– Мы не знали своих сил, – откликнулась Мейча, словно это было оправданием или объяснением.

– Тем не менее мы знали, что что-то может случиться, и наш выбор объекта оказался…

– Неуместным.

– Чрезвычайно.

Джетри посмотрел на них поверх края бокала.

– Вы собираетесь рассказать мне, что случилось, – спросил он, словно был старше, хотя у него и было неприятное подозрение, что это не так, что бы ни говорило стандартное исчисление, – или намерены разговаривать друг с другом всю вахту?

Они рассмеялись.

– Он хочет услышать всю историю, без глупостей! – воскликнула Мейча. – Расскажи ее за нас обеих, сестра.

– Ну что ж.

Миандра повела плечами и села прямо, поставив бокал на стол.

– Прими во внимание: это случилось в начале прошлого года. Я говорю о планетном годе, а не стандартном.

Джетри наклонил голову, показывая, что принял это во внимание.

– Так. Прошло на несколько недель сезона больше, чем сейчас, и мы – с остальными членами дома, способными работать секаторами – находились на винограднике, подрезая лозы.

– Что скучно в лучшем случае, – вставила Мейча, – и отвратительно в худшем.

Ее сестра повернулась и, высоко подняв брови, устремила на нее взгляд.

– Мне казалось, что историю рассказываю я?

Вторая близняшка заморгала и наклонила голову.

– Прости меня. Конечно, рассказываешь ты.

– Как правильно сказала Мейча, обрезка – это не та работа, которую можно любить, если ты, конечно, не Рен Лар. И хотя мы уважаем виноградные лозы, я думаю, будет честно сказать, что Флинкс занимает более высокое место в наших симпатиях.

– Гораздо более высокое, – объявила неугомонная Мейча.

Миандра отпила сока, демонстративно игнорируя сестру, после чего поставила бокал на место.

– Мы уже несколько дней занимались обрезкой, а в тот день поработали уже несколько часов, поднявшись очень рано. И мне пришло в голову – не могу точно сказать, откуда взялась эта мысль, – что я терпеть не могу обрезать лозы и что было бы гораздо более удобно и далеко не так скучно, если бы я могла одной только силой воли заставить эту работу совершиться.

Она выпрямилась и посмотрела Джетри прямо в глаза.

– Я почувствовала некий… скажем, жар, который появился у меня в крови и в пальцах рук и ног, а голову у меня просто кололо. Мой секатор упал на землю, и я остановилась, вся дрожа. Мейча спросила меня, что случилось, но я не могла ничего сделать, как только протянуть руку, сжать ее пальцы и направить мои мысли на ряды лоз, которые Рен Лар велел нам обрезать в тот день.

Это был удачный момент, чтобы сделать паузу для усиления эффекта – и она ее сделала, к немалому восхищению Джетри. История была интересная, хоть и не походила на обычные рассказы Хат, и он с удовольствием слушал. Прошли две секунды, пока он понял, что не выполняет своих обязанностей.

– И что случилось? – спросил он.

Миандра наклонила голову.

– Ничего. По крайней мере так мы подумали тогда. Усталые, с головной болью, мы подняли секаторы и снова принялись за работу.

Она сделала короткую паузу.

– Спустя три дня мы обнаружили, что ошиблись: нам все-таки удалось что-то сделать. Все лозы, которые мы обработали в тот день, погибли, и таким сердитым я Рен Лара еще никогда не видела. Тетя Стафели запретила нам приближаться к лозам, пока нас не осмотрит специально вызванный Целитель. Рен Лар…

Она замолчала.

Прошло мгновение, и Меча тихо сказала:

– Это правда, что в древние времена, когда такие вещи были возможны, Рен Лар вполне мог бы сочетаться браком с виноградной лозой. Он оплакивал погибших так, словно это были его родные дети. – Она едва заметно задрожала. – По правде говоря, он до сих пор по ним горюет.

– А мы, – сказала Миандра, – теперь учимся быть Целителями. – Она взялась за цепочку у себя на шее, так что рубин закачался в лучах солнца. – Как ты видишь.

«Неплохо», – подумал Джетри одобрительно и наклонил голову.

– Ваш рассказ был поучительным, – серьезно сказал он, – но, поскольку я не обладаю таким необычным даром, то, думаю, у меня лозы будут в безопасности.

Мейча ухмыльнулась.

– Лозы будут у тебя в безопасности, друг Джетри. Потому что не сомневайся: Рен Лар глаз с тебя не спустит, пока ты будешь находиться в его винограднике.

– Он знал твое имя?

Голос Грига звучал встревоженно, и Сейли вздохнула, мысленно выругав себя за то, что вообще упомянула про того психа.

– Но это ведь не тайна? – спросила она. – Мое имя стоит на всех разрешениях и лицензиях, находящихся в открытом доступе: именно этим администратор и занимается.

– И все равно – то, что он остановил тебя на улице и попытался говорить о фрактинах…

– Псих, – твердо сказала она. – Вообразил, что «Рынок» перевозит фрактины, и решил этим заняться. Сказал, что зайдет к нашему купцу. Удачи ему в этом, особенно если он надеется купить фрактины у Пейтора.

– Пейтор может без проблем продать ему фрактины, если они ему так нужны, – сказал Григ, отпивая немного пива. – Простое посредничество. Здесь в порту должно найтись три-четыре склада с ними.

– Вот поэтому-то он и псих, – заключила Сейли, довольная тем, что он отнесся к этому именно так. Григ был прекрасным человеком – лучше не бывает, – но склонен был увлекаться своими теориями заговора. – Если ему нужны игровые фишки, то в порту их должно быть полно, и не обязательно считать, будто на «Рынке» их месторождение.

Григ посмотрел на нее, ничего не говоря.

– Что такое? – огрызнулась она, приходя в раздражение.

Он отвел взгляд.

– Ничего. Скорее всего – ничего. Просто… бери такси, Сейли, ладно? Пусть он и псих, но это еще не значит, что он не готов распустить руки.

Сейли улыбнулась и со вкусом глотнула пива.

– Думаешь, я не выстою против какого-то космолетчика, Григ Томас?

Он ответно улыбнулся, и глаза его разгорелись так, как ей это особенно нравилось.

– Хочешь, докажу, что нет?

1118 год по Стандартному календарю

Кинаверал

Они спокойно ужинали вместе – Григ, Хат и Сейли, – обсуждая события дня, каковых оказалось немного, и распределяя работу на ближайшее время.

– Порт направляет меня в долгий полет через неделю, – сказала Хат, ставя палец на сетку расписания, лежавшую на столе. – Лиадийский край, не слишком далеко. Высшая ставка. И еще премия. Хорошо для банковского счета, да и мне хочется полетать – просто чтобы развеяться. Надоели станционные шаттлы и буксирные работы.