Появились и первые купальщики — стайка мальчишек. Они с шумом вбегали в воду, ныряли, отфыркивались и вопили на всю деревню.

Толя смотал снасти. Лиза подхватила ведро с бьющейся в нем серебряной рыбой. Обедать договорились вместе.

Нина Григорьевна уже встала, и Лизу с Кириллом ждали горячие оладьи с холодным молоком. Собирались после завтрака пойти в лес за земляникой, но, присев на минутку на небольшой диванчик, заснули. Да так крепко, что совершенно не слышали хлопнувшей, будто гром, входной двери и радостного крика Катерины:

— Не ждали? А это я — с первой электричкой! — И после шиканья бабушки чуть потише: — Москва обрыдла, вот и решила махнуть…

Нина Григорьевна прикрыла дверь и увела Катю на улицу — расспросить, рассказать местные новости и узнать, наконец, кто же такой этот симпатичный Кирилл.

21

— Катя, я прошу тебя совершенно серьезно, постарайся вспомнить. — Кирилл сидел перед Катериной и пытался добиться от нее хотя бы малейшего ощущения ответственности. Трудная задача.

Катя вообще не очень понимала, чего от нее хочет бывший муж. Первая мысль, которая мелькнула сразу после того, как он задержался в комнате (Лиза убежала выдергивать сорняки — тоже мне занятие!), была приятная: ищет возможности побыть вдвоем — значит, старая любовь не ржавеет. И вдруг этот непонятный допрос — не шел ли кто следом, не прятался ли в кустах или пробегал тенью…

— Да чего ты пристал, Кирилл! Ей-Богу! Что за странная паранойя! — Катя патетично взмахнула руками. — Как будто я не заметила бы, если б за мной следили! — И тут же прикусила язык. Интересно, знает или нет? Лизка вполне могла пересказать детали разбега с Артемом. Отличный способ невзначай, из лучших побуждений, поведать щепетильному Кирюше о не вполне красивых поступках любимой сестры…

— Хорошо, если так, — он задумчиво уставился в одну точку.

— Еще что-нибудь? — все еще зло спросила Катерина.

— Да, — Кирилл перевел пристальный взгляд на отставную супругу. — Очень тебя прошу: ни слова Лизе о нашем разговоре. Не хочу ее тревожить. Поняла?

Катя неохотно кивнула.

— Я доступно спросил? Ты все поняла? — Как ему хотелось сейчас схватить ее за плечи и изо всех сил потрясти: как еще разбудить эту куклу? Как пробиться в ее душу? Ведь была же у нее душа! Была, черт возьми!

Кирилл резко встал, пробурчал себе под нос: «Хочется верить» и вышел, чуть не хлопнув дверью. Катя только проводила его недоумевающим взглядом.

Интересно, что это он себе позволяет? Обращается со мной, как с девчонкой! Она раздраженно прошлась по небольшому пространству, посмотрела в зеркало: чуть размазалась тушь. Аккуратно потерла пальцем под глазом, достала косметичку и быстро поправила макияж. Выглянула в окно. Стоят как голубки, прямо злость берет. Снова вернулась в комнату, посидела, надувшись, на старом, пахнущем пылью диване. И что теперь? Ну, приехала. Ну, увидела. Ну, подавилась.

Мне бы радоваться за Лизку, уныло подумала. Почему не могу? Жаба гложет? Как подумаю — сбежал от меня и ни разу не вспомнил, а ведь любил! Еще как любил! Не может он так же любить Лизку! С какой это стати!

Ядовитой змеей проползла мыслишка: увести бы, заморочить и вот тогда посмотреть, как они заговорят. Мысль была такой яростной, что обожгла. Катя испуганно дернулась.

Встала, посмотрела на свое отражение. Провела по губам, по шее, вгляделась.

— Что со мной стало?

Спросила тихо-тихо и печально покачала головой.

Затем решительно прошла к умывальнику (допотопный металлический цилиндр, привинченный к старому облезшему стулу с высокой спинкой) и ожесточенно умылась с мылом. Снова посмотрелась в зеркало.

— Уже лучше.

Удовлетворенно кивнула посвежевшему отражению и с пугающей ясностью вспомнила, как в электричке на нее неотрывно глазел какой-то мутный тип. Конечно, она тогда привычно подумала, что просто пялится на симпатичную девку или увидел знакомое по экрану лицо, да не может припомнить, где же они встречались. Такое бывало с Катей довольно часто. Но вот что плохо: вышел-то он вслед за нею, и с ним еще два лба…

— Лизавета! — закричала, выбежав на крыльцо. Но, перехватив взгляд Кирилла (он колол дрова около сарая), осеклась.

— Что? — Голос Лизы раздавался из-за дома.

— Помощь нужна?

Покосилась на Кирилла. Медленный размах, прицел… Хрясь! Вместо кургузого бревна — ровные полешки с нежным нутром. Катя быстро прошагала мимо сарая и увидела сестру: та в купальнике трудилась на своей любимой клумбе.

— Подваливай!

Некоторое время, подставив спины солнцу, молча выдергивали сорную траву вместе. Каждая ушла в себя — думать, вспоминать, мечтать под эту мерную работу было очень легко. Но вскоре Катя ойкнула, принялась разглядывать палец.

— Что такое? — не отрываясь от строптивого одуванчика, спросила Лиза, скорее из вежливости.

— Ноготь сломала, — Катя поморщилась от досады.

— Ты сегодня вообще, по-моему, не в духе?

— Да Кирилл твой виноват.

— В чем же?

— Пристал с утра пораньше: когда ехала сюда, не следил ли кто? Да ты уверена? Да вспомни! Думаешь, приятно?

Посмотрела на старшую сестру и, увидев испуг в ее глазах, вспомнила, что Кирилл просил ни о чем не говорить.

— Что здесь, в конце концов, происходит?

— Ты пока поработай, — Лиза отряхнула руки. — А я скоро вернусь.

— Лиз, — Катя старалась не смотреть на нее. — Ты не говори Кириллу, а то он просил меня молчать, чтоб не волновать тебя, да я, балда, забыла…

— Хорошо, — сухо ответила Лиза и куда-то заторопилась.

Катя лениво взялась за тяпку. Работать расхотелось совершенно. Какое-то время поковырялась в земле, затем, бросив инструмент, устроилась на солнышке и с удовольствием подставила его лучам свое ладное тело.

Разговор с Толей был недолгим. Лиза начала без обиняков.

— Возможно, в самое ближайшее время понадобится твоя помощь. Твоя и твоих ребят. — Чтобы обрисовать ситуацию, много слов не понадобилось.

Толя даже как-то странно обрадовался. Во-первых, Лиза пришла к нему с просьбой и у него вновь появилась возможность защитить ее. Ну, пусть не совсем ее, но это решающей роли не играло. А во-вторых, давно не был в переделках и вполне вероятная жестокая драка разгонит кровь. Он довольно потер руки.

— Никаких проблем. Сегодня же скажу своим.

— Спасибо, — Лиза взяла его руку, шероховатую, с мозолями, один ноготь с трещинкой посередине, на кисти небольшой шрамик.

— Ну, что ты, Лиза, — Толя смутился, забрал у нее руку и, не зная, куда девать, сунул в карман.

— Спасибо тебе за то, что ты для меня делаешь, — негромко, но настойчиво повторила Лиза.

«Ты, наверное, удивилась бы, если б узнала, как много я хотел бы для тебя сделать». Он смотрел