относятся подлог, воровство, убийство, разбой и разврат. Но все ужасы и жестокости наказаний были сохранены для политических противников.

Издевательство над врагами режима не получило никакой огласки, здесь Фемида работала во мраке и в тени. Очные ставки свидетелей, допускаемые во всех других случаях, в политических делах были заменены простым снятием показаний.

Подозреваемые в этих делах подчинены были тайным и исключительным мерам надзора. В этом сознаются даже те, кто в своих писаниях всегда прославлял папское правительство.

Необходимо также сознаться, что с самыми благовидными намерениями уголовное судопроизводство наполнено замедлениями и издержками. И тут существует это необходимое условие двойных инстанций. Большинство современных писателей утверждают, что до окончательного разрешения уголовного процесса нередко проходит до пяти лет. Быстрое исполнение следует только по приговорам комиссий, посылаемых в провинции, которые приводятся нередко в действие в двадцать четыре часа.

После долгой, непонятной неподвижности только всего двадцать лет, как гражданское и уголовное законодательство если не улучшилось в римском государстве, то по крайней мере зашевелилось.

Эти внезапные, резкие и необдуманные перемены внесли смятение в науку, учения и теории. Богатое пороками законодательство отвергает всякое просвещение, оно вышло из своего векового оцепенения лишь для того, чтобы броситься в бессмысленную подвижность, столь далёкую от необходимого свойства всякого хорошего законодательства, равномерного прогрессивного развития, освещаемого лучами нравственной и политической цивилизации.

Как и во всех чудовищных, безобразных сопоставлениях, где смехотворное стоит всегда наряду с ужасным, военное устройство папской армии — посмешище всей Европы. Разве папские солдаты не стали во всех народных преданиях прототипом смешного? Мы бы мало обратили внимания на эту злую иронию, если бы сами факты не позаботились подтверждать во все времена справедливость этого всемирного сарказма. Во главе управления армией, предназначенной для охраны территории и её границ, стоит всегда прелат. Теперешний военный министр Римской области — монсеньор Пиколомини, при нём состоят три генерала. Эта аномалия прежде всего поражает, а потом даже вызывает смех. Если уж необходимо, чтобы церковь, которая должна ненавидеть кровь, непременно вмешивалась в войны и битвы, то почему по крайней мере во главе армии не поставить генерала с советом из трёх прелатов.

Военных округов три, центры их в Риме, Болонье и Анконе. Укреплённых мест с гарнизонами и комендантами — шестнадцать.

Воинственность, как мы уже знаем, так не в духе римлян, потомков гордых победителей мира, что папа принуждён прибегать к чужеземным силам. В папской армии существуют два швейцарских полка, состоящих из двух тысяч ста двадцати четырёх человек, при каждом из них по два отряда артиллерии с восемью орудиями.

В 1832 году был заключён на двадцать лет договор между папой и швейцарскими генералами Сависом и Куртеном. Это была одна из наступательных мер Григория XVI против беспокойных провинций.

Часто для усмирения недовольных нужно было даже увеличивать число чужеземных солдат. Для римской казны это источник бесконечных расходов, который уничтожить могло бы только великодушное, благородное дарование законных прав провинциям. В эти швейцарские полки унтер-офицеров и солдат нанимают на срок от четырёх до шести лет. Все восхищаются выдержкой, дисциплиной и точностью их службы, но никто не знает, какой ценой куплены эти достоинства. В силу своих традиций швейцарские солдаты сохраняют всюду свои собственные военные законы. Смертная казнь очень часто применяется к большему числу упущений и проступков по службе. Суд швейцарского солдата происходит под открытым небом среди каре из двух батальонов полка. Голоса подаются шомполами: надломленные осуждают, а целые оправдывают; духовник присутствует при этом; если солдат приговаривается к смертной казни, то она приводится немедленно в исполнение, и его хоронят в яме, которую роют на его же глазах.

Все швейцарские солдаты и офицеры папской армии должны быть католиками. Это довольно важное условие.

Кроме того, на службе santo padre состоит ещё отряд пешей швейцарской гвардии, одетой в полный костюм Гельветов шестнадцатого столетия. Эта гвардия, вооружённая алебардами, имеет уже в продолжение трёх веков начальников из люцернского рода Пфифферов. Этот отряд славится своей преданностью, его вербуют с особенной тщательностью.

В междоусобных войнах чужеземные солдаты выказывают остервенение и храбрость, весьма полезные для всех деспотических правлений. В 1830 году швейцарские войска дрались против парижского населения с несравненной яростью.

Подобное же жестокое мужество выказывают швейцарцы, усмиряя смуты в римских провинциях.

Римская пехота состоит из ветеранов — гренадеров, стрелков и егерей; конница из егерей и драгунов; к каждому полку прикомандирована батарея артиллерии из восьми орудий.

Так называемые войска охранительной полиции состоят из карабинеров, жандармов, сбиров, таможенной стражи, вспомогательных и резервных батальонов в папских провинциях и волонтёров.

Наличный состав национальной армии папы состоит из 18 748 человек; треть этих сил служит в охранительной и секретной полиции. К этим полкам нужно ещё прибавить дворянскую конную гвардию, отличающуюся гордостью, роскошью и напыщенностью. Размер её набора зависит от числа вольноопределяющихся; армия, таким образом, наполняется самыми грязными, преступными, развратными и ленивыми людьми. Нигде не бывает столько преступников из числа солдат, как в Риме. Под мундиром можно узнать низость римского итальянца. Один путешественник, слова которого заслуживают полного доверия, утверждает, что в Риме, если солдаты не на глазах у начальства, то они, даже находясь на службе, выпрашивают милостыню у прохожих.

Глядя на деятельность духовной милиции и на бездействие войск, можно сказать, что если в папских владениях монахи — солдаты, то зато солдаты хуже монахов.

Итак, между римским двором, стоящим во главе государства, и составом правительства нет никакого пропорционального соотношения; первый расточителен и великолепен, другой непомерно слаб и тщедушен.

Это потому, что Рим выставляет напоказ лишь блестящую тиару и прячет лохмотья своего устаревшего, износившегося владычества.

И подобным мошенничеством папский город думает господствовать над другими народами, но трещины и пробоины этого полуразрушившегося здания слишком очевидны.

Держась в уединении, которое оно хочет выдать за сознание своей крепости и силы, папство отвергает с невероятным упорством всё, что вырабатывают прогресс и цивилизация. Железные дороги встретили почти непобедимые преграды. Несмотря на все ходатайства, римское правительство долго не соглашалось на проведение железных дорог из Тосканы в Болонью, в Рим, в Неаполь и из Романьи в Ломбардию. Рим, прежний очаг просвещения, теперь прикрывается абсурдами невежества и, чтобы отринуть свет, закрывает глаза перед его блеском.

Недавно у римского правительства просили разрешения ввести новый способ позолоты металлов, при котором избегается употребление ртути, испарения которой вредны для здоровья работников. Это открытие, столь благодетельное для всего человечества, было отринуто. В Риме на науку смотрят как на aria cattiva человеческого разума.

В то время, когда мы пишем эти строки, папское