– Вот как? – насторожился Исаев. – И кто этот офицер?

– В погранвойсках он недавно, но я его знаю. Раньше он служил в Центральном аппарате ФСБ.

– Как его фамилия?

– Крымов, полковник Крымов. Решите проверить – не советую, это рискованно. Впрочем, дело ваше…

– И в момент присутствия этого полковника вы откроете «коридор»?

– Да, но для того, чтобы этот полковник в понедельник отдыхал в обществе одной из медсестер санчасти, вам, господин Исаев придется выложить еще двадцать тысяч долларов.

– Вы уверены, что деньги сделают свое дело? – Напряжение в голосе продажного чиновника заметно снизилось.

– Да.

– Хоп! Раз надо – значит, надо. На входе в Гурехское ущелье, куда вы или ваши доверенные люди должны проводить друзей из Грузии, вам будут переданы сорок пять тысяч долларов. Остальные двадцать пять тысяч, уважаемый Владимир Николаевич, – на обратном пути. Поверьте, я заплатил бы сразу, но выступаю лишь посредником, поэтому вынужден озвучить условия тех, кто просил ходатайства перед вами.

– Ничего. Вы, главное, передайте деньги для представителя вышестоящего штаба, а я подожду.

– Договорились, уважаемый Владимир Николаевич. Подробности перехода границы обсудим сейчас?

– В воскресенье вечером, до полуночи, я позвоню вам и сообщу, куда следует выйти гостям ваших соседей. Ну, а проблемы с грузинскими пограничниками решайте сами. Я с ними в контакт вступать не буду.

– Да, да, конечно… Хорошо, я жду вашего звонка в воскресенье вечером. Буду находиться в Дербенте. До свидания, уважаемый Владимир Николаевич. Большое вам спасибо!

Милошин отключил телефон и бросил его на стол:

– Знали бы вы, полковник, как противен мне этот разговор! Сейчас состояние такое, будто гюрзу в руках держал…

– Понимаю. Но дело, Владимир Николаевич, есть дело.

– Вы слышали, что я сказал Исаеву насчет вас?

– Слышал. Но развлекаться с вашей медсестрой не буду.

– Однако имитировать гулянку офицера вышестоящего штаба мы обязаны, за территорией штаба наверняка будут следить люди Махада или Умара.

– Извините, полковник, но это ваша проблема.

– Да какая проблема, Вадим Петрович? Отправим в сауну молодоженов – есть у нас такие, – порезвятся с удовольствием, и все дела.

– Хорошо. Почему Исаев не спросил время предоставления «коридора»?

– Потому что прекрасно знает, что такие дела делаются либо поздним вечером, либо ранним утром. Когда начальство отдыхает.

– Вы сами проведете банду Бекадзе до ущелья?

– Придется. Возьму с собой начальника заставы. Представляю, каково будет изумление и негодование капитана Трехтина, когда я сообщу ему о проводке втихую целой группы неизвестных лиц через границу. Как бы Андрей не сорвал вашу операцию…

– А что, может не подчиниться начальнику погранотряда?

– Более того, по долгу службы он просто обязан всячески препятствовать этому. И в первую очередь доложить о приказе в вышестоящий штаб. Придется, Вадим Петрович, вам и с ним поработать…

– Поработаем, коль надо, – кивнул Крымов. – Не думал, что у вас здесь все такие правильные… Интересно, как же тогда проходят границу целые караваны с наркотой?

– Деньги, Вадим Петрович. Кто-то несет службу, как положено, честно, а кто-то продается. Исаев ведь не стал бы предлагать мне деньги, если бы сомневался, что я возьму их.

– Сомневался. Но у него другого выхода не было. Да и потом, чем он рисковал? Вы заехали к нему на юбилей в Дербент. О чем вы говорили, известно лишь вам двоим. Свидетелей разговора наверняка не было, а без них ваш доклад о попытке подкупа не стоил бы ничего. Но… все у нас идет по плану. И пока господин Исаев не пробил меня в Москве, надо встретиться с вашим начальником первой заставы. Вы вызовете его сюда?

– Нет, – ответил Милошин, – мы посетим заставу. Это первое, что делают начальники из Москвы перед тем, как расслабиться вдали от жены.

– Понял! Значит, в Балах?

– Да! Там и пообедаем.

…В 18.40 все офицеры разведгруппы собрались на временном КНП. В это время командира подгруппы наблюдения за рыбацким поселком Калкент вызвал на связь подполковник Федоров:

– Берег, я – Алтай!

– На связи, – ответил капитан Круглов.

– Доложи обстановку.

– Обстановка прежняя, спокойная. Рыбаки вернулись к причалам, сдали улов и разошлись по домам. Сейчас на море два баркаса; видимо, их команда решила работать ночью. В поселке пустынно, темно. Подозрительных лиц не замечено.

– Кто дежурит ночью?

– Лично я.

– Еще раз предупреждаю: наблюдая за поселком, контролируйте подходы к своему посту.

…Отключив станцию, Федоров обратился к связисту старшему лейтенанту Шустову:

– Что видел интересного ты, Толя?

– Ну, во-первых, на перевал можно подняться без особых проблем. И, что важно, незаметно спуститься прямо к ангарам и ближнему посту боевиков – тоже. А что интересного увидел… То, как вы с Викторовым обходили плато.

– И что в этом интересного?

– Да слишком уж шустро вы позли по плато к оврагу, – улыбнулся старший лейтенант. – Как две ящерицы. Часовые на втором сдвоенном посту южное направление не контролировали, а вот боевик на одиночном смотрел за подходами с юга внимательно. Но ни у моста, ни у оврага, ни у ущелья они вас не заметили.

– Значит, не заметят и полноценную группу. Это радует. – Федоров переключился на майора Иванова: – Аул, ответь Алтаю!

– Аул на связи.

– Что у тебя?

– Селение небольшое, но оживленное. Подтверждаю наличие в Гурехе банды, состоящей примерно из пятидесяти человек, из них около тридцати – местные боевики, проживающие с семьями, остальные – наемники. Для них, видимо, привезены откуда-то девицы легкого поведения. Они размещены вместе с наемниками. В селении два больших дома, в одном из которых проживает уже знакомый нам тип, Дуев, во втором – Умар. Видел обоих, но мельком.

– Так! Делаем перерыв, проверяем наличие у Колгаева спецаппаратуры. Молчание десять минут.

По истечении указанного времени Федоров вновь вышел на связь:

– Аул, доложи обстановку.

– Прежняя. Наши переговоры не перехвачены; по крайней мере, большего оживления, чем было, не наблюдается.

– Отлично. Продолжай наблюдение. Нам необходимо узнать, когда боевики проведут смену караула. В обычное время это не происходило…

Отключив станцию малого радиуса действия, Федоров приказал Шустову:

– Дай-ка, Толя, мне связь с Тимохиным.