и впервые задумалась над тем, что он тоже замешан в этой политической заварухе. Тот факт, что лакей, начал задаваться вопросами о политических ходах и озвучивать свои догадки, не радовал. Я корила себя за связь с подобными людьми и уже сто раз пожалела, что пожелала узнать тайны высших этого мира. Теперь на кону стояла моя жизнь и жизнь семьи. Если Никель даст понять, что интересуется чем-то, а не слепо выполняет приказы, то его в покое не оставят.

Я постаралась засмеяться, как можно естественнее, и сказала:

— Да ладно, это слишком сложно. Наверное, нам просто не дали разрешения на посадку после устроенного мной погрома, а демоны имеют выходы к морю и доступ к порту.

— Да? А я и не подумал о таком. Простите за дерзость.

— Что? Никель, ты же знаешь, что я такая… — снова захотелось ругнуться.

— Миледи.

— Ага, она самая.

— Я просто должен привыкнуть и обращаться, как подобает слуге. Если вас спросят, то можете попросить оставить меня во дворце.

— Зачем?

— Моя семья очень бедна. Лучше будет служить вам при дворе, чем выполнять мелкие поручения в деревне, — он улыбнулся. — Вам лучше? В таком случае, я должен сообщить командиру. Он хотел поговорить с вами, как можно быстрее.

— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! — закричала я, вцепляясь в руку Никеля. — Не надо! Что-то мне поплохело… В глазах темнеет…

— Врушка, — вставил кот и начал орать, будто валерьянки нанюхался.

— Я должен сообщить, — сопротивлялся Никель. — Отпустите меня.

— Я хочу жить! — сообщила я, жалобно смотря ему в глаза.

— Я тоже, миледи. Видели бы вы, как он кричал на Ториэля после вашего обморока!

— Что? — удивилась я и на миг ослабила хватку.

Этого хватило, чтобы парень приоткрыл двери и крикнул:

— Она очнулась, господин.

— Демоны, заберите меня! — пискнула я.

— Кровавое крошево! Устройте зрелище! Бой! — орал вовсю кот.

— Предатель, — сообщила ему я.

— Просто проспал все самое интересное, наверстываю упущенное.

И тут дверца резко распахнулась. На меня смотрели жестокие и строгие глаза Артура. Воздух вокруг мужчины буквально трещал от исходящей от него силы. Человек-гроза: что-нибудь не то сделаю, убьет за секунду.

— Пойдем, — холодно сказал он.

Я очень долго копалась в карете, поправляла платье и делала вид, что успокаиваю кота.

— Не поможет, — заметил Борис.

— Быстрее, — торопил Артур, но потом не выдержал, схватил за запястье и вытащил на улицу.

Теперь ко мне не было никакого снисхождения, он обращался ровно так, как считал нужным. Мое происхождение, миссия, обязательства были уничтожены ненавистью и злостью, теперь самым важным было сохранение гордости Артура. Неужели придется встать на колени и со слезами просить прощения за все проблемы? Или он просто меня убьет и успокоится? Если подумать, то я не такой ценный инструмент для Эрика…

— Уйдите все, — крикнул Артур. — Увижу кого-то вблизи двухсот метров, меняйте на себя. Не смейте подглядывать, подслушивать и пытаться спасти эту девчонку. Заберите кота и Никеля. Вернетесь через два часа.

Я сглотнула. Такого развития событий не ожидала. Неужели пора начать молиться создателям о своем спасении? Или о прощении за все прегрешения в этой жизни? Мне пора на исповедь?

— Но, Артур, — начал Ториэль, но замолчал, увидев черный, полный злости и решительности взгляд Артура.

— Проваливай немедленно. Я не собираюсь ее убивать.

Что? Ура! Значит, не все так плохо. Вздох облегчения, грусть сменилась тихой радостью, а на лице расцвела улыбка. Разговор и очередную нотацию я как-нибудь переживу! Всего-то! Мог бы и не отправлять ребят так далеко, чтобы в очередной раз поспорить со мной! Эх, чистоплюй, не хочет свой образ идеального командира портить…

Мы прошли к небольшой посадке, сели на сваленное бревно. Я повернулась лицом к Артуру, неожиданно для себя наткнувшись на вполне обычный холодный взгляд серых глаз и еле заметную усмешку. Что все это значит?

— Ты хотела меня отравить? — напрямую спросил он.

— Нет, — промямлила я, не понимая, что происходит и чего от меня ждут.

— Нет? А что же было в том пузырьке? Яблочный джем, кажется?

— Да.

— Хочешь попробовать его? Я сходил к Дарите еще разок и попросил сделать аналог, специально в дорогу, — и достал из кармана рубашки аккуратный флакончик.

— Я должна это выпить? — спросила дрожащим голосом. — Может, просто извинюсь за все?

— Просто слов недостаточно, Айла. Мне мало обычного «прости», к тому же ты плохая актриса и не сможешь изобразить раскаяние. Меня не трогает твоя лживая игра в хорошую девочку, предназначенную для принца. Мне больше по душе та, которая танцевала на крыльце, которая оскорбляла всех и спорила со мной до посинения.

— Что? — я хлопала глазами, запутавшись окончательно. Это имеет какой-то смысл? Что я должна сделать, чтобы сохранить свою жизнь?! Почему Артур говорит мне такое, будто в любви признается…

— Боишься? — спросил мужчина.

Я смотрела в его глаза, теперь уже не такие холодные и бесчувственные, но не менее пугающие. Меня стала бить дрожь, потому что сила, исходящая от этого человека никуда не девалась, а окутывала мое тело, заставляла ежиться от холода, чувствовать странное покалывание на обнаженных участках тела. Артур играл со мной, как кошка с мышкой, изводя, мучая и насмехаясь над беспомощностью.

— Кажется, нам самое время поговорить по душам. Сегодня мне внезапно захотелось услышать правду. Я не приму возражений, — сурово сказал Артур. — Лучше скажи сама, поверь, мне не составит труда вынудить тебя признаться. Я ждал откровения достаточно долго, потому что не видел в них особой необходимости и предпочитал смотреть на твои спектакли и забавы.

— Ты злишься, потому что я создала много неприятностей?

— Где твой разум, дорогая? — усмехнулся он. — Мне плевать на них. Я хотел испытывать эмоции, хотел быть человеком, воином, поэтому принимал участие в твоей жизни. Но, знаешь, все далеко зашло. Одно дело использовать тебя как средство сбора информации, раз жизнь предоставила такую возможность, другое дело целовать тебя, как девушку, испытывая желание продолжения.

— Что?!

— Слушай, чтобы не совершить ошибку, когда будешь отвечать на вопросы, — он снова усмехнулся и продолжил говорить, смотря на меня сверху вниз. — Ты подвернулась мне под руку очень кстати. Конечно, можно использовать вещь и выбросить, но вот не задача, я играл чужой куклой, поэтому не могу, ни избавиться от нее, ни взять себе. Говорю все это тебе не потому, что хочу объяснить что-то или узнать твое мнение, мне нужна правда. Ты интересная, Айла, но мне нужно узнать, кто дергает тебя за ниточки и насколько ты нужна им.

Я продолжала хлопать глазами. Что я слышу?! Он не ждет извинений и не собирается убивать меня?! Он хочет узнать всю