…

…

…

Когда Артур проснулся, пахло мясом. Юноша открыл глаза и приподнялся. Мутная тьма сгущалась вокруг мягкого, мелькающего синего пламени. Девушка, Семь, наполовину погружённая в лазурный свет, дышала огнём на свою отрубленную руку. Артур некоторое время наблюдал как закипает жир, выгорает кровь и появляется чёрная корочка. Девушка невозмутимо ворочала свою руку, — она держала её за кость — обжаривая её со всех сторон, как шашлык.

Вскоре она заметила взгляд Артура и кривовато-улыбнувшись, погрузившись в ночь, протянула ему высушенную и зажаренную конечность.

Юноша подошёл к ней, уложил рядом Аркадию и щёлкнул пальцами. Небольшой огонек загорелся посреди воздуха перед ними. Юноша взял жареную руку. Надкусил. Кровавые жиры брызнул ему в рот, на дёснах захрустел пепельный песочек. Юноша задумчиво взглянул на свою руку. Она уже почти выросла, у него уже вытягивалась кисть.

“Это мясо не ускоряет восстановление… Потому что оно жареное?” Подумал он в слух и взглянул на Семь. Она тоже на него смотрела, пристально и с надеждой.

“Ты пробовала отрубать себе голову?” Спросил маг.

Семь взволнованно кивнула.

“Вырастает новая голова или тело?” Продолжал спрашивать юноша.

“Тело”.

“Хм…” Артур отложил жаренную руку.

“Сама ты ешь что-нибудь кроме… себя?”

Девушка покрутила головой.

Артур замолчал. Рядом было шевеление. Аркадия приподнялась, поджала ноги и уставилась в парящий огонёк. Девушка выглядела измученной.

Маг протянул ей жареную руку и стал думать. Любое живое существо, по своей природе, потребляет энергию. Жизнь — это процесс. Звери пожирают мясо и злаки, растения — тепло и воду, огонь — дерево. Маги впитывают манну, магическое пламя питается манной. Манна, в неком смысле, могла ломать законы — это была энергия превыше всего, энергия более высокого порядка, но, в этом создании не было манны. Почему тогда она была такой… противоестественной?

“Интересно”. Сказал юноша немного отстранённо и услышал рядом шуршание. Аркадия уныло покусывала руку. Семь наблюдала за ней и слегка улыбалась. Её улыбка была жалкой.

“Зачем ты хочешь умереть?” Спросил Артур, и девушка открыла рот и промлчала. Она очень быстро отвечала на последние несколько вопросов, но этот поставил её в ступор. Семь притихла и как-то беспокойно и любовно осмотрела на темноту вокруг — Артур напрягся.

“Мне страшно…” Ответила Семь.

“Страшно? И поэтому ты хочешь умереть?” Обычно страх — механизм сохранения жизни. Есть вещи страшнее смерти, Артур мог их перечислить. К мукам Семь была безразлична, а значит, проблема была в её голове.

“Демон…” Прошептала девушка, вжимаясь в клубок и обнимая свои колени.

“Демон?”

“Демон, он приходит в полдень…” Она сглотнула, её лицо стремительно оставили краски. “Полуденный демон”.

*********

Эли.

Эли.

Эли. Эли. Эли. Эли.

Эли.

Её так называли. У неё и раньше были клички, самые разные, но все они были очень холодными. Громкими. Их только рычали и кричали. А Эли. Эли говорили тепло и нежно. С беспокойством. С вниманием. С улыбкой.

Теплой и нежной была рука, которая повела её из холодного здания под небо. Эли шла за разноцветным, блестящим юношей. Потом, когда они пошли по холмам, по цветущим дорожкам, Эли стала забегать перед ним — он не отпускал её руку.

Затем были разговоры. Эли не слушала. Она смотрела на юношу. Иногда он сам на неё посматривал. Эли видела боль в его глазах. Эли не была совсем глупой и кое-что понимала. Поэтому она нарочно казалась очень глупой и беззаботной. Она глупо, неумело улыбалась, и тогда он тоже мог едва-едва улыбнуться.

Их везли день и ночь. Шумели колёса. Эли ела всласть и давила в себя еду. И тогда юноша тоже ел. В какой-то момент он пригладил свои взъерошенные волосы, голос его перестал быть напыщенно грубым, он помылся и смысл с себя маску. Её лицо стало нежным и круглыми. Эрин улыбнулась Эли.

Эли улыбнулась в ответ.

На следующий день её и девушку выпустили. Эли увидела красивый город. Просторные улицы. Здесь можно было бегать. Повсюду лежали древесные тени. Было тепло и прохладно. Росли цветы.

Эли и Эрин провожали высокие мужчины в белом. Они следили за ними, за всеми их движением. Но Эли и Эрин не волновались. Они ходили по городу и развлекались. Они нашли себе пустой ресторан и заняли столик. Эрин усадила Эли на колени.

Рядом с ними пустовали три места.

Когда они вышли было уже темно. Мужчины в белом заслоняли взор. Они повели их в странное, большое и круглое здание. Эрин держала Эли за руку и не отпускала. Их встретило ещё больше мужчин в белом. Белый, белый. У Эли мутило в глазах.

Её взяла холодная и грубая рука и потянула. Эли оскалилась и укусила её, она обняла Эрин.

“Я буду с ней”. Сказала девушка.

Потом Эли везли на столике. Бегали огни на потолке. Бегали. Расплывались. Эли засыпала.

Когда она проснулась, она не могла пошевелиться. Она не могла открыть глаз. Её тело ужасно болело. В её животе был немой жар.

“Операция успешна, с ней всё будет в порядке. Самоцветы удалены… Поэтому вам не обязательно больше здесь находиться. Мистер Казнер хочет вас встретить”. Зазвучал незнакомый голос.

“Пусть сам идёт”. Ответила Эрин.

“Я ему нужна, так?”.

Эли не открывала глаза. Не могла открыть. Она лежала. Потом она услышала, как открывается дверь.

“Я рад что с тобой всё хорошо, под конец всё стало немного более рискованно, чем мне бы хотелось”.

Сказал ровный, немного невыразительный голос.

“Смешно”.

Ответила Эрин.

“Ты всё равно растил меня чтобы убить”.

Теперь Эли не открыла бы глаза, даже если бы смогла.

94. Победа

Эрин пригладила чёрные волосы девочки, лежавшей на тонком матрасе в пустой серой комнате, и медленно повернулась. За ней стоял мужчина, совершенно обычный мужчина. У него были длинные руки. Глаза его, наверное, были очень умными. Он был гладко выбрит. Он был непримечательным, снова — обычным. Только волосы. Он выделялись. Его волосы были длинными, но ровно уложенными. Жёлтые, как будто пыльными и местами седыми.

На его носу сверкали спущенные, толстые, круглые очки.

“Я тебя помнила. Во снах. Очень давно. Ты тогда не носил очки”.

Сказала Эрин.

“Состояние моего тела требует некоторых корректировок. Я тоже тебя помню, ты была прекрасным ребёнком”.

“Разве ты не следил за мной?” Поинтересовалась Эрин.

“Следил, разумеется. Но не сам. Можно я присяду?” Не дожидаясь ответа, он нашёл стул рядом с алюминиевым столом и беззвучно уселся, словно был очень уставшим..

“У меня слишком много забот и подчинённых. Тебя всегда