* * *

Горизонт накренился, стремительно побежало навстречу гладкое поле полигона с черным эллипсоидом сверхоборотня в стороне от недостроенных зданий нового исследовательского комплекса.

— Тише, черт! — сердито сказал Пинегин. — Сплошь лихачи в вашем погранотряде.

Диего, сидящий слева от него, посмотрел на пилота и улыбнулся. Шебранн даже бровью не повел, продолжая ввинчивать пинасс в пространство, словно огромный штопор.

Они приземлились возле вновь отстроенного купола энергостанции, окруженного цепью защитных решеток.

Пинегин мельком посмотрел на гору сверхоборотня в полукилометре, прищурился на низкое голубоватое солнце и направился к лифту. Диего и, Шебранн шагали следом.

В командном зале полигона было удивительно тихо, светло и просторно. Трое человек в голубом что-то обсуждали возле плоского, расчерченного координатной сеткой экрана. Еще трое сидели за пультом вычислителя, похожие в эмканах связи на застывших рыцарей. Остальные — в основном молодые ученые и инженеры, представители разных научных дисциплин — работали у стендов и пультов, не нарушая тишины. Зал был во многом похож на зал Центра дальней космосвязи.

Один из работающих у вычислителя снял эмкан, Диего узнал Торанца. Начальник погранслужбы пригладил волосы, подошел к ним и, жестом указав на группу пустующих кресел в углу зала, первым направился туда.

— Я вызвал вас вот по какому поводу, — сказал он, почесав свой длинный нос. — Сверхоборотень, как это ни досадно, не хочет «разговаривать». Вернее, он не хочет разговаривать так, как хотим мы. Возможно, он и говорит с нами, — все эти «стеклянные» окна со звездами, радиогудение, вспышки и тому подобное, — но мы его не понимаем. Все попытки ученых исследовать его со всех сторон в последнее время терпят провал. Оборотень закапсулировался и не подпускает к себе никого, а роботов он просто уничтожает.

Прибывшие переглянулись. Торанц кивнул.

— Именно уничтожает. Скачок плотности гравиполя — и роботы плывут, превращаются в слитки металла. Многие институты пробовали на нем свою технику, тактику и стратегию. Отдача мизерная.

— Мы в курсе дела, — сказал склонный к прямоте Пинегин.

— Да, конечно. — Торанц не обратил внимания на реплику. — Вы больше других принимали участие в поисках сверхоборотня, знаете его слабые и сильные стороны. Что, по-вашему, заставит его раскрыться? Что нужно сделать? Мы не оставляем попыток освободить похищенных людей, хотя ученые и сомневаются в успехе.

— Не готовится ли оборотень к новой попытке освобождения? — сказал Пинегин, подумав. — Вы же помните, в системе Кси Голубого Колодца они ушли несмотря на плотнейший силовой заслон.

— Сейчас он никуда не уйдет. — Торанц поморщился. — Универсалисты разгадали способ его передвижения в пространстве — это необычный по исполнению ТФ-прокол. Ну и окружили его вдобавок к силовым полям еще и зеркальным ТФ-экраном.

— До взрыва? — спросил Шебранн.

— Конечно, иначе он, накопив энергию, ушел бы.

— Было мнение, что оборотень будто бы задал вопрос, — сказал Диего, — мол, существует возможность обмена: я вам интересующую вас информацию, вы мне свободу.

— Проверили и это. — Торанц вздохнул. — Как ни мудрили лингвисты — ничего, как об стенку горох.

— Ситуация! — пробормотал Пинегин. — Надо подумать.

В это время к ним робко приблизился молодой оператор связи.

— Кто из вас Диего Вирт?

— Я, — обернулся Диего.

— Вас запрашивает Земля.

Диего недоуменно пожал плечами.

— Земля? Может, Грехов? Вызов рабочий?

— Нет, личный.

Диего извинился и прошел вслед за оператором к пульту. Виом ввел его в дом Грехова, но вызывал его не Габриэль — Полина. Диего никогда не видел на ее лице такого выражения: боль и растерянность отражались в нем, как облака в воде.

— Диего, — сказала она тихо. — Почему ты не отговорил Габриэля?

— От чего?! — с изумлением спросил Диего.

— Он улетел на Тартар.

— Улетел на… — Диего замер с открытым ртом. — Ах ты, черт возьми!.. Извини, Поль… Но ведь это была только шутка — о «сером призраке»! Так он улетел на Тартар? Когда?

— Сегодня утром к Тартару ушел «Риман».

Диего машинально посмотрел на часы, перехватил взгляд Полины и покачал головой.

— Честное слово, я не знал, что он собирается на Тартар. Странно, что он полетел сам, там же работают безопасники… спецы из его отдела, мог бы дать задание им… — «Впрочем, не мог, — подумал Диего. — Если он полетел на контакт с „серым призраком“, то не вправе был рисковать ребятами, не посвятив их в свои планы. А посвящать он никого не стал, даже меня…»

— Верни его, Диего. Он столько раз… — Она хотела сказать «был на грани гибели», но не сказала. — Он уже не сможет нести нагрузки, какие нужны для вашей работы. Я не врач, но знаю.

— Я полечу за ним. — Диего отвел глаза. — Кстати, он мне сказал, что уходит из Управления, так что полет к Тартару — его личная инициатива, ни о каком задании не может быть и речи. Я полечу за ним, Поль.

Грехова молча кивнула, зная, что Диего сделает все, чтобы выполнить обещание, и разговор прервался.

— Ну, что там? — подошел к пограничнику Пинегин. — Я видел Полину. А где сам Габриэль?

— Ушел на Тартар, — хмуро сказал Диего. — Хочет предложить «серому призраку» исследовать сверхоборотня. Вернее, это я так думаю, у нас с ним был разговор недавно. Когда пойдет очередной грузовик к Тартару?

— Он ходит раз в месяц, — только и сказал изумленный Пинегин. — Узнай в космоцентре, может, пойдет кто-нибудь вне графика?

Тихий, постепенно затухающий свист коснулся слуха. Это означало, что корабль вышел из таймфагового режима и включились разгонные двигатели, сообщающие трансгалактическому кораблю скорость, близкую к световой. Или наоборот — гасящие эту скорость.

Диего шевельнул рукой, прислушался и медленно встал. Прошел к виому, включил. Корабль подходил к окутанному розоватым туманом шару. Кольнуло тревогой сердце. «Тартар! — понял Диего. — Прыжок, равный одному сну, — и ты на Тартаре… Сташевский остался здесь навечно, Грехов оставил треть жизни… и вернулся. Что это — безрассудство? Потеря реальных представлений о своих возможностях? Нет, Габриэль всегда рассчитывал свои шаги, наверное, рассчитал и теперь. На что же он надеется?»

Из-за горба планеты вынырнула серебристая искра — Станция, стала медленно расти.