Курс прежний – значит, лодка идет прямо на «Орегон».

– Руль, полный аварийный останов. Разворот двигателями на курс девяносто один градус, – приказал Кабрильо.

Это уведет «Орегон» от подводной лодки и сильно уменьшит время, когда он повернут боком. Китайцы не поймут, что делать с объектом, совершающим такой маневр. Он задумался, хорошо ли их разглядел аргентинский самолет, понял ли, что это торговое судно, а не военный корабль.

Взвыли магнитогидродинамические двигатели – Стоун включил их на полную мощность и развернул в обратную сторону крылатки турбин. С падением скорости океанские волны все яростнее набрасывались на «Орегон», словно гневясь оттого, что им бросают вызов. Корабль накренился на сорок градусов, когда встал лагом к волне, и вода залила палубу от носа до кормы. С помощью носового и кормового двигателей корабль повернулся аккуратно, как крышечка на бутылке, и, как только он лег на нужный курс, Стоун вновь переключил крылатки и включил защиту двигателей.

– Дистанция? – спросил Кабрильо.

– Четыре тысячи ярдов.

Пока они поворачивали, лодка сократила расстояние почти на милю. Хуан произвел быстрый расчет и сказал:

– Мистер Стоун, для вашего сведения: «Кило» идет к нам со скоростью двадцать три узла.

В ответ Стоун подключил аварийные мощности.

Теперь они словно оседлали необъезженного жеребца. Корабль так страшно трясло, что Кабрильо начал опасаться за целость его швов, а каждый подъем на волну стал головокружительным путешествием, превосходил которое только мучительный спуск. Кабрильо никогда еще не требовал от своего корабля так много.

– Дистанция?

– Четыре тысячи сто.

Послышались радостные возгласы. Несмотря ни на что, они уходили от лодки. Хуан нежно потрепал подлокотники кресла.

– Контакт, – воскликнула Линда. – Сонар. Новая временная цель в воде. Скорость семьдесят узлов. Они выстрелили! Контакт! Сонар. Вторая торпеда в воде.

– Принять контрмеры, – приказал Кабрильо.

Марк Мерфи принялся колдовать над клавиатурой. Из гнезда под килем высвободился генератор шума, связанный с кораблем все удлиняющимся кабелем. Прибор издавал такие же звуки, что и «Орегон», и предназначался для того, чтобы увести торпеду от корабля.

– Первая торпеда идет быстро. Вторая замедлила движение. Переходит в режим ожидания. – Китайский капитан держал одну из своих рыб в резерве на случай, если промажет первая. Нормальная морская практика. – Дистанция две тысячи футов.

В бою время приобретает растяжимость, посрамляющую законы физики. Минуты и секунды становятся равны, промедление может тянуться бесконечно, тогда как большой отрезок времени промелькивает незаметно. Торпеде потребовалось чуть больше двух минут, чтобы сократить расстояние до цели вдвое, но людям в оперативном центре показалось, что прошло несколько часов.

– Если они клюнули на приманку, осталось шестьдесят секунд, – объявила Линда.

Хуан заметил, что непроизвольно напрягся, и заставил себя расслабиться.

– Хорошо, мистер Стоун, отключить энергию и затихнуть.

Двигатели плавно сбавили обороты, и корабль начал замедлять ход. Он должен был пройти примерно милю до полной остановки, но цель была не в этом. Они хотели, чтобы торпеда сосредоточилась исключительно на приманке, которую «Орегон» тянул за собой.

– Тридцать секунд.

– Бери приманку, малыш, бери, – уговаривал Мерф.

Хуан подался вперед. На большом мониторе море за «Орегоном» было темным и грозным, как всегда. Потом из-под поверхности вырвался столб, настоящий гейзер, и поднялся на пятьдесят футов, прежде чем гравитация победила эффект взрыва и гейзер начал опадать.

– Одну приманку вычеркиваем, – торжествующе объявил Марк.

– Эрик, – спокойно сказал Хуан, – включи машины на десять процентов мощности и разверни нас. Акустика на время выйдет из строя, но все равно действуй тихо. Артиллерия, открыть передние крышки.

Когда корабль развернулся и нацелил нос на приближающуюся подводную лодку, Марк Мерфи открыл передние крышки торпедных аппаратов.

– Линда, что делает лодка?

– Замедлила ход, чтобы они могли слушать, но держит глубину. А вторая торпеда все еще где-то там.

– Он хочет услышать, как мы тонем, – сказал Хуан, – и не хочет подниматься. Марк, сделай ему такое одолжение.

– Принято.

Марк ввел в компьютер несколько команд, и начала проигрываться запись. Из громкоговорителей, размещенных на корпусе, понеслись звуки, какие производит тонущий корабль.

– Мне вот что пришло в голову, – сказал Кабрильо. – Надо было опустить громкоговорители на тросах в воду, вышло бы реалистичней. – Он посмотрел на Хенли. – Макс, тебе следовало об этом подумать.

– А почему ты не подумал?

– Подумал только что.

– Сейчас поздновато.

– Знаешь поговорку?

– Лучше поздно, чем никогда.

– Нет. Поговорка такая: артиллерия, залп двумя торпедами!

Острота не обманула Макса, и он выпустил обе торпеды, как только поступил приказ.

Едва включились двигатели торпед, как потоки сжатого воздуха вытолкнули двухтонные снаряды из аппаратов. Через несколько секунд торпеды уже шли к цели со скоростью более шестидесяти узлов. Кабрильо с помощью клавиатуры, встроенной в его кресло, переключился на носовую камеру. Торпеды, уходя от корабля, оставляли за собой сдвоенную полоску белых пузырей.

– Вторая рыба пойдет к нам через три секунды, – сказал Хуан. – Открыть носовую башню для «гатлинга» и навестись на цель.

На носу распахнулась хитроумно спрятанная дверь, и показалось дуло многоствольной картечницы Гатлинга. Пучок стволов вращался так быстро, что в конце концов превратился в смутное пятно. Способная выпускать четыре тысячи двадцатимиллиметровых вольфрамовых патронов в минуту, картечница могла пробить воду на достаточную глубину, чтобы добраться до идущей к кораблю торпеды. Так они остановили схожее нападение в Персидском заливе, когда по ним выпустила торпеду иранская подводная лодка.

– Контакт. Сонар. Вторая рыба активизировалась. О нет!

– В чем дело?

– Она на трехстах футах.

Хуан сразу понял, в чем сложность. В отличие от последнего боя с лодкой класса «Кило», происходившего на мелководье, здесь в распоряжении китайского капитана было целое море: он мог отправить торпеду на глубину и бить по самому уязвимому месту корабля – вдоль киля. Современный корабль способен уцелеть после мощного взрыва у борта – примером служит «Коул»[47], но взрыв под килем сломает ему хребет, и корабль расколется на две половины и затонет в несколько минут.