— Джеймс выгнал ее из Кричтена?! И она ушла? Господи, не поверю! Маргарет всегда любила это поместье.

Лорд Хоум засмеялся.

— Она просила короля, Френсис. Сказала, что тебе принадлежит только один Эрмитаж, потому что все остальное ты передал своему старшему сыну. Джеймс послал ее и детей обратно к Ангусу.

Ботвелл едва сдержал смех.

— Бедная Маргарет! Конечно же, ей должны вернуть эти поместья для моего наследника. Однако я уверен, что Ангус об этом позаботится. И даже полагаю, что ему не терпится выставить Маргарет из своего дома.

— А как быть с Эрмитажем, Френсис?

— Если Джеймсу нужен Эрмитаж, то пусть сам придет и возьмет, — сказал Ботвелл. — Есть две вещи на этом свете, которые я ценю превыше всего, — это мой дом и Катриона. Ни то, ни другое я ему не отдам.

Но Катриона перепугалась.

— Давай уедем из Шотландии, Френсис, — взмолилась она. — Джеми отобрал у тебя все, чем ты владеешь, а дальше возьмет и меня.

Но Ботвелл и думать не хотел о бегстве. Даже когда от Кира прибыл вестник с письмом от гленкеркского аббата: кардинал отказал Катрионе в прошении о разводе. Недовольный таким ответом, Чарлз Лесли сам отправился в Сент-Эндрю и лично объяснил его святейшеству положение дел. И вот тогда-то иерарх признался: через доверенного секретаря канцлера Мэйтлэнда ему сообщили, что, одобрив развод, духовенство тем самым нанесет королю величайшее оскорбление. Учитывая, в каком шатком положении сейчас оказалась в Шотландии старая церковь, кардинал не захотел никоим образом усугублять трудности. И если Джеймс не сменит гнев на милость, то Катриона Лесли развод не получит. Равно как и не сможет выйти замуж за Френсиса Ботвелла.

Графиня опять взмолилась.

— Увези меня, Френсис. Во Франции церкви не придется отвечать перед королем Шотландии, и я смогу получить развод.

— Не бесплатно, дорогая.

— Я очень состоятельная женщина, Френсис, и сумею подкупить любого священника! Проклятие! Зачем мне деньги, если я не могу купить то, что хочу?!

Ботвелл засмеялся и обнял ее.

— Дорогая, балованная ты девочка, — сказал он с нежностью. — Даже если в угоду кузену Джеймсу мне придется покинуть Шотландию, то, прежде чем уеду, я все равно помирюсь с ним. Я еще должен сохранить Эрмитаж для сына, которого ты мне когда-нибудь подаришь.

— Ох, Ботвелл, не будь глупцом! Джеми никогда не позволит нам жить вместе. Прошу тебя, увези меня сейчас!

Мне мало дела до того, будем ли мы в браке или нет, только бы оставаться вместе.

Но Френсис решил, что можно не торопиться. Он был человеком чести и к тому же пока еще не вполне понимал, что его кузен и товарищ по детским играм намеревался стать единоправным королем Шотландии, причем стать им во всем. Не понял граф и того, насколько Джеймс возжелал Катриону Лесли. Король хотел ее обратно. И если она не достанется ему, то не достанется и Френсису Хепберну.

Летом 1591 года Ботвелл вместе со своей прелестной возлюбленной и лордом Хоумом ходил в пограничные набеги. Впрочем, между Англией и Шотландией мир сохранялся. Король же этим летом отбыл из Эдинбурга в Линлитгоу, где родилась его мать, посетил далее Стерлинг, Фолкленды, а затем через Ферт-оф-Форт вернулся в столицу.

Граф Гленкерк стоял перед королем и еле сдерживал волнение. С той ужасной ночи прошло уже восемь месяцев, и за все это время Патрик ни разу не видел монарха.

Джеймс поднял глаза.

— Почему ты настоял на этом разводе, Гленкерк? Я уведомил кардинала, что буду недоволен, если вы с Катрионой расторгнете брак.

— Сир, Кат желает получить свободу. Я видел ее в июне и понял, что ко мне она не вернется. Она стала совсем другой женщиной.

— Ты знаешь, где она сейчас, кузен?

— Нет, сир. Она мне не сказала.

— А я знаю, — тихо сказал король, наклоняясь над своим дубовым столом. — Она убежала от тебя, чтобы никто не мешал ей стать ботвелловской шлюхой. И кузен Френсис уже настолько одурманен, что развелся с дочерью Ангуса и хочет жениться на Катрионе. Но… он на ней не женится!

Развода твоя жена не получит!

Ошеломленный Патрик Лесли не мог поверить своим ушам. Но тут ослепительной вспышкой у него в мозгу промелькнуло, как Катриона не раз говорила: «Френсис — мой друг, и ничего более…»

— А я, — продолжал король, — предполагаю через несколько дней заманить Ботвелла в Ли. Очень вероятно, что Катриона будет с ним. И я хочу, чтобы ты приехал и увез ее домой. Если она раскается в своем поведении, то сможет вернуться ко двору.

— Сир! Кат больше не хочет меня и не любит.

Король холодно посмотрел на графа.

— Мне нет никакого дела до того, любит она тебя или нет. Я хочу, чтобы ты увез ее домой. И я хочу, чтобы она осталась с тобой. А теперь, кузен, можешь удалиться. Мне надо работать.

Патрик Лесли вернулся в свой городской дом.

Устроившись в библиотеке поуютнее, наслаждаясь веселым огнем камина и графинчиком старого виски, он принялся размышлять. Итак, Катриона бежала к Ботвеллу.

Однако Гленкерк был уверен, что его, Патрика, она покидала, еще не будучи любовницей Френсиса Хепберна. Это, очевидно, произошло позднее, а теперь Ботвелл в нее влюбился, и до того сильно, что развелся с Маргарет Дуглас.

Но если кардинал не даст Катрионе развод, то она не сможет выйти замуж ни за кого другого. Патрик не знал, радоваться ему или печалиться. Предполагалось, что по приказу короля он отправится в Ли и похитит свою жену. После этого лорд Ботвелл, несомненно, придет со своими людьми на север, чтобы забрать ее обратно.

— Пусть будут прокляты эти Стюарты! — воскликнул граф во весь голос. Он по горло уже увяз в их дрязгах, и все из-за своей прелестной жены. «Ох, Кат! — тоскливо подумал Патрик. — Трое мужчин желают тебя, но иметь тебя может только один, и вовсе не тот, кого ты хочешь».

Гленкерк удивился, почему она не бежала со своим возлюбленным, когда узнала, что ее прошение отклонено. Но затем вспомнил все, что знал о Ботвелле. Прежде всего Френсис Хепберн был человеком чести, и это, несомненно, станет причиной его падения. Король человеком чести не был.

На следующий день Патрика вызвали к доверенному секретарю Мэйтлэнда, который сообщил, что лорд Ботвелл ожидается в Ли через два дня. Он всегда останавливался в таверне «Золотой якорь». Секретарь добавил также, что леди Лесли будет с ним.

Два дня спустя, 18 октября, граф Гленкерк сидел в частной комнате таверны «Золотой якорь» и ждал прибытия графа Ботвелла. Патрик представился кузеном пограничного лорда и сказал, что приехал с ним встретиться. Хозяин таверны посчитал, что всякого, кто знал о тайном приезде опального графа, видимо, уведомил сам Френсис Хепберн.

Гленкерк ждал в одиночестве. Он совсем не намеревался принуждать жену возвращаться. Патрик знал, что тем самым он ослушивается короля, но у него была своя гордость. В тишине туманного рассвета граф внезапно услышал, как на двор прибыл отряд всадников. Послышались шаги по лестнице, и дверь разом распахнулась.