А еще на Йонмихеле есть портал. Именно благодаря ему этот скудный край все-таки населен.

На скалистом берегу Имрата сделала новый привал. К тому времени, как рядом приземлился вехот, она уже сидела возле горки рыбьих костей, а рядом высилась другая – еще выше, из свежей рыбы. Титанида наловила ее голыми руками и ела сырьем.

Но, по крайней мере, она больше не возражала против компании своих спасителей. Даже предложила угоститься.

От рыбы искатели не отказались, но предпочли ее приготовить. Джиданна на всякий случай предупредила титаниду, что в сырой могут быть паразиты. Та, конечно, только рассмеялась, продолжая уписывать улов.

– Слышал я краем уха, что титаны способны переваривать и кости, – молвил Дрекозиус, пока Мектиг стряпал. – Да и что там кости – говорят, даже камни титаны способны есть. Да и что там камни – говорят, иные воздух поглощают, светом солнечным питаются и тем сыты. Правда ли это, дочь моя?

– Правда, – кивнула Имрата. – Можем. Но я люблю рыбу. И клубнику еще.

– Боюсь, клубника в этих краях не растет. Но я бы хотел спросить у тебя еще одну вещь, дочь моя. Ответишь?

– Откуда мне знать? Спроси – посмотрим.

– Тебе известно, как далеко отсюда до города Бриароген?

– Конечно, известно, – раздраженно ответила титанида. – Ты считаешь, я оказалась в тех промерзлых землях по волшебству? Просто вышла погулять с Белым Криабалом, заблудилась, споткнулась и случайно заледенела? Меня преследовали, смертный. Гнали, как дичь. Я пыталась освободить своего отца и явилась за ним в Бриароген, ко двору Громорокатрана, четвертого Колдующего Императора. Я не преуспела, отец остался в заточении, зато мне удалось похитить Белый Криабал. Я надеялась использовать его во благо своего народа или хотя бы обменять на жизнь своего отца, но мне не дали этого сделать. Колдующий Император послал за мной самых лютых своих псов, лучших из Серебряных Магов. Выродков и убийц, с помощью которых держался на троне. Они гнали меня несколько лун, смертный, и в конце концов загнали на самый край света – туда, где никто никогда не жил. Там я сразилась с ними и победила.

– Победила?.. – усомнился Дрекозиус. – А как же так вышло, что ты…

– Я жива, а они мертвы, – перебила Имрата. – Я считаю это победой. Им тоже удалось причинить мне некоторый ущерб, но в итоге я жива, а они мертвы. И не только они – мертв их Колдующий Император, мертва вся их проклятая Парифатская империя. Я считаю это победой.

– Дочь моя, такое периодически случается со всеми империями, – наставительно сказал Дрекозиус. – Они рождаются, расцветают, пребывают в зените, а потом увядают или рушатся, обращаясь в прах. Так заповедано богами, и твои усилия тут ни при чем.

– Ага, девка блеваная, – радостно гыгыкнул Плацента.

– Не имеет значения, – одарила его тяжелым взглядом титанида. – Самое главное, что я жива, а Парифатская империя сгинула. Если вы не лжете, конечно. Я все еще подозреваю, что вы лжете.

– Ты положительно недоверчива, дочь моя, – вздохнул Дрекозиус.

– Я была доверчива прежде. Мы все были доверчивы. Но люди растоптали наше доверие. Из страха, зависти и злобы они нанесли нам удар в спину. Одолели подлым обманом. Выдумали гнусную магию, способную разить титанов. Теперь я не верю словам людей.

– Ты немало перенесла, дочь моя, – утер сухое веко Дрекозиус. – Но то давнее дело, и жители той империи многажды искупили свои грехи, погибнув в огне Волшебных войн. Колдующий Император Громорокатран тоже давным-давно мертв… и, честно тебе признаюсь, самое его имя сейчас почти никто не помнит.

– Да, я не знала, как его зовут, – согласилась Джиданна. – Я из них только Бриара знаю.

– А я и про Бриара-то узнал совсем недавно, – сплюнул Плацента.

– Кто такой Бриар? – спросил Мектиг.

– Ты забыл, что ли? Тля, льдоголовый, ну какого кира?..

– Не будем отвлекаться, – поспешил Дрекозиус. – Не столь уж важны сейчас имена венценосцев глубокой древности. Я хотел тебе напомнить, дочь моя, что до Бриарогена отсюда далеко. Очень, очень далеко. Спору нет, ты быстра, как Вентуарий, но… мы преодолели пока что едва ли двадцатую часть пути. Даже если ты будешь мчаться, как мчалась, без отдыха и сна, путь твой займет многие дни.

– Это да, – согласилась Имрата. – Далековато. Но что же мне делать-то?

– В Йонмихеле есть портал, – вкрадчиво сказал Дрекозиус.

– Портал, – повторила титанида. – Такая огромная каменная штука, через которые вы путешествуете? Они разве все еще действуют? Вы же уверяли меня, что Парифатская империя погибла.

– Погибла. И сеть порталов долгое время не действовала. Но потом ее возродили. Так что, если пожелаешь…

– В иное время я ни за что бы не воспользовалась человеческим волшебством, – произнесла титанида, немного подумав. – Но я обязана как можно скорее выяснить, что сталось с моим отцом. Укажите мне путь к ближайшему порталу.

Путь оказался не так и далек. Йонмихель – довольно большой остров, но все-таки гораздо меньше Хумугишиша. Всего двести вспашек разделяло его южный берег и портал. Пеший странник дойдет за четыре дня, конный доедет за два.

Титанида добежала за час. Когда сани, в которые обернулся вехот, подкатили к портальной станции, Имрата уже была там, ожесточенно споря с привратником.

Тот отказывался пускать ее бесплатно. Станция Йонмихеля была скромна и малолюдна, но работала по общим порядкам. Четыреста хлебов за каждую пару ног.

У только сегодня разморозившейся девушки, понятно, не было ни медяка. И она все сильнее закипала, не желая быть остановленной такой ерундой.

На помощь поспешил Дрекозиус. Шум мог привлечь кого-то из волшебников, а волшебник мог узнать в девочке титаниду, а в ее книжке – Белый Криабал. Жрец ласково, но твердо отчитал Имрату и заплатил за всех пятерых. Трех золотых хдарков хватило с лихвой, еще и сдачу отсчитали.

– Возьми эти монеты в знак нашего доброго расположения, – отдал жрец сдачу Имрате. – И если тебе вновь пожелается что-то получить – просто расплатись ими, как подобает добропорядочным гражданам.

– Ладно, – чуть пристыженно ссыпала серебро и медь в карман титанида. – Спасибо.

Отдельно пришлось заплатить за вехота. И немало. Будучи в облике санной тройки, он стоил аж две тысячи восемьсот хлебов – по восемьсот за каждого коня, и еще четыреста – за пару полозьев.

Конечно, он мог превратиться во что-нибудь другое, но это не останется незамеченным. На территории портальных станций действуют законы Мистерии, а законы Мистерии допускают только мирных демонов – зарегистрированных, приписанных к определенному волшебнику и давших клятву не совершать преступлений.

Конечно, на деле это правило нарушается сплошь и рядом. Но оно есть, и если в вехоте распознают демона – потребуют паспорт волшебного существа. А при его отсутствии – вытурят со станции, а то и еще что похуже.