когда ты очнешься, то рядом уже окажутся родители и билет в реабилитационный центр, после которого твоя жизнь уже никогда не будет прежней. Все еще хочешь потягаться со мной?

— Пошел ты! — рявкает Рома, дергаясь изо всех сил.

Дарий сильнее выкручивает его руку и сжимает в кулак волосы на его затылке. Быков затихает, тяжело дыша.

— А может мне тебя не в больничку отправить, а сразу в тюрьму? Денег у бати твоего хватит, чтобы отмазать?

— Она меня любит, — хрипит Рома, надеясь, если не кулаками, то словами задеть противника. — Меня. Ясно?

— Нет, — мягко произносит Дарий, — это ты ее любишь. И ты будешь смотреть, как у нее все налаживается, а если попытаешься влезть, то разговаривать с тобой я больше не стану. Закрепили?

— Можешь попрощаться с работой, — тихо шипит Быков, но в его словах один лишь страх.

Дарий тянет его за волосы, отлепляя голову от стены:

— Ну что, поедем анализы сдавать?

— Нет!

— Значит, мы договорились? — довольно спрашивает Дарий, уже и так зная ответ.

Рома перестает сопротивляться. Дарий его отпускает и с удовлетворением наблюдает за тем, как униженный парень вылетает из аудитории, прижимая ладонь к уху. Дарий поднимает с пола серьгу и выбрасывает ее в окно, садится за преподавательский стол и вытягивает ноги. В кармане пальто вибрирует телефон, и Дарий достает его. На предпоследней аватарке в списке диалогов красуется довольное лицо Володи, который оказался отличным помощником. Информация и хитрость иногда полезнее физической силы. Синяки сходят, переломы заживают, а вот страх и беспомощность остаются с людьми надолго. Дарий открывает новое сообщение от Кати, в мыслях мелькает обещание, данное ей два дня назад — «Я к нему не подойду». По факту, Рома пришел сам, а значит, обещание не нарушено.

katrin_special: «Я вызвала врача*смайлик - какашка с глазами*»

dar.dorohov: «Умница. Напиши потом список лекарств, я все привезу»

Глава 16

Перелистываю страницу, буквы выкладывают волшебную дорожку в новый мир. Лениво следую за сюжетом, гоняя во рту леденец от боли в горле, и вдруг слышу тихий, но настойчивый стук в дверь. Креплю магнитную закладку и закрываю книгу, поднимаюсь с постели и медленно шагаю в прихожую. Дарий уже должен быть на тренировке, а больше я никого не жду. Смотрю в глазок и вижу яркое рыжее пятно. Открываю дверь, расслабленно выдыхая, и широко улыбаюсь другу.

— Сюрпри-и-из! — вопит Тоша.

— Привет! — радостно отвечаю я, пропуская его в квартиру. — Почему не позвонил? Я пирогов бы напекла.

— Тогда это не было бы сюрпризом, — саркастично отвечает он и наклоняется, чтобы расстегнуть высокие кожаные ботинки. — И лучше без пирогов, я еще жить хочу. 

Тоша снимает куртку и проходит вглубь квартиры, удивленно оглядываясь. Он крутится на месте и останавливается ко мне лицом, широко распахнув глаза. Ухмыляюсь и складываю руки на груди.

— Ну давай, — подначиваю я. — Скажи это.

— У тебя тут… чисто! Обалдеть! Ты болела или тренинг по очищению кармы и пространства проходила?

— Я бы на тебя посмотрела, если пришлось бы сидеть в бетонной коробке целую неделю. Мне было так скучно, что я даже реферат по фольклору написала, а его нужно сдать только к концу семестра.

— Да? А я думал, ты тут эротические романы клепаешь. Учитывая, кто всю неделю за тобой ухаживал, вдохновения должно быть море. Хотя, с температурой писать, наверняка, непросто.

Показываю Тоше язык и направляюсь к чайнику, щелкаю пальцем по тугой кнопке и открываю дверцу шкафа, чтобы достать чашки. За эту неделю я не прикоснулась ни к одной рукописи, и дело не в температуре или отсутствии сил. Я просто не могу… не могу продолжить или начать что-то новое, словно мне перекрыли творческий кислород. Внутренний редактор молчит все эти дни, а мысли так прочно засели в реальности, что не только свои истории создавать не удается, но и нет наслаждения от чужих. Способ, который никогда не подводил, вдруг перестал работать. Не получается сбежать или отвлечься, настоящая жизнь окружила со всех сторон. Ошибки кажутся сокрушительно явными, раны от обид ноют и кровоточат, и я пока не могу найти выход. Плана нет, и это самое страшное. 

Вручаю Тоше полную чашку фруктового чая, и мы забираемся на кровать. Легкая беседа, приправленная шутками и подколками, создает видимость беспечности, но я замечаю льдинку печали в глазах друга и затяжные паузы между фразами. 

— Тош, что случилось? — прямо спрашиваю я.

— Ничего от тебя не скроешь, — усмехается он и упирается затылком в стену, сминая крупные рыжие кудряшки.

Чувство вины выбивает воздух из легких. Эта одна из моих самых больших ошибок — я так хотела быть главной героиней, что всех остальных записала на второстепенные роли, забыв о том, что у них есть своя жизнь, эмоции и переживания, которые не обязательно должны быть связаны со мной. 

— Тош, в последнее время я была не лучшим другом, и все-таки…

— Брось, Кать. Ты — прекрасный друг, — с искренним теплом отвечает он, и это лишь сильнее скребет по сердцу. — Помнишь мое свидание на прошлой неделе?

— Конечно, — твердо киваю я. — Все было мило, ты еще писал, что между вами пробежала искра.

— Ага, — хмыкает Тоша. — Как пробежала, так и убежала.

— Вы поссорились?

— Если только с природой и обществом. 

Тоша поворачивается, и я недоуменно хмурю брови, потому что не совсем понимаю, что он хочет сказать.

— Как думаешь, встречаться тайно - это очень романтично?

— Что за бред? — недовольно выпаливаю я. — Скрывать тебя? Да если бы ты был моим парнем, я распечатала бы футболку с твоим лицом и носила ее каждый день!

— Спасибо, конечно, но ты ведь понимаешь, что проблема… не в этом.

Понуро опускаю голову и громко цокаю языком. Тянусь к Тоше и крепко сжимаю его руку.

— Меня так это достало, Кать, сил нет. Разве я не достоин любви, счастья? Не заслуживаю? Я что, виноват, болен, проклят?!

— Глупости! Конечно, ты всего этого заслуживаешь и даже больше. Уверена, все еще впереди.

— Я так не думаю…

Тоша с надломленным смирением высказывает мне все, не стесняясь в выражениях, а я продолжаю держать его за руку, позволяя выпустить накопленную обиду и негатив. Поджимаю губы, стараясь