Так сильно сжимаю зубы, что аж челюсть сводит. Я и не думал, что в гребаную коллекцию памятных фотокарточек Дина и Хью могла затесаться эта мерзость!

– Какого черта ты повесил сюда это фото?! – ору я на Дина, перекрикивая шум мотора.

Дин глушит двигатель и недоуменно хмурится.

– Ну, ты же видишь, тут фотки с каждой игры, – объясняет он и, вновь заведя машину, жмет на газ. – Как тебе выхлопная труба?

– Хорошая, – отмахиваюсь я и снова перевожу взгляд на фотографию. – Убери этот снимок, пожалуйста.

Жаль, что мне не хватает духу доверить друзьям свою тайну. Тогда они не удивлялись бы, почему я так легко выхожу из себя и почему обычное фото может причинить мне боль. Притворяться, что все в порядке, гораздо легче.

Дин, осознав, что мне нет дела до его новой трубы, вздыхает и вылезает из машины.

– Брось, это всего лишь фотка…

Потеряв терпение, уже собираюсь садануть по «всего лишь фотке» кулаком, разбить стекло и сломать гребаную рамку, когда дверь распахивается, и в гараж заходит Хью. Скрестив руки на груди и привалившись к дверному косяку, он натянуто улыбается.

– А я слышу, кто-то шумит… Привет, Тайлер, как жизнь?

Терпеть не могу, когда он так на меня смотрит. Каждый раз, каждый долбаный раз в его глазах мелькает жалость. Как будто Хью пытается понять: что же стало с этим мальчиком? Почему он пошел по кривой дорожке?

Конечно, Хью неизвестно, что со мной произошло. А ведь я до сих пор страдаю от поступков отца. Из-за него я превратился в жалкого неудачника, который только и делает, что пьет, принимает наркотики и гоняет на бешеной скорости, рискуя сломать себе шею. Как ни странно, порой у меня возникает ощущение, что я разочаровал Хью. Он всегда был для меня образцом настоящего любящего отца. Я так завидовал Дину…

– Здрасьте, – потупившись, бормочу я и сую руки в карманы.

Как жизнь? Даже не представляю, что ответить на этот вопрос.

– Пап, ну иди, не мешай, – просит Дин.

Я не смотрю на него; уверен, что он закатывает глаза. Дин с самого детства стесняется общаться с родителями при сверстниках.

– Ладно, ладно, – покорно машет руками Хью. – Ухожу.

И, рассмеявшись, скрывается за дверью. Мы с Дином переглядываемся.

– Может, забежим в кафешку? – предлагает Дин, опершись на капот.

– Нет, извини. Мне нужно в Малибу, – рассеянно отвечаю я и тут же прикусываю язык.

Я еду туда, чтобы отвезти кое-что клиенту Деклана, и это «кое-что» запрещено законом. Впрочем, последние две недели мне приходится нарушать закон ежедневно. И хотя я успел немного привыкнуть к своей новой работе и чувствую себя более уверенно, я отдаю себе отчет, что сильно рискую. Тиффани уже в курсе моих дел с Декланом. Нельзя, чтобы о них узнали остальные.

– Зачем? – удивляется Дин.

– В автомастерскую. Хочу покрыть машину воском, – на ходу сочиняю я.

Чтобы избежать дальнейших вопросов, вытаскиваю ключи от припаркованной у тротуара «Ауди» и, наверное, чересчур поспешно выбегаю из гаража.

Усевшись за руль, достаю телефон. Как я и думал, у меня полно новых сообщений с незнакомых номеров, а еще от Деклана и Тиффани. Хуже всего то, что от Тиффани есть еще и пропущенные звонки. Я не связывался с ней со вчерашнего вечера. Конечно, я играю с огнем, но сейчас просто не в состоянии с ней разговаривать. Включаю в телефоне беззвучный режим и кидаю аппарат на заднее сиденье. Теперь Тиффани меня точно не потревожит. С этой приятной мыслью отправляюсь в Малибу.

Домой возвращаюсь к полудню и сразу же замечаю припаркованный автомобиль Тиффани. У меня екает сердце. Я должен был догадаться, что, если буду слишком долго ее избегать, она отправится меня разыскивать. Вчера наврал, что буду с Дином и Джейком, а сегодня вообще с ней не разговаривал. Следовало позвонить и наплести еще что-нибудь. Она, наверное, в ярости. Бесится от того, что я не полностью в ее власти.

Застонав, вылезаю из машины, захожу в дом и сразу натыкаюсь на Тиффани. Она, подбоченясь, стоит в коридоре и заглядывает в гостиную.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я.

Тиффани резко поворачивается. Ее голубые глаза холодны, как лед.

– Где ты вчера был?

– Я тебе уже сказал. Зависли с парнями.

Главное в таких делах – отвечать быстро, без запинки. Если хоть на секунду замяться, у Тиффани сразу же возникнут подозрения. Это я знаю по опыту, а он у меня немаленький.

– Тайлер! – Неожиданно из гостиной появляется мама и складывает руки на груди. Я едва сдерживаюсь, чтобы не чертыхнуться. – Ты ведь сказал мне, что встречаешься с Тиффани. Где же ты был на самом деле?

Мама очень переживает, когда я ей вру. Наверное, она уже убедилась, что я ошивался на очередной пьянке. Как же паршиво, что приходится одновременно оправдываться и перед ней, и перед Тиффани!

– О господи! – вздыхаю я. – Да какая вам разница?

– Иден, куда он ходил? – строго вопрошает мама.

Замечаю, что на диване сидит Иден и наблюдает за нами. С отчаянием гляжу на нее, мысленно умоляя придумать что-нибудь и не выдавать меня. Иден напряженно смотрит на нас и наконец, потупившись, выдавливает:

– М-м-м… он высадил меня у Меган и поехал тусоваться с парнями.

Вздыхаю с облегчением и, осмелев, беру Тиффани под локоток. Теперь уж наверняка получится ее задобрить. Правда, для этого мне еще долго придется расстилаться…

– Вот видишь!

– С тобой мы поговорим позже! – шипит Тиффани, вырывая у меня руку. Странно. Неужели она все еще злится? – Иден, за мной! – не терпящим возражения тоном командует Тиффани. – Нам нужно кое-что обсудить. Быстро!

Она подбегает к Иден, хватает ее за запястье и тянет за собой, в коридор.

Черт! В чем дело?! У меня есть алиби – пусть вымышленное, не в том суть, – так что у Тиффани нет причин злиться. Или она бесится, потому что я не отвечал на звонки? И вообще, зачем ей понадобилась Иден? Во мне закипает гнев.

Волоча за собой Иден, Тиффани выходит из дома, громко хлопнув дверью. В наступившей тишине слышно мое прерывистое дыхание. Мама ласково приобнимает меня за плечи.

– Ох, Тайлер…

Резко оборачиваюсь на нее.

– Что?!

– Зря ты так со своей девушкой. – Мама озабоченно хмурится. Она что, на стороне Тиффани?! – Похоже, она уже и не знает, как с тобой разговаривать. Надеюсь, ты ее не обманываешь…

– Мам, да заткнись уже! – рявкаю я и вырываюсь из ее объятий. Мама понятия не имеет, какую «веселую жизнь» мне устраивает Тиффани. Тоже мне, невинная овечка!

– Ну и ну, – переменившись в лице, произносит мама.

Такого она от меня не ожидала. Конечно, я напрасно накричал на нее. Все дело в моей вспыльчивости: я не смог сдержаться.