– Иными словами, суда надо мной не будет? И десять сильнейших адептов Фиолетовой Гильдии собрались здесь, чтобы хладнокровно убить одного простолюдина, даже не полного мага? – с издевательской любезностью уточнил Морстен, скользнул по Айлин, а затем по Дарре с Саймоном небрежным взглядом и поправился: – Ах нет, два полных мага, семь адептов и одна… леди. Это, несомненно, меняет дело.

У Айлин перехватило дыхание от бессильной ярости. Она попыталась посчитать жертвы Морстена – сколько же их там, но сбилась на второй дюжине, а призраков осталось еще много! Спасибо Претемнейшей, что они хотя бы молчали…

Пытаясь успокоиться, она перевела взгляд на Дарру – и едва не вскрикнула!

За его правым плечом колебался, мерцал и дрожал, как марево над костром, полупрозрачный силуэт.

«Это не призрак, – изумилась Айлин. – Призрак казался бы мне плотным! Но кто это, в таком случае? И почему я никогда не видела его раньше?»

Она всмотрелась в силуэт и пораженно застыла – тот принадлежал мальчику лет восьми или десяти. Мальчик смотрел на Морстена, и его лицо было в точности таким же холодно-сосредоточенным, как у Дарры… Нет, просто – таким же, как у Дарры! Темно-серые глаза, бледно-золотистые волосы, тонкие губы, должно быть, именно так и выглядел Дарра, когда был ребенком! Разной была только одежда. Белоснежный, украшенный тонкой серебристой вышивкой камзол у Дарры – и темно-серый, траурный, без всякой отделки – у мальчика.

Ну и кто же это? На лекциях она ни о чем подобном не слышала! То есть… именно так для остальных некромантов, не имеющих ее дара, обычно выглядят призраки, так они являются обычным людям, но не ей! Надо будет потом узнать у Дарры… Словно почувствовав ее взгляд, мальчик обернулся и внимательно посмотрел на нее. Его губы едва заметно тронула улыбка – такая знакомая улыбка Дарры! – но глаза остались серьезными и печальными. А потом он вздохнул – совсем как живой! – и опять отвернулся к Шону.

Айлин с трудом отвела взгляд от странного призрачного мальчика и тоже перевела его на обоих Морстенов, живого и духа. Кайл с искаженным лицом всматривался в брата, беззвучно шевеля губами, то ли молился, то ли проклинал. Остальные призраки придвинулись ближе, окружив их ужасным безмолвным полукольцом, а Шон, не подозревая об их присутствии, стоял неподвижно, дерзко скрестив на груди скованные руки и улыбаясь прямо в лицо Дарре.

Он даже не думал раскаиваться, и пора было все это заканчивать, пока застрявшие между жизнью и смертью души его жертв не взбунтовались. Но… как? Айлин с холодной обреченностью поняла, что не сумеет, просто не сможет нанести удар. Да и как она бы это сделала?! Магия заперта браслетами, не вызывать же Морстена на фехтовальную дуэль! А главное, если она сама не в состоянии свершить правосудие, то как можно просить этого от любого из Воронов? Убить безоружного – это против правил дворянской и мажеской чести…

Айлин украдкой обвела взглядом названых братьев. Похоже, они думали точно так же.

Саймон кусал губы, два Оуэнна угрюмо смотрели в землю, Лохланн бессильно сжимал кулаки, Сэвендиш шевелил губами, сплетая какое-то заклятие, но то и дело сбивался и начинал заново… О, никто из них не побоялся бы выйти против равного соперника, или хоть против толпы демонов – в этом Айлин не сомневалась! Но беспомощный враг, пусть даже отъявленный мерзавец, был в полной безопасности.

Хуже всего, что он тоже это понимал. Губы Шона снова исказила издевательская улыбка, и он, чуть подавшись вперед, бросил:

– Хватит этой комедии, господа. Или отпускайте меня, или передавайте кому угодно для суда, но поскорее. Вы же не станете сами марать свои ухоженные дворянские ручки, верно? Иначе получится, что вы ничем не лучше меня. Впрочем, вы, Аранвен, и так не лучше, как бы ни пытались прикрыться… белой мантией. На той высоте, где вы обитаете, чистеньких не бывает!

Айлин вдруг увидела, как рука Дарры, затянутая в белоснежную перчатку, шевельнулась, и пальцы сложились для какого-то аркана. Проклятие?! Или что-то еще? Неужели через принципы чести переступит безупречный Дарра?! И в то же мгновение вперед метнулся Драммонд.

Айлин даже не успела понять, что он собирается делать. Просто Драммонд взмахнул рукой – и через мгновение Морстен страшно и жалко булькнул перерезанным горлом, а потом осел на пол, разбрызгивая кровь во все стороны. Ловко отступивший от него Драммонд обернулся, сжимая ритуальный нож и жадно ловя взгляд Дарры. И сразу сник – Дарра, окинув взглядом сначала его, потом тело Морстена, брезгливо поморщился.

– Драммонд, вы позволили себя спровоцировать, – холодно изрек он, нарушив потрясенную тишину в камере. – Я собирался отдать мерзавца его брату, вызвав призрак и дав ему силы для свершения мести. В одном он был прав, нам не пристало самим пачкаться о подобную тварь. Мы его судьи, но не палачи. А вы поддались на насмешки, как первокурсник. Притом совершили казнь без вынесения приговора, и я никак не могу этого одобрить. Впрочем, – добавил Дарра, едва заметно смягчившись и взглядом указав на тело Морстена, от которого расплывалась кровавая лужа, – обратите внимание, господа, не слишком изящно, зато действенно. Перерезанное горло не позволило осужденному бросить предсмертное проклятие… Милая Айлин? Айлин?!

Не в силах оторваться, Айлин смотрела, как призраки окружают Морстена и склоняются над ним, закрывая собой, припадая к его телу, пытаясь что-то вытащить из него бесплотными руками… Их торжествующие вопли перекрыли голос Дарры, и она была почти рада этому, не зная, что ужаснее – исступленный вой жаждущих мести душ или это ледяное бесстрастное спокойствие. Дарра как будто сам был… неживым…

На мгновение в мешанине взлетающих рук, лиц и тел показалось искаженное лицо Морстена, но какого из них – Айлин понять не успела. Голоса призраков слились в единый режущий уши звук, а потом над телом поднялся жуткий вращающийся клубок, в середине которого что-то мелькало… Что-то кричащее, пытающееся отбиться…

– Мой! – прорезал вой призраков ликующий звонкий вопль Кайла. – Теперь-то мы поговорим, братец! Спасибо, миледи!

– Спасибо, спасибо…

Вспомнив о ее существовании, призраки принялись оборачиваться и кланяться, не разрывая чудовищного хоровода, внутри которого метался Шон. То есть, конечно, его душа. Кровь уже не сочилась из перерезанного горла, в глазах застыл слепой нерассуждающий ужас, а призрачное тело… От него словно отхватили куски плоти вместе с одеждой, и Шон теперь выглядел помятым и порванным, как рисунок, в раздражении изодранный художником.

– Спасибо, миледи! Мое почтение, мадам! – Голоса призраков сливались воедино, в глазах сияла алчная радость. – Благодарю… Моя госпожа! Повелительница… Наша королева…

Поклоны, прижатые к сердцу ладони, лица… Взгляды! Страха не было, да и все остальные чувства вдруг исчезли, Айлин словно накрыли толстым теплым одеялом, и она почувствовала, как ноги подкашиваются. А потом вокруг стало темно. Она смутно слышала голос Дарры и удивлялась – друг что-то кричал. Впервые на ее памяти! Дарра… кричал! Что-то про целителей… Про леди Эддерли… Зачем ей леди Эддерли, она ведь не собирается рожать прямо сейчас… А потом исчезли все голоса, даже те, кто почему-то называл ее королевой. Стало темно и очень спокойно.