Дима умер не от огнестрельного оружия. Он умер от яда. Из его тела мы вытащили какую–то палочку, которая больше напоминала иголку, в ней и был яд, уже от которого умер Дима. Все начали думать, куда деть его тело, мне уже было все равно, да и Диме, наверное, тоже. Но вдруг мимо моего уха пролетела та самая палочка с ядом, она вонзилась в дерево, возле которого я сидела. Только после того, как я увидела ее, я поняла, насколько мне повезло. Мы быстро собрали свои вещи и в темноте бежали кто куда. Мы разъединились. Теперь было слышно, что кто–то бежал за нами. Шорохи, выстрелы, говор. Но это было лишь на втором плане. В первую очередь я слышала свое бешенное сердцебиение, свое прерывистое дыхание, шелест травы от моего бега. Я чувствовала страх, я осталась один на один с этими шпионами, и я была уверена, что второй раз они не промахнутся. Через несколько минут я остановилась, чтобы сориентироваться. Я стояла тихо, бесшумно. Были слышны чужие передвижения. Вся эта ситуация напоминала мне какую–то охоту. Только я была добычей, а не охотником. Я оглядывалась по сторонам в страхе и ужасе, ожидая удара отовсюду. Ветки хрустели под чужими ногами, я чувствовала, как за мной наблюдали. Вдруг недалеко от меня раздался выстрел.

– Макс, – сорвалось у меня с уст. Забыв об опасности, я побежала на его поиски. – Макс! – у меня начиналась паника. Я бежала, задыхалась, но все равно бежала и выкрикивала имена друзей. Мне было страшно как никогда. Я остановилась на одно мгновение, а кто–то уже подошел ко мне сзади и зажал рот рукой.

– Таня, господи! Как я рада тебя видеть! – это была Аня, она широко улыбнулась мне, а потом помрачнела. – Из наших кого–то грохнули. Был выстрел.

– Может, промахнулись? Может, все обошлось?

– Обошлось, Таня, это когда в миллиметре от тебя пролетела эта ядовитая хрень и даже не задела. Эти шпионы второй раз не промахнуться, я уверена. Нас осталось четверо, – хмуро говорила Аня, и это не удивительно. Смерть Димы не выходила ни у кого из головы. Я смотрела на рыжую, тогда как она что–то пыталась мне объяснить. Я не слышала ее, я слышала странные шорохи. Все произошло так быстро. Я быстро направила свое ружье на человека и поспешно выстрелила. Он целился до этого то ли в меня, то ли в Аню. Она повернулась ко мне спиной и направилась к остывающему трупу. Она смотрела на него без жалости, без сострадания, с каким–то отвращением. – Ты прострелила ему голову, он не мучился. А жаль. Давай–ка заберем у него эту ядовитую фигню, – мы забрали у шпиона оружие, ядовитые снаряды и пошли дальше, куда глаза глядят.

Выстрелов было много. Но потом ночь кончилась, и они стали раздаваться реже. Где–то шла, словно какая–то битва на смерть. Мы с Аней шли в противоположном движении от выстрелов. Я хотела найти остальных, но рыжеволосая твердила все время об одном и том же. Нужно всегда спасать свою шкуру. Но, когда к полудню выстрелы прекратились, мы развернулись и пошли искать ребят. По пути мы нашли еще одного мертвого шпиона. У него было отнято оружие. Мы пошли дальше. Через какое–то время мы обнаружили мои пометки на дереве. Да, мы начинали идти в сторону бункера, что было опасностью для двух сотен человек, но может ребята как раз сейчас шли в этом направлении.

– Ты слышала голоса? – остановилась я и спросила свою попутчицу. Она кивнула головой. Мы осторожно и медленно двигались в сторону этого правительского говора. Мы обнаружили небольшой лагерь из пяти человек. Затаившись в кустах, мы готовили оружия. Решено было испробовать ядовитые снаряды.

Пока парни крепкого телосложения в темно–серой форме спокойно переговаривались между собой, мы старались выследить самого опытного из них, самого главного. Один из них напоминал мне Игоря. Тот был тоже хмур, курил задумчиво сигарету и ходил взад–вперед. Аня взяла его на себя. Выстрел был почти бесшумным. Главарь тут же рухнул на пол, его тело дергалось от каких–то конвульсий. Я не стала терять времени даром и из обычного ружья грохнула еще двух. Рыжая так же двух прикончила из ядовитого пистолета. После того, как мы убедились, что рядом больше никого не было, мы вышли к мертвым и умирающим людям.

– Скоты! – процедила Аня сквозь зубы. Она плюнула в лицо одному шпиону, который умолял ее о смерти. В ответ она злобно улыбнулась и оставила его умирать в муках.

– Прикончи его уже, – устало попросила ее я. Она покачала головой и снова перевела взгляд с меня на свою жертву. – Аня.

– Нет. За Диму кто–то из них должен расплатиться. Настало время справедливости.

Мы ушли с того места, где были слышны крики о помощи, мольбы о смерти. Я шла всю дорогу и думала о том, что Дима так не мучился, хотя в него тоже стреляли ядовитым снарядом. Эта тема не выходила у меня из головы, и поэтому мы направились туда, где спали еще сегодня ночью. По пути я сопоставляла Диму и этих несчастных, которые, скорее всего, уже умерли. Дима просто сидел, а когда он рухнул на землю, он был холодным, а до этого никто не слышал его криков. Было ясно, что эта ядовитая штука либо как–то странно влияла на наш рабочий организм, либо это был вообще не яд, а что–то другое.

Мы с Аней почти добрались до цели, как раздался какой–то шорох. Достав из–за пазухи оружие, мы уже готовы были защищаться. И те, кто хотел нас сейчас прикончить, уже устало выдыхали и направлялись к нам. Среди ребят уже не было Паши. Максим с Игорем тут же начали нас расспрашивать, а мы их. Но нас всех волновал один и тот же вопрос.

– Вы пробовали яд на шпионах? – спросила я парней. Они одновременно кивнули головой. – Не кажется вам, что Диму убили чем–то другим?

– Даже если и так, ничего не исправить уже, – печально проговорила Аня. – Какой смысл говорить о том, как он умер, если он уже мертв? – я ничего не ответила, и мы молча шли к нашему месту. Какие–то вещи валялись на земле, которые мы, видимо, не успели захватить. Но привлекало все наше внимание ни присутствие этих вещей здесь, а отсутствие Димы. – Какого?..

– Где он? – спросила я, обернувшись к Максиму, тот в свою очередь повернулся к Игорю. Снова они разговаривали между собой глазами и говорили что–то невнятное. – Вы о