В галерее стояла полная тишина, нарушаемая только стуком ее собственного сердца. Джули открыла ящик стола и достала оттуда нож для разрезания бумаги. Она нажала на кнопку, появившимся лезвием одним длинным надрезом, напомнившим о рассекающем кожу скальпеле, разрезала обмотавшую коробку ленту и отложила нож в сторону.

Пальцы были такими холодными, что Джули почти не чувствовала картонные клапаны, которые отогнула по очереди сначала с одной, потом с другой стороны коробки. Внутри был виден стандартный упаковочный материал. Абсолютно безобидный.

Она вытянула руки, затем быстро сжала их в кулаки и тут же отдернула. Несколько раз глубоко вздохнула и приказала сердцу успокоиться. Отбросив страх, Джули снова потянулась к коробке. После мучительной секунды полного ужаса она погрузила руки в упаковочный материал. Он частично выпадал на стол и дальше, на пол. Не обращая на это внимания, Джули продолжала шарить в коробке.

Она нащупала какой-то предмет, завернутый в мягкую бумагу, схватила его обеими руками и вытащила.

Молодая женщина сразу поняла, что держит в руках, и вскрикнула. Ее начала бить дрожь. Из глаз хлынули слезы.

Это была стеклянная ваза, которую она заказывала для одного клиента.

И ничего больше.

Она сидела так, стараясь справиться с рыданиями. Перед мысленным взором Джули стоял Крейгтон.

Молодой женщине казалось, что она слышит его злорадный смех.

Сейчас адвокатская контора Митчелла занималась примерно дюжиной дел. В три раза больше клиентов ждали своей очереди. Сам Дерек держал каждое дело на контроле и участвовал в подготовке к защите, даже если в суде сам не выступал.

После служебного совещания ему было о чем подумать, но после звонка Доджа, который сказал: «Я его нашел», Дерек сразу переключился на то, что его больше всего занимало. Ему не нужно было спрашивать, кого Хэнли имеет в виду.

— Где он?

— В поганеньком мотеле недалеко от аэропорта.

— Как ты его отыскал?

— У меня есть один информатор, который часто ходит в бар недалеко от того места. Он волочится за кореянкой — хозяйкой того самого мотеля. Ей-то мой парень и показал фотографии Билли Дьюка. Барышня повела себя странно, заволновалась, хоть виду старалась не показывать. Он позвонил мне, и я сам отправился к даме его сердца. Кореянка призналась, что узнала Билли Дьюка, когда по телевизору показывали его фотографию. Паршивец снимает у нее номер почти месяц. Конечно, под другим именем.

— Почему она не позвонила в полицию?

— У женщины не совсем в порядке иммиграционная карта. Боялась, что ее депортируют… — Додж сделал паузу, наверное, закуривал. — Думается, моему информатору придется поискать себе другую подружку, но это дело десятое. Так или иначе, я нашел Билли Дьюка. Хочешь постучать в его дверь и поздороваться?

— Нет. Мы должны позвонить Сэнфорду и Кимбалл.

— Разве? — по голосу Доджа можно было понять, что он не считает себя кому-либо должным.

— На чем этот Дьюк ездит?

— Кореянка сказала, что не знает.

— Если он уедет, немедленно сообщи мне и следуй за ним. Не своди глаз с его двери.

Дерек отключился и через минуту попросил Марлин соединить его с Кимбалл или с Сэнфордом.

— Скажи тому, с кем будешь разговаривать, что это срочно.

Пока Митчелл ждал, он решал, не позвонить ли Джули, но все-таки не стал рисковать. Если она говорила правду, то вскоре, как и все остальные, узнает, что Дьюк задержан. Если же Джули солгала и Билли ее сообщник, она может успеть его предупредить.

Митчелл сказал сам себе, что все делает правильно.

Джули дрожала даже тогда, когда вернулась домой. Неожиданный визит Крейгтона в галерею вывел ее из равновесия. Молодой женщине пришлось признать, но Уиллер опять сумел ее напугать. Он снова вовлек ее в свою игру, и она попалась в ловушку. Крейгтон настолько ее затерроризировал, что она побоялась открыть обычную посылку.

Джули заехала в гараж и сразу закрыла дверь с помощью пульта дистанционного управления. Она нигде не чувствовала себя в безопасности. Молодая женщина вспомнила, как Крейгтон сжимал ее горло, как прижал ее к стене, и, глубоко дыша, уронила голову на сложенные на руле руки.

В последние дни, где бы они ни встретились — в клубе или галерее, Крейгтон был очень агрессивен. Может быть, это признак усиливающегося психоза? В машине было жарко. Кожа Джули очень быстро покрылась потом, стала липкой, но при этом она тряслась от страха. Крейгтон еще не закончил то, что начал, убив Пола. Джули была в этом уверена. Уиллер чувствовал, что она представляет для него угрозу, иначе не угрожал бы, не пугал ее. Что-то должно было произойти… Но что именно? Если неизвестно, какое преступление он замышляет или кто его будущая жертва, как можно предотвратить кошмар?

В конце концов, духота и жара стали нестерпимыми, и Джули вышла из машины.

После того как Крейгтон проник в ее дом, молодая женщина следила за тем, чтобы все двери, включая ту, что вела из гаража на кухню, были заперты. Она достала ключ, чтобы открыть ее.

Детектор движения по-прежнему был неисправен, но Джули все равно включала сигнализацию, даже если выходила ненадолго. Впрочем, после того что пережила, она не выключала ее и тогда, когда была дома.

Толкнув дверь на кухню, Джули ожидала услышать предупреждающий сигнал. Он не сработал, и это испугало ее больше, чем резкий звук. Тишина была зловещей, наводила ужас.

Сердце Джули бешено колотилось. Дышала она с трудом. Мысли метались, но молодая женщина попыталась взять себя в руки. Паниковать нельзя. Нужно рассуждать рационально.

Могла ее приходящая прислуга забыть включить сигнализацию перед уходом?

Нет. Горничной сегодня не было. После генеральной уборки она вообще не приходила.

Могла она сама забыть включить сигнализацию утром? Джули судорожно вспоминала, что делала перед тем, как выйти из дома, и сейчас готова была поклясться, что сигнализацию включила.

Она бесшумно поставила сумку на стул и сбросила туфли. Босиком прошла к раковине и сняла с деревянного держателя над ней большой нож для мяса. У него было длинное острое лезвие, но Джули увереннее бы себя чувствовала, окажись в ее руке револьвер, но он снова был спрятан под матрасом.

Она прислушалась. В доме царило безмолвие. Тишину нарушал только стук ее собственною сердца.

Через пять минут, когда ноги стали затекать от чрезмерного напряжения, Джули слегка расслабилась. Неужели она снова играет в игру, затеянную Крейгтоном?

Действительно ли она утром включила сигнализацию? Ее смутил и расстроил Дерек, сначала тем, что накануне безапелляционно заявил: «У тебя был оргазм», а затем своим уходом утром, не извинившись и не попрощавшись. Возможно — даже скорее всего, — она была так занята мыслями о Митчелле, что столь недавняя привычка обязательно включать сигнализацию не сработала.