Дженюари знала, что Дэвиду нет дела до ее горничной.

— Ну… вот. Взгляни на драцену. Она подросла на пять сантиметров, у нее появились три новые веточки.

— Почему ты не избавишься от нее? — спросил Дэвид, остановившись в центре комнаты.

— От чего?

— От горничной.

Он расстегнул пальто и снял шарф, подаренный ему Дженюари.

— Понимаешь, Линда сочувствует всем, кому не везет в любви. А я жалею тех, кто ходит с синяком под глазом.

Она села на диван; Дэвид расположился возле нее в кресле, глядя на пол и зажав руки между коленей.

— Дженюари… я хочу поговорить с тобой о… Дэвид поднял голову.

— Эта штука обязательно должна гореть?

— Тебе не нравится люстра мистера Эдгара Бейли?

— Тут так светло, что мне кажется, будто я в кегельбане.

Она щелкнула выключателем.

— Налить тебе вина… или кока-колы? Это все, что у меня есть.

— Дженюари… сядь. Я не хочу ничего пить. Поговорим о нас с тобой.

— Хорошо, Дэвид.

— Наверно, кое-что вызвало у тебя недоумение, — начал он. — Так вот, у меня были некоторые личные проблемы…

Она улыбнулась.

— Дэвид, я сказала тебе: мы — друзья. Ты не обязан мне ничего объяснять.

Он встал и поискал в кармане сигареты. Потом внезапно повернулся к Дженюари и посмотрел на нее.

— Мы — не друзья. Я… я люблю тебя. Все, что я сказал в тот вечер — правда. Мы обязательно поженимся. Но… чуть позже. Я должен уладить кое-какие дела… это касается работы. Я был бы признателен тебе, если бы ты не говорила об этом Ди.

Он попытался улыбнуться, потом пожал плечами.

— Она старается опекать меня, как мать. Я ценю ее заботу, но хочу, чтобы она сама наслаждалась своей жизнью с твоим отцом. Он — великолепный мужчина, а я способен самостоятельно справиться со своими проблемами. Верь мне, Дженюари… и наберись терпения. Мы в конце концов поженимся. Ты обещаешь всегда помнить это… даже если я не звоню?

Она посмотрела на него и медленно покачала головой.

— Я сойду с тобой с ума! Я не шучу! Что еще я должна сказать, чтобы ты понял — я не собираюсь выходить за тебя замуж? Но если ты хочешь, я постараюсь сделать так, чтобы Ди и отец думали, что мы с тобой часто встречаемся

Он рассерженно посмотрел на нее.

— С чего ты взяла, будто для меня важно, что они думают?

— Потому что это правда. И мне будет легче. Поскольку мы действительно периодически встречаемся… они считают, что у нас роман… Зачем их разубеждать?

Дэвид поглядел в пространство перед собой. Он напоминал сейчас огромную резиновую игрушку, из которой выходит воздух. Дженюари буквально видела, как его тело сдувается.

— Сейчас неудачный момент, — вздохнул он. — Если бы мы встретились в другое время, все было бы чудесно.

Он посмотрел на пол, потом поднял голову и улыбнулся через силу.

— Знаешь что? Ты отличная девущ.ка, Дженюари. О'кей. Позволим им считать, что мы с тобой часто встречаемся, если это тебе удобно. А когда ты немного повзрослеешь, мы прекрасно подойдем друг другу.

Дэвид позвонил Дженюари в конце недели и сообщил, что уезжает в Калифорнию на совещание, о котором он уже говорил ей. Она не была уверена в том, что это правда… Дженюари знала, что Карла прилетела в Лос-Анджелес из Европы. В газетах публиковались фотографии, на которых Карла прикрывала лицо журналом, прячась от объективов. Один из репортеров упомянул, что Карла прибыла в гости к Соне Кинелле, богатой светской даме итальянского происхождения, писавшей стихи. Они дружили еще с той поры, когда Карла начала сниматься в кино.

Но у Дженюари не было времени размышлять о Дэвиде или Карле. Тома Кольта ждали пятого февраля на большом приеме, который устраивал в честь писателя его издатель. До этой даты оставалась неделя; в понедельник Дженюари, потягивая теплый кофе, слушала, как Линда возмущается высокомерием некоей мисс Риты Льюис, не отвечавшей на ее звонки.

— За последние три дня я звонила ей пять раз, — сказала Линда, бросив трубку. — Я даже говорила с секретаршей мистера Лоуренса.

— Кто это?

— Издатель. Я сказала ей, что «Блеск» не получил приглашения на прием в «Сент-Реджис», и спросила, не произошло ли это по случайной оплошности. Она ответила мне таким тоном, будто ее босс — президент страны: «Знаете, мисс Риггз, это мероприятие проводится не для прессы. Конечно, там будут репортеры, но на самом деле это торжественная встреча мистера Кольта в Нью-Йорке. Придет мэр… многие знаменитости». У меня сложилось впечатление, что для нее «Блеск» — недостаточно престижный журнал. В конце концов, она обещала сообщить мисс Рите о моем звонке.

— У нас еще четыре дня в запасе, — оптимистично заметила Дженюари. — Может, она позвонит.

Прошло четыре дня, но Рита Льюис молчала. Дженюари, сидя в кабинете Линды, пыталась приободрить подругу.

— Послушай, Линда. Он проведет в Нью-Йорке какое-то время. Наверняка есть какой-то другой способ добраться до Кольта.

Линда вздохнула. Посмотрела на серую мглу за окном.

— Там что, все еще идет дождь?

— Нет, это снег, — сказала Дженюари.

— Хорошо! — бодро произнесла Линда. — Я надеюсь, что поднимется буран. Тогда, возможно, половина гостей не придет… а вторая половина промокнет и будет в плохом настроении. Все мои знакомые, встречавшие твоего отца, говорят, что с ним было исключительно приятно работать… называют его яркой личностью… отзываются о нем с любовью… все, кроме Тома Кольта!

— Вероятно, они оба — слишком сильные личности, чтобы сработаться. Или дело в том, что Том Кольт — это Том Кольт. Слушай, я сделала все от меня зависящее. Отправила ему письмо в ноябре. Не упомянула о моем родстве с Майком, потому что знала — это убьет все наши шансы. Подписалась просто Дж. Уэйн. Через две недели послала второе письмо. Не получив ответа, позвонила Джею Аллену, его лос-анджелесскому пресс-агенту. Джей когда-то работал на моего отца; он любезно дал мне адрес пляжного домика, принадлежащего Тому Кольту. Я отправила письмо туда. Безрезультатно! Затем — новогодняя открытка с такой фразой: «Надеюсь увидеть Вас, когда Вы прилетите в Нью-Йорк». Еще через три недели я послала письмо, в котором написала, что его новый роман, прочитанный мною в верстке, ожидает большой успех.

Дженюари подалась вперед.

— Линда… оцени ситуацию трезво. Том Кольт не пожелал присутствовать на награждении отца «Оскаром» за фильм, снятый по его книге. Картина получила премии по пяти категориям. Конечно, сценарий писал не Том… он счел ниже своего достоинства делать это. Можешь сама судить о том, какой он сноб. Разумеется, ему не понравился сценарий. Майк рассказывал мне о том, как все упрашивали Кольта прийти на церемонию. Но он отказался. Знаешь почему? Он заявил, что считает себя серьезным писателем и не хочет участвовать в цирковом представлении, а также иметь что-то общее с коммерческой картиной, которую Голливуд сделал из его романа. Как мы можем надеяться, что он даст нам интервью?