– Но почему именно к нему? – осведомился лорд.

– Потому, что это лучшее место на Япете, – ответствовал князь. – Если корабль профессора разбился на этой луне, то его экипаж просто обязан дойти до заповедного ручья. Где бы они ни упали. Япет – луна маленькая, а времени прошло уже столько, что до Ручья можно было добраться даже ползком. Если же по каким-то причинам сие событие еще не произошло, кто лучше Жеки сумеет подсказать нам, где искать профессора Зайчика, капитана Сандерса и его людей? В самом крайнем случае нам придется совершить один трансорбитальный перелет. Но мне почему-то кажется, что не придется…

– Я тоже слышал о Безумном Рыболове… Хотя, конечно, такими легендами пространство полнится… Да я бы и сам рыбку половил, при случае, – признался Оливер.

Паракот у него на плече возбужденно промурлыкал:

– Рыбка… Вкусненькая рыбка…

Угрюмость невыспавшихся людей «Феллигана» как рукой сняло. Захохотал лорд Рокстон. Ему вторила тоненьким голоском супруга. Левшин и Голд забасили так, что корпус яхты пробрала дрожь. Совершенно неприлично заржал Майкл. Младший двигателист Крэпс издал звук, словно его душили. Капитан и пассажирка мисс Зайчик улыбались, но смотрели только друг на друга.

Польщенный общим вниманием, паракот выгнул спинку и замурлыкал так, что перекрыл смех остальных путешественников. Ну что возьмешь с кота, пусть он и не очень-то кот!

– Прибыли, леди и джентльмены! Можем выходить! Воздух вполне пригоден для дыхания, только немного сыроват. Если кто озябнет, включите обогрев скафандра, – с видом радушного хозяина вещал Гагарин. – И прошу быть внимательными. Здесь обитает множество всяческой неприятной живности. Во всяком случае, до воцарения Безумного Рыболова, были… Но не беспокойтесь. Тигров здесь не водится. Львов тоже…

– А кто водится? – поинтересовался Майкл, которого немного огорчило отсутствие тигров, но он был готов к схваткам с любым хищником.

– Мерцальники, лентогляды, брюхолазы, пресмыкатели…

– Фу-у, что это за гадость?..

– В основном – черви, мой юный друг. Фауна Япета весьма примитивна, ей далеко до позвоночных.

– А как же рыбы?

– Верно подмечено, мистер Сандерс-младший, – похвалил сорванца капитан. – Рыбы в Ручье – это большая загадка этой крохотной луны…

– Далеко ли до резиденции мистера… э-э Жеки? – осведомился Рокстон.

– Чуть больше километра. Прошу прощения, но ближе прилуниться было нельзя. Безумный Рыболов очень нервничает, когда распугивают рыбу. Воображаю, как он разгневался бы, посади мы нашу старушку прямиком на берегу Ручья…

Балагуря, экипаж и пассажиры спустились по трапу на каменистое плато, узким шершавым языком вдающееся в болотистые заросли, покрывающие низины межгорий. Капитан оказался прав. Воздух Япета был хоть и насыщен испарениям, дышалось им легко. С далеких, невидимых из-за близкого горизонта горных вершин, многие из которых выступали над атмосферой, стекали волны холода. Над болотами они встречались с теплом подземных горячих источников и потому в воздухе вечно висела промозглая сырость.

И все же, невзирая на неприветливость нового мира, люди «Феллигана» испытывали душевный подъем. Еще никогда они настолько не верили в успех экспедиции. Скафандры и упомянутые капитаном существа, обитающие в этих сырых чащобах, не располагали к легкомыслию, но Оливер Голд демонстративно захватил с собой самодельные, в последний момент изготовленные удочки – паракот на его плече заранее облизывался, будто уже пробовал когда-то мясо обитателей здешних водоемов. Остальные мужчины захватили лишь привычные револьверы, хотя, вполне возможно, тоже были не прочь половить рыбку.

Дамы полагались на мужчин. Леди Рокстон не отходила от своего мужа. Бетти испуганно жалась к плечу дворецкого Билла. Мисс Зайчик взирала на Гагарина с откровенной лаской во взгляде, но этого никто, кроме самого князя, не замечал. Сплетни, неизбежная составляющая светской жизни, не прижились на «Феллигане». Если кто и догадывался о перемене отношения профессорской дочки к бравому капитану, то считал это вполне справедливым. Ведь именно бравый русский межпланетник совершил столько подвигов во имя своей прекрасной дамы, сколько и не снилось средневековым рыцарям.

Великий астроботаник Гавриил Тихов вновь оказался прав: холодные джунгли Япета тоже были красными. И если заросли Титана походили на бамбуковые рощи где-нибудь в Индокитае, то джунгли на Япете скорее напоминали земные леса каменноугольного периода. Пробираться через них было чрезвычайно трудно. Чешуйчатые стволы павших деревьев, порой необъятной ширины, перегораживали путь. В гниющей сердцевине этих гигантов копошились неприятного вида создания. Вероятно – те самые мерцальники и брюхолазы.

Несколько раз червеобразные создания пытались угнездиться в складках скафандров, но были с негодованием сброшены и втоптаны в грязь. Одну тварь дворецкий Билл вынужден был расстрелять. Покрытое редкой щетиной сегментированное тулово, с паровозную трубу толщиной, с завидным упорством лезло из почвы. Выглядело это забавно, но вдруг «труба» повернулась тупым концом к путешественникам и выбросила пучок длинных, усеянных крючками жгутиков. Билл первым успел нажать на спусковой крючок. Ему пришлось выпустить весь барабан, прежде чем «труба» утратила большую часть жгутиков и с обиженным чваканьем втянулась обратно.

Других покушений на драгоценные особы господ межпланетников не случилось, но перед каждой преградой Гагарин вежливо протягивал мисс Зайчик руку, и Даяна, едва не впервые в жизни, с готовностью опиралась на нее. Лорд, разумеется, помогал супруге, Крэпс и Билл – Бетти. Оливер, механический протез которого, даже внутри скафандра, умудрялся увязать в топи, изредка все же соглашался на помощь Майкла. Непоседливый мальчишка давно бы умчался вперед, однако перед самым выходом из корабля капитан взял с него слово межпланетника, что никаких самовольных побегов больше не будет, и юный Сандерс пока слово держал. Сдержал бы он его, окажись путь длиннее, это еще вопрос, но что такое километр даже по пересеченной местности?

Труднопроходимый болотистый лес вдруг расступился, и путешественники оказались на берегу широкого потока, напоминающего ручей разве что в иносказательном смысле. Мутно-желтые воды лениво струились между топких берегов, вихрились вокруг коряг, плавно влекли чешуйки древесной коры, веерообразные листья и причудливые завитки спор. Глядя на эту первобытную реку, трудно было поверить, что в ней водится рыба. Если только какие-нибудь пресмыкатели.

– Будем форсировать! – скомандовал капитан. – Космический скафандр ничем не хуже водолазного.

С этими словами он захлопнул шлем, надул скафандр, чтобы обрести плавучесть, и шагнул в воду. Остальным путешественникам не удалось последовать его примеру. Откуда-то из прибрежных кустов на них налетел невысокий человек в заштопанном скафандре и кепи, сшитом из подшлемника, с прикрепленным к нему противосолнечным козырьком. Пшеничные усы мужчины рассерженно топорщились, а выпуклые серые глаза взирали на пришельцев свирепо.