— Что…?

Резкий взмах руки — и отсеченная голова отлает к стене. Я отпускаю кровавый клинок. Лезвие, целиком состоящее из крови, разделяется на тонкие струи и всасывается обратно в поры кожи.

Не стал рисковать с пси-ножами. Щиты у офицера хорошие, а потому просто снес ему защиту вместе с головой.

«Слушай, — ворчит уже в моей голове карликовый Брю Пинь. — Обязательно использовать мою личину? Они же, правда, подумают, что я предатель».

«А ты и есть предатель, — пожимаю плечами. — Ты согласился быть моим легионером. Так что чья бы корова мычала».

Карликовый ханец затыкается. Крыть ему нечем.

Маскировка под Брю Пинь отлично пригодилась. Пришлось повозиться, прежде чем Хома смог поглотить матрицу ханьского командира, не прибив последнего. Но огневику все равно больше не нужен старый облик. Карликом он мне даже больше нравится. Просто комариный писк легче переносить, чем бешеный ор.

Наконец я выбегаю на улицу. Повсюду свистят пули и громыхают магические техники. Вон Шаровой украсил зарницами полнеба. А вон там поблескивают белым ледяные скульптуры Мерзляка. Всё это хорошо, но мне надо брать управление гвардейцами в свои руки. Благодаря памяти конвоиров я знаю расположение всех огневых точек.

«Змейка, ныряй в дот с пулеметом!» — пара секунд уходит на поиск хищницы и передачу местоположения важной точки.

'Я — Мать вы-ыводка, фака! — по привычке она спорит, но делает.

Для Горгоны не составляет труда проникнуть сквозь толстые стены из армированного бетона. В мгновение ока огневая точка превращается в склеп. А всё потому что внутри не было ни одного одаренного, и это логично. Какой смысл ставить мага в защищенный дот за станок пулемета, когда с этим лучше справится простой солдат? Оказалось, смысл есть, но ханьцы не могли предвидеть Змейку.

Я направляю Горгону в следующий дот, а затем в еще один и так по цепочке. Хищница проносится медным вихрем по железобетонным коробкам, покоряя самые крепкие орешки в линии обороны.

Не забываю и про остальных. Я посылаю Дубного в деревянное сооружение, похожее на блиндаж, только двухэтажный. Каменщик-огневик в теле дроу мигом сжигает всё там к чертям. Даже трех одаренных прибил и не заметил. Растет Иван, ох, растет мой первый боевой маг.

Самые тяжелые бастионы покорены, а потому следом на территорию базы врывается и остальная группа «Тибет», в том числе мои и Гансова гвардейцы. Жены тоже не отстают. Я же, будучи в самой гуще событий, больше занимаюсь контролем и координацией. Можно было бы, конечно, лично прибить пару десятков ханьцев, но намного важнее взять базу и не понести потери. Самое забавное — сами ханьцы в панике бегают вокруг меня, даже не подозревая кто истинный виновник сверхуспешного штурма их объекта.

— Брю Пинь! Какого хрена ты стоишь! Живо на передовую, гребаный дезертир! — какой-то офицер всё же проявляет ко мне интерес. Приходится швырнуть в него пси-гранату, а затем добавить молнию. Обугленный труп осыпается пеплом, но никто даже не понял откуда прилетело.

И всё идет хорошо, как вдруг я получаю тревожный сигнал о состоянии Лены. Младшая жена попала в передрягу. А значит закончилось время стоять в стороне. Я резво бросаюсь к самой передовой, по пути сжигая мешающихся ханьцев.

Глава 27

Победитель Тигра

Что ж, я прибегаю вовремя. Даже можно сказать — успеваю к самому интересному.

На моих глазах Лена и Веер сражаются против другого магнетика. Все трое закованы в железные доспехи. На панцире ханьца ни царапины, а полька уже изрядно покоцана. Лена, кстати, всё ещё сверкает гладким неповреждённым панцирем. Похоже, опытная наёмница закрыла собой мою жену от удара. Если так — то моё уважение и благодарность.

Ханец оказался горазд на хитрые атаки. Сейчас в польку летит огромный моргенштерн — металлический шар, покрытый шипами. Обычно его используют в качестве навершия булав, палиц или кистеней, но этот «шарик» размером с арбуз подойдёт разве что для булавы великана.

У меня руки зачесались от предвкушения. Хочу такую же технику! Да и вообще дар магнетика!

Но пора помочь девушкам, пока Веер не снова не досталось. Огненной волной сшибаю шар в сторону. Одновременно кислотная струя ошпаривает забрало ханьцу.

— А-а-а-! — магнетика нехило пробрало.

— Дорогой! — радостно вскрикивает Веер, заметив меня.

— Какой же я тебе дорогой! — с усмешкой кричу, не забывая осыпать ханьца еще и молниями. — После твоей сегодняшней ночи с другим!

Через кольцо мне передаётся удивление Лены. Младшая жена, видимо, неправильно поняла контекст.

— Ой, да ладно! — полька то ли подыгрывает, то ли, правда, злится. Но, наверное, всё же первое. — А сам-то! С ханьскими принцессами воркуешь! Чья бы корова мычала!

— Так это была месть? — присвистываю. — Оригинально.

От нового залпа ханец уклоняется, но это комплексное предложение: в довесок к молниями идут шары тьмы и фаерболы. И чуть не забыл мои любимые пси-гранаты. Ну и всё. Доспех гаснет, и обожжённый магнетик падает на землю.

— Не добивай, — предупреждаю польку, а то она уже собралась обрушить на магнетика гору острых железяк, повисших в воздухе. — Не поступай с ним так же, как с моим сердцем.

— Не строй из себя оскорблённого любовника, — бурчит Веер, отворачиваясь в сторону. — А то твоя жена подумает совсем не то.

— Ой нет, пожалуйста, продолжайте, — звонко смеётся Лена. — Мне очень интересно, кто же счастливый избранник моей наставницы.

— Сейчас удивишься, — усмехаюсь. — Это…

— Молчи! — шипит Веер, прямо как Змейка, и мне приходится развести руками перед женой. Сорри, милая. Не моя ж тайна.

Полька продолжает дуться, а глаза Лены заинтригованно поблёскивают сквозь забрало.

«Кстати, а как задели Веер?» — мысленно спрашиваю жену.

«Она меня прикрыла собой» — пристыженно отвечает Лена.

Значит, полька всё же молодец.