забрался в кабинку и включил механизм монорельса. Поезд почти бесшумно тронулся в нужном направлении, по часовой стрелке, и исчез в темноте.

Детектив Хельмут Дрешер пытался заниматься своей обычной работой. Ему нужно было просмотреть материалы семи заведенных дел, и капитан Лавуазье его торопила. Но мысли Мута постоянно возвращались к Тео Прокопидесу. Ученый показался ему симпатичным малым, и Мут жалел, что ничем не смог ему помочь. Правда, для мужчины, которому под пятьдесят, Тео был в хорошей форме и вполне мог за себя постоять. Мут нашел плоский компьютер, на котором был записан его разговор с Тео, и ознакомился с биографическими данными ученого. Родился 2 марта 1982 года — значит, ему сорок восемь. Для боксера староват, да и телосложение все же не то. Может быть, в альтернативной реальности, показанной в видениях, он был тренером или рефери, а не бойцом. Но нет… В этом не было никакого смысла. Мут сохранил визитную карточку, которую Тео дал ему двадцать один год назад. Иногда он ее даже рассматривал. На карточке было четко напечатано: «ЦЕРН». Значит, если до Флэшфорварда Тео уже был физиком, вряд ли он переметнулся бы в спорт. Но свое видение Мут до сих пор помнил очень ярко: мужчина в белом халате — теперь он понимал, что это был патологоанатом, — ясно сказал, что Тео был убит на ринге, и…

На ринге.

Как же сказал Прокопидес сегодня? «Вы, наверное, слышали, что в ЦЕРНе имеется туннель окружностью двадцать семь километров, прорытый под землей на глубине сто метров. Такое вот гигантское кольцо. Знаете?»

Мут был маленьким мальчиком, который постоянно смотрел с отцом бокс, маленьким мальчиком, обожавшим фильм «Роки». Потому-то и решил тогда, что «на ринге» означает «на матче по боксу». С тех пор он больше об этом не задумывался, а ведь английское слово «ринг» переводится как «кольцо»!

«Такое вот гигантское кольцо. Знаете?»

Черт! Возможно, Прокопидесу грозила реальная опасность. Мут встал из-за стола и снова отправился к капитану Лавуазье.

Забарахлившая система криостатов находилась на расстоянии около десяти километров. Монорельс должен был доставить Тео до места назначения примерно за десять минут. Свет прожекторов рассекал темноту. Конечно, по всей длине туннеля были установлены люминесцентные лампы, но одновременно освещать все двадцать семь километров его окружности смысла не имело.

Наконец поезд поравнялся с тем местом, где были обнаружены неисправные криостаты. Тео остановил состав, сошел на платформу, нашел панель включения освещения и повернул рубильник так, чтобы туннель был хорошо освещен на пятьдесят метров в обе стороны.

На сей раз капитан Лавуазье смилостивилась и разрешила Дрешеру до конца дня поработать телохранителем Тео. Мут сел в обычную машину, без опознавательных знаков, и отправился в ЦЕРН. Он думал, что проезд на территорию ЦЕРНа осуществляется, как везде: сигнал от машины сотрудника — и тебя автоматически пропускают. Однако ему пришлось остановиться у ворот и показать компьютеру на входе свой значок. Только тогда решетка ворот поднялась и пропустила его машину. Мут попросил компьютер указать направление. Комплекс ЦЕРНа состоял из десятков практически пустых зданий. Около пяти минут Мут искал центр управления БАК. Автомобиль опустился на землю, и молодой полицейский поспешил войти в здание.

По коридору, украшенному мозаичными панно, шла привлекательная женщина средних лет с симпатичными веснушками. Мут показал ей свой полицейский значок.