ожидании врага сканирую край гребня. Первая же перевалившая за него уродина получает пулю в глазницу, и сразу исчезает.

— Живее, живее! — подбадриваю я ребят, прикрывая их побег.

Краем глаза цепляю, как в стороне Фарис вскидывает над головой кулак, сияющий алым. Прямо перед ним темноту разрезает огромный провал портала с багряной каймой. Из него, покачиваясь и продавливая почву, вылезает уродливое массивное существо. Вытянутая чешуйчатая туша размером с танк, только чуть у́же в плечах. Треугольная деформированная морда издаёт визгливый рёв, от которого вздрагивают люди. Размашистые крылья охвачены огнём — ближайший снег мгновенно тает.

— Ну, здравствуй, Неджем, — улыбается мужчина. — Засиделась в стойле? Сейчас разомнёмся!

«Конфетка» — автоматически переводит мне гаджет. Неджем, по-арабски значит «конфетка». Он ненормальный.

Пока какая-то часть меня охреневает, иная делает себе пометку: так вот почему, у него класс «Драгун Пирры». А я-то думал…

Идрис запрыгивает чудовищу на хребет, и то свечой взмывает ввысь на мощных крыльях.

Мне приходится переключиться обратно на угрозу спереди. Твари всей оравой перевалили за край гряды и сейчас на полном ходу мчат на нас, завывая и хрипя от бешенства.

Вокруг меня стучат турели пулемётов, плазма выжигает плоть вместе со снегом, кассетные ракеты, шипя, падают посреди вражеской группы. Под рокот взрывов, мясо испаряется с костей. Винтовка давно заброшена за спину, а в моих руках покоится громоздкий корпус пулемёта. «Ревущий ураган» полностью соответствует своему названию. Когда он начинает стрелять, кажется, что где-то заработал перфоратор.

Отдача такая, что мои руки едва не виляют в сторону. В эту секунду я отчётливо понимаю, что пора бы повысить Силу и Мощность до ступени B. О прицельной стрельбе речи даже не идёт. Я просто направляю ствол примерно в сторону врага и надеюсь, что скорострельность и большой боезапас сделают своё дело.

Прекрасно вижу, как пули отрывают конечности, вспарывают грудные клетки и ломают кости. Внутрь пулемёта я загрузил триста патронов, и они улетают всего за пять секунд. Мог бы и больше, но боекомплект не бесконечный, к тому же, нужно было обкатать её в деле.

— Ну всё, сейчас пойдёт потеха! — орёт седой сапёр из группы Спартанцев.

Первые взрывы сотрясают склон холма. Разрываются мины, брызги огня и льда сливаются в адском водовороте. Монстры визжат от боли, катаясь по земле в предсмертных конвульсиях. Те, до кого не достали осколки, остервенело рвутся сквозь заграждения из убитых собратьев. Их встречают таким шквалом пуль и плазмы, что единицы могут покинуть зону поражения.

От адского шабаша перехватывает дыхание. Я ощущаю дрожь предвкушения, а мой автомат, пришедший на смену тяжеловесному пулемёту, помогает отправить немало тварей в когтистые лапы Смерти.

Слева от меня застыл Хамсин — спутник Фариса. Он, будто с цепи сорвался, верещит нечеловеческим голосом, поливая из оружия вражеские ряды.

Разъярённый рёв монстров. Лавина меха и когтей. Целься и дави на спусковой крючок, целься и дави… Одна за другой падают твари, превращая склон в сплошное месиво из горячей требухи и стекающей вниз крови.

Только сейчас вниз начинают ковылять высокие скособоченные раалгорны. Явно уступают в скорости своим собратья. Шкура у них оказывается потрясающей прочности. Даже эскадиевые пули вязнут в ней. Лишь плазма, пущенная нашим транспортом да одиночным мехом, способна достать до жизненно-важных органов. Фокусируя огонь на одном, потом на втором, мы выводим великанов из строя.

Неподалёку транспорт Сынов Свободы гудит, как рассерженный рой, разнося группу целей на клочки из орудийных стволов. Горячие гильзы, сыпятся сплошным потоком. Одна падает за шиворот стоящему слишком близко Макко, но тот почти не ощущает ожога из-за адреналина. Лук в его руках хлопает тетивой каждую секунду.

Стремительный язык плазмы вышибает кому-то мозги — прилетело от Хуана. Он целится опять, бормоча ругательства в адрес матери чудовищ.

Поток целей давно должен был бы ослабеть, ведь мы насчитали около полусотни, но они всё прут и прут. Голос Фариса в ухе подтверждает мою догадку:

— К ним подошло подкрепление. В склоне имелось ущелье. Готовьтесь. Сейчас давление усилится.

Он оказывается прав, и за край гребня переваливают сразу десятки новых силуэтов. Минное поле израсходовано, поэтому новым врагам удаётся с меньшим риском для жизни нестись под горку. Их встречает рокот пулемётов и всевозможные атакующие способности наших Квазов, но этого мало.

— Альфа, ваш выход, — командует Одиссей. — Гарм, ты нам нужен.

К моему удивлению рыжебородый громила, превращаясь на ходу, занимает место во главе группы бойцов ближнего боя. С оглушительным рыком он встречает ораву тварей размашистым ударом когтистой лапы. Вижу Тая, сносящего с плеч голову одного из грулов. Замечаю, как Мишутка сминает череп соседнему.

Передний края врагов приблизился настолько, что я могу в деталях рассмотреть каждого убитого мной.

Давление на группу Альфа нарастает, и тот крылатый зверь Фариса с жутковатой грацией резко пикирует пикирует с небес на стаю монстров. На бреющем полёте он проходит прямо поперёк склона. В раскрытой пасти, полной острейших клыков, начинает нарастать рокочущий рёв.

Мощный поток всепожирающего пламени низвергается в ряды противника. Ярко-алое зарево вырывается тугими вихрями, сметая всё на своём пути. Клубы дыма застилают обзор, а там, где только что стояли чудовища, остаётся лишь оплавленный лёд да обугленные кости.

Фарис на спине этого монстра похож на всадника Апокалипсиса. Он что-то кричит и размахивает огненным копьём, посылая раскалённые снаряды в одиночные цели. Его крылатый союзник снова набирает высоту, готовясь к очередной атаке. Я вижу, как алое зарево отражается в глазах араба, а жар огненного дыхания чувствуется даже здесь, внизу. Это грандиозное и устрашающее зрелище.

Замечаю Ехидну, связавшую боем парочку врагов. Её хвост перфорирует глазницы одного грула, пока костяное сверло ввинчивается через подбородок в череп другого.

В отдалении от неё индус Алокеш сияет, как маяк. Его тело испускает ослепительные волны света. Он собирает яркие лучи в плотный сгусток над головой размером с баскетбольный мяч, а затем выстреливает им в дальнюю группу быстрой, как пуля вспышкой.

Несколько целей сгорает дотла, остальные воют от боли, насквозь прожжённые в груди или брюхе. Тем временем Монарх Света выбрасывает ладони вперёд и выпускает мощный разряд энергии. Твари ослеплены, жалобно скулят, тычась мордами в сугробы, пока их почти безнаказанно дорезают.

Когда мне кажется, что я окончательно оглох от шума, сражение прекращается. Поле боя напоминает смесь скотобойни и места преступления, где орудовала дюжина маньяков.

Измочаленные, сожжённые и взорванные тела повсюду. Вонь стоит такая, что мне с моим обонянием приходится заблокировать доступ воздуха извне и включить рециркуляцию. Слово берёт Никос:

— Группа Дельта на вас дозор и охранение. Остальные, у вас 90 секунд,