— Тебе от Галатэля, пришло сегодня, — он вручил конверт и тут же отступил. — Кстати, у эльфов я тебя тоже найду, несмотря на всю их магию, можешь так и написать этому… Галатэлю.

— Подожди, — он взялся за луку седла и в душе в очередной раз за вечер всё перевернулось. — Я сейчас… только. Подожди минутку.

Убежала в кухню и тут же вернулась.

— В общем, это тебе. Пирог с сыром не получился, зато вышел сырный хлеб, он заговорён на силы и здоровье. Думала ты зайдешь на чай, — я прятала глаза и не знала, что ещё сказать.

Сверток с хлебом маг засунул в седельную сумку и тут же притянул меня к себе.

— От тебя невозможно уехать, — прошептал в губы.

Он целовал неистово, с силой прижимая к себе. Если все прощальные поцелую такие то, как люди потом вообще расстаются?..

Джеймс уехал и оглянулся лишь один раз, а я стояла у двери в лавку ещё несколько минут, пока его спина совсем не растворилась в темноте.

В доме было тихо и моя старуха, вопреки угрозам, не стала поджидать нас у порога. Но никаких эмоций это наблюдение не вызвало. Внутри было пусто и так же тихо, как в доме. Я медленно поднялась в комнату и села на кровать. Невероятный вечер закончился, маг уехал, а я осталась. Думать, разбирать по косточкам что произошло, и что он мне сказал, как любят Кики и Бэтси, ни сил, ни желания не было. Поэтому я просто переоделась в ночную рубашку и залезла под одеяло. Смотрела в окно и старалась ни о чём не думать. Завтра будет новый день, новые заботы, появятся новые воспоминания. И только этой ночью я себе разрешила ещё немного подумать о странных глазах, горячих поцелуях и цветах, которые сделал боевой маг из ловчей сети.

За окном высунулась смазанная в тучах луна и в сумраке комнатная мебель проступила тенями. Мой взгляд упал на тумбочку где, нависая углом над полом, лежал белый конверт, слишком яркий на фоне тёмной мебели.

Внутри медленно, но верно разливалось тепло, искреннее и чистое, как бывает после жуткой метели. Ты встаёшь рано утром, а на улице не пурга, нет, там сияет солнце.

Наш городок гудел. Причём уже четвёртый месяц кряду. Люди больше не обсуждали погоду и грибы, теперь жителей волновала политика.

Когда забрали нашего градоначальника и его приговор зачитывал главный дознаватель господин Вулф, у жителей случился приступ эйфории. Кто бы мог подумать, что к нам приедет столичный дознаватель, шептали они.

Наедине мне сообщили, что следилка от градоначальника стала единственной существенной связью между ним и контрабандистами. Благодаря чему и удалось вынести обвинение. Так что я была героем, по заверениям главного дознавателя. Правда, это было секретом. И своей героичностью я могла щеголять только перед уплетающим мои булочки неприятным и едким господином Вульфом.

В общем, люди были в экстазе. А уж когда главный дознаватель дочитал до момента, что лично принц Эдвард приезжал в Эстекс, дабы магически проверить все документы и уличить градоначальника в растратах. У жителей мог случиться обморок, но они, спасибо нюхательным солям, устояли.

О пыли, конечно, не было сказано ничего. Но жителей, вообще, мало волновали детали. В городе жизнь теперь крутилась вокруг громких и слишком важных событий. После того как Эстекс был захвачен наёмниками, горожане выпустили целую газету под названием «В лапах головорезов». Каждый горожанин рассказывал о своих ужасных буднях. Особенно постарались Кики и Бэтси, описывая, как за ними по пятам следовали наёмники и норовили поцеловать ручку. Разврат, одним словом. Ещё одна газета вышла после благополучного освобождения. Все мужчины в красках описывали, как они с вилами выпроваживали сотню, а, может, и тысячу, здесь мнения расходятся, наёмников. Теперь готовилась к выходу третья газета с громким названием «Любимый город принца Эдварда».

В общем, город жил громко и радостно. А обсуждали теперь только принца и политику. Люди были горды, своим бывшим градоначальником, за которым приезжал сам принц. Только внучки и госпожа Маклас не придавались общему счастью. Виданное ли дело, они просмотрели неженатого принца, неслыханно! Но, когда было объявлено о свадьбе принца и герцогини, успокоились.

В Эстексе в честь этого события все жители приоделись и прямо на улице устроили народные гуляния. Трактирщики выкатили бочонки с элем, госпожа Торкинс приказала пожарить стейки на улице, а кофейня раздавала всем дамам в нарядных платьях пирожные. Мне, почему-то тоже досталось, хотя я была, как обычно, в чёрном.

Да, город жил шумно. И когда вдруг случилось затишье в событиях, горожане растерялись и не знали, что делать. Несколько дней ходили потерянные и местами опять слышались опасные разговоры о погоде. Спасло их не иначе как чудо.

— Маг в городе, — чуть не плюнув, проговорила госпожа Блакли, снимая плащ.

Сердце замерло, и я лихорадочно начала расставлять бутылочки на полках.

— Он приехал рано утром, — а сейчас уже день и ещё не зашел, думала я. — Худой, высокий, с бесцветными глазами и печатью скорби на лбу. Тьфу.

— С какими глазами? — сердце грустно перешло на обычный ритм.

— Да, не твой это, — проворчала моя старуха и подошла к полкам с зельями внимательно рассматривая.