– О Марке? Я… я не знаю. А в чем дело?

– Ну же! Выкладывайте начистоту. Здесь не место для дипломатических любезностей. Как вы относитесь к Марку? Что подсказывает вам ваше нутро?

– Не место для дипломатических любезностей? – Дэниел усмехнулся. – Как мне это представляется, мы, возможно, застряли здесь до конца дней своих. И даже еще больше. Так что я постараюсь наладить отношения со всеми, с кем смогу.

– Я серьезно, – настаивала Лори.

Кивнув, Дэниел присел на край незаправленной кровати.

– Не сомневаюсь в этом. К чему вы клоните?

– В Марке есть что-то… что-то странное.

– Ну, он парень не из разговорчивых, но…

– Я не об этом. – Лори вздохнула. – А что, если он шпион?

– Что?

– Выслушайте меня.

– Это какое-то безумие!

– Неужели? Мне кажется, Марк не до конца откровенен с нами…

– Ну же! У всех есть свои тайны. Вы полагаете, я полностью излил свою душу перед совершенно незнакомыми людьми? Выложил вам о себе абсолютно все, без утайки?

– Нет, но, думаю, вы были достаточно искренни и рассказали нам все, что, на ваш взгляд, имело отношение к этой ситуации. А вот насчет Марка у меня такой уверенности нет. Мне кажется, он что-то от нас скрывает.

– И это делает его… кем? Агентом Дома?

– Не знаю. Я вовсе не хочу сказать, что он следит за нашими разговорами и обо всем докладывает Биллингсу. Я просто хочу сказать, что не доверяю ему.

– Почему вы обратились ко мне? Почему вы говорите мне все это?

– Вы мне кажетесь… у меня такое ощущение, будто у нас с вами больше общего, чем у всех остальных. Не хочу вам польстить, но вы производите впечатление человека умного. Уверенного в себе. Искреннего. И в общем, я доверяю вам больше, чем другим.

Дэниел не сдержал улыбку.

– Я польщен.

– Послушайте, я прошу вас подумать над моими словами. Внимательно следите за всем, что происходит вокруг. Это все, что я хотела сказать. – Лори встала. – Уже поздно. Нам пора спускаться на завтрак.

– Я не голоден, – сказал Дэниел.

– Но…

– Но что? Наш преданный слуга разозлится на меня? И пусть.

Лори кивнула, и ее взгляд озарился пониманием.

– Быть может, эти ритуалы придают Дому силы.

– Такое возможно.

– Я скажу остальным.

– Значит, вы также пропускаете завтрак?

– Начиная с завтрашнего дня. – Лори смущенно улыбнулась. – Я чертовски проголодалась!

– Ну, тогда поторопитесь на завтрак, – рассмеялся Дэниел. – Увидимся позже.

Однако он так и не смог снова заснуть, и, покрутившись бесплодно сорок пять минут, в конце концов оделся и направился вниз в обеденный зал.

Стол был накрыт, однако еды на нем не было и никто не ел. Общий разговор, если он и был, давно прекратился, и Лори, Марк, Нортон и Сторми сидели в противоположных углах длинного стола, играя с серебряными столовыми приборами или уставившись в пустоту.

– Где Биллингс? – спросил Дэниел, усаживаясь за стол.

– Очень интересный вопрос, – пожал плечами Сторми.

– Кто-нибудь его искал?

– Я искала, – сказала Лори. – Его нигде нет. По крайней мере, на этом этаже.

– И… что? Мы умрем с голоду?

Сторми встал.

– Я приготовлю завтрак, черт побери. – Он обвел взглядом стол. – Хотя это и не моя стихия.

– Я возьму на себя ужин, – вызвалась Лори.

– А обед каждый приготовит себе сам, – усмехнулся Дэниел. – Распорядок мне знаком.

– Надеюсь, яичницу все любят, – сказал Сторми. – Это все, что я умею готовить.

Скрывшись на кухне, он через мгновение вернулся с озадаченным видом, держа в руках поднос с нарезанной ветчиной и кувшин с апельсиновым соком.

– Все готово, – сказал он.

– Что?

– Наш завтрак на кухне. Он уже приготовлен.

– Там ничего не было, – сказала Лори. – Я проверяла.

– Никто не желает пройти на кухню и помочь мне?

Все встали и, проследовав за Сторми на кухню, взяли приготовленные блюда. Там были булочки и кексы, блинчики и свежие фрукты. Похоже, ни плитой, ни духовкой никто не пользовался, на столах и в раковине не было ни грязных ножей, ни кухонной утвари. Казалось, вся еда просто… появилась сама собой.

Взяв кофейник и тарелку с нарезанной колбасой, Дэниел направился обратно в обеденный зал. Он никак не мог сообразить, в чем дело, но кухня определенно выглядела как-то не так. Она казалась больше, чем он помнил, и расположение отдельных предметов незначительно изменилось. У него мелькнула мысль, а не является ли кухня сочетанием кухонь из пяти разных домов. Или, быть может, сказались перепланировка и ремонт, проведенные какой-то семьей. До сих пор абсолютно все в Доме выглядело в точности так же, как и в доме в Мэтти-Гровс.

Возможно, в будущем эту информацию можно будет использовать ко всеобщему благу.

Все завтракали по большей части молча. Эпизодические разговоры обрывались, едва успев начаться. Дэниел поймал себя на том, что украдкой наблюдает за Марком, следит за всеми его действиями и немногими словами, и разозлился на Лори за то, что та заронила в нем семена сомнения.

Однако долго злиться на нее он не мог. Ему польстило, что она доверяет ему, что она увидела его ум и честность и выбрала для своих откровений именно его… Дэниел усмехнулся. Человек, обладающий столь острой проницательностью, не может ошибаться во всем.

И все же это был плохой прецедент. Они пробыли вместе… сколько, двенадцать часов? По времени Дома? А что будет через неделю? Через месяц? Хотелось надеяться, что к тому времени их здесь уже не будет, что они найдут какой-нибудь выход.

А что, если не найдут?

Тогда они, скорее всего, перережут друг другу глотки, как в той серии «Сумеречной зоны» – «Чудовища должны появиться на Мейпл-стрит», когда группа инопланетян отключает водоснабжение и электричество и наблюдает за тем, как жители района начинают искать виновных, перестают доверять соседям, обвиняют во всем друг друга и в конце концов убивают друг друга.

Дэниел бросил взгляд на Лори. Та слабо улыбнулась в ответ.

Им нужно во что бы то ни стало выбраться отсюда.

Пленники провели день, исследуя дом: от подвала до чердака, и все три этажа между ними. Дэниел опасался, что после того как все окна оказались замурованы, что полностью отрезало связь с окружающим миром – или мирами, – сам Дом должен был бы стать меньше, сжаться, усиливая чувство клаустрофобии, однако этого не произошло. Напротив, Дом словно стал больше, коридоры превратились в запутанные лабиринты, а количество комнат увеличилось.