едва ли даже в памяти легенд — ни один дракон не осмеливался пересечь стены, видимые и невидимые, которые надежно защищали остров. Но этот нисколько не колебался и продолжал полет, работая громадными крыльями; он тяжело пролетел над западным побережьем Рока, над его полями и селениями, прямо к тому зеленому холму, который высился над городком Твил. Там он наконец начал тихонько спускаться к земле, опустился на самую вершину холма Рок, приподнял крылья, аккуратно сложил их и припал к земле.

Из Большого Дома высыпали мальчишки. Их никто не мог остановить. Но при всей юной резвости они оказались все-таки медлительнее своих Учителей, которые первыми поспели на холм. Когда они прибежали, там уже был Учитель Целостности, который покинул свою Рощу; его белокурые волосы сверкали на солнце. С ним был Учитель Превращений, который вернулся за две ночи до этого в облике огромного морского орла, весь измученный, с изувеченными крыльями. Долго он лежал, пойманный сетью собственных чар, в этом облике, и не мог вернуть себе прежний вид до тех пор, пока не пришел в Рощу той самой ночью, когда было восстановлено Равновесие и порванный мир снова стал целым. Учитель Призываний, изможденный и бледный, всего лишь за день до этого вставший с постели, тоже пришел туда, а рядом с ним был Привратник. Собрались там и остальные Учителя Острова Мудрых.

Они видели, как седоки сошли на землю, причем один помогал другому. Они видели, как эти двое оглядывались вокруг со странным удовлетворением, смешанным с хмурым удивлением. Дракон распластался на земле и лежал, будто окаменев, пока они спускались. Когда же они встали рядом, он, слушая слова Верховного Мага, повернул голову, затем что-то коротко сказал в ответ. Те, кто наблюдал за ними издали, видели, как он искоса поглядывал на наездников одним золотисто-желтым глазом, искрящимся от смеха. Понимавшие Древнюю Речь слышали, как дракон сказал:

— Я всего лишь доставил юного короля в его королевство, а старого мага домой.

— Если домой, то мне надо немного подальше, Калессин, — сказал Гед. — Я еще не попал туда, где мне следует остаться.

Он посмотрел вниз, на крыши и башни Большого Дома, залитые солнечным светом, и, казалось, слегка улыбнулся. Потом он повернулся к Аррену, который стоял рядом с ним, высокий и тоненький, в изорванной одежде, усталый, не очень твердо держащийся на ногах после долгого и утомительного полета, ошеломленный всем, что происходило. И вот на глазах у всех собравшихся Гед опустился перед ним на колени и склонил седую голову.

Потом маг встал, расцеловал юношу в обе щеки и сказал:

— Когда ты взойдешь на трон в Хавноре, дорогой мой господин и спутник, да будет твое правление долгим и счастливым.

Затем он снова поглядел на Учителей и юных волшебников, мальчишек и горожан, которые собрались на склонах и у подножия холма. Лицо его было спокойно, а в глазах светилась радость, похожая на усмешку Калессина. Отвернувшись от всех, он снова взобрался на спину дракона по его ступне и плечу, устроившись, как всадник без поводьев, между огромными пиками драконьих крыльев на прежнее место у основания шеи. Красные крылья поднялись с громким, как барабанный бой, треском, и Калессин Старейший взмыл в воздух. Из пасти дракона вырвался огонь, смешанный с дымом, а от взмахов его крыльев повсюду разносились громовые раскаты и ураганный ветер. Он облетел один раз холм и полетел на северо-запад, к той стороне Земноморья, где вставала из моря гора Гонт.

Улыбающийся Привратник сказал:

— Он совершил все подвиги и возвращается домой.

Все долго следили за тем, как дракон летел между чистым, будто промытым солнечным небом и голубым морем, пока тот не скрылся из виду.

В «Деяниях Геда» рассказывается, что тот, кто был Верховным Магом, присутствовал на коронации Короля Всех Островов, которая проходила в Хавноре, в Башне Меча, стоящей в центре мира. В песне поется, что, когда церемония коронации была закончена и начался пир, он покинул собравшихся гостей и один спустился в гавань Хавнора. Там на воде поджидала его лодка, старая, избитая штормами, отполированная дождями, судя по всему, много повидавшая на своем веку; на ней не было паруса, и она была пустая. Гед позвал ее по имени: «Зоркая!» — и она сама подплыла к нему. Сойдя в лодку с пирса, Гед повернулся спиной к суше, и в полный штиль, без паруса или весел, лодка тронулась с места. Маг покинул гавань и взял курс на запад мимо островов, в сторону Открытого Моря. И с тех пор никто не знает, что с ним произошло потом.

Но на острове Гонт эту историю рассказывают иначе. Там утверждают, что юный король, Лебаннен, лично отправился разыскивать Геда, чтобы привезти его на коронацию. Но не смог найти его ни в порту Гонта, ни в Ре Альби. Никто не мог сказать, где он, знали лишь, что, как обычно, он отправился бродить по горным лесам. Ястреб часто так уходил, рассказывали местные жители королю: он мог не возвращаться домой много месяцев, и никто из людей не знал, по каким затерянным тропам блуждает старый волшебник. Некоторые предлагали устроить поиски, но король воспротивился, сказав:

— Он правит более великим королевством, чем мое.

С такими словами он покинул гору, поднялся на корабль и вернулся в Хавнор, где и был коронован.