— Рассчитаюсь, когда налью.

Он наливал бензин в канистру, глядя, как меняются цифры. Налив вторую, он вернулся в магазин. Роджер неуверенно смотрел на него, медля отдавать сдачу.

— Столько бензина вам тяжело нести будет.

— Он нужен для Эрин.

— Для кого?

— Да продадите вы мне чертов бензин или нет? — вспылил он.

— Вы в состоянии вести машину?

— Болею я, — пробормотал Кевин. — Весь день тошнит.

Неизвестно, поверил ли ему Роджер, но деньги с прилавка взял и сдачу отсчитал. Кевин пошел за оставленными у колонки канистрами. На вес они были как две свинцовые чушки. Кевин напряг мышцы — желудок жгло, за ушами пульсировала боль — и пошел по шоссе, уходя от освещенного магазина.

Оказавшись в темноте, он поставил канистры в высокую траву у самой дороги и кружным путем вернулся к задней стене магазина. Надо дождаться, пока Роджер закроет дверь, пока погаснет свет. Подождать, пока наверху все заснут. Взяв в машине новую бутылку водки, он сделал глоток.

В Уилмингтоне Алекс встрепенулся и сел прямее. Осталось недолго. Полчаса, и будет Саутпорт. Высадить Джойс с дочерью, и он дома.

Он гадал, ждет ли Кэти в гостиной или, как грозилась, он найдет ее в своей спальне.

Точно так же вела себя Карли. Говоря о делах или о том, как ее родителям отдыхается во Флориде, она вдруг ни с того ни с сего заявляла, что ей все надоело, и предлагала пойти в спальню подурачиться.

Алекс посмотрел на часы. Четверть одиннадцатого. Кэти ждет. На обочине он заметил полдюжины оленей, застывших в траве и завороженно глядевших на свет фар. Их глаза с белыми бликами светились странным светом, словно у призраков.

Кевин видел, как погасла флюоресцентная вывеска над бензоколонкой. Затем выключился свет в магазине. Из своего укрытия он смотрел, как Роджер запирает дверь. Продавец потянул ее несколько раз, проверяя, надежно ли заперто, и не спеша пошел к коричневому пикапу, стоявшему на дальнем конце засыпанной щебенкой половины парковки.

Мотор завелся со стоном и скрежетом — ослаб ремень вентилятора. Роджер несколько раз газанул, затем включил фары и медленно выехал на шоссе, направившись к центру.

Кевин подождал минут пять, удостоверившись, что Роджер ничего не забыл и не вернется. Шоссе перед магазином было пустым. Машин не было ни с той, ни с другой стороны. Кевин побежал к спрятанным канистрам. Оглядевшись еще раз, он понес одну из них к задней стене магазина, поставив у мусорных контейнеров. Затем принес вторую.

Одно окно второго этажа все так же освещалось голубоватым светом. Других огней в доме не было. Кевин не сомневался, что эти двое лежат обнаженными. В нем закипал гнев. Пора, подумал он. Пробил их час. Потянувшись за бензином, он вдруг увидел четыре канистры вместо двух, но, закрыв один глаз, убедился: все-таки две. Сделав шаг, Кевин отчего-то потерял равновесие — его резко повело вперед. Покачиваясь, он водил рукой, пытаясь схватиться за угол дома, но промахнулся и рухнул ничком, сильно ударившись о гравий. В глазах вспыхнули искры и звезды, и каждая прожигала голову новой болью. Стало трудно дышать. Он попытался подняться на ноги, но снова упал. Тогда Кевин перекатился на спину и стал глядеть на звезды.

Он не пьян, потому что он вообще не пьет, но с ним что-то творится. Белые точки звезд кружились все быстрее и быстрее, словно подхваченные гигантским торнадо. Кевин крепко зажмурился, но вращение все ускорялось. Он перекатился на бок, и его вырвало на щебенку. Не иначе, ему наркотиков подмешали: ведь, можно сказать, ни капли не пил целый день, но еще никогда не чувствовал себя так паршиво.

Ничего не видя перед собой, он водил руками, нашаривая канистру, и наткнулся на мусорный контейнер. Схватившись за край крышки, он попытался подняться, но его пошатнуло назад. Рывок оказался слишком силен: крышка со скрежетом сорвалась, и с грохотом упала вместе с Кевином.

Кэти вздрогнула от неожиданного звука, пробуждаясь от крепкого сна. Лишь через секунду она с трудом открыла глаза и села на диване. Спросонья она не поняла, приснился ей шум или что-то упало наяву.

Все было тихо. Кэти снова улеглась, позволив себе заснуть. Сон продолжился с того места, где его прервали. Она снова была на ярмарке, на колесе обозрения, но рядом с ней сидела не Кристен, а Джо.

Кевину все же удалось встать на ноги и выпрямиться. Он не понимал, что с ним происходит и почему его шатает. Он решил выровнять дыхание: вдох-выдох, вдох-выдох. Увидев наконец канистры, он шагнул к ним, едва не упав снова.

Но не упал. Подняв канистру, он поплелся к лестнице у задней стены дома. Потянувшись к перилам, он схватил пустоту, но на второй раз нащупал деревянную планку. Он нес наверх полную канистру бензина, как гималайский носильщик-шерп. Дойдя до площадки, он, задыхаясь, нагнулся отвинтить колпачок. Кровь прилила к голове, и Кевин едва не потерял сознание, но ухватился за канистру и удержался на ногах. Крышку он отвинчивал долго, потому что она то и дело выскальзывала у него из пальцев.

Открыв канистру, Кевин поднял ее и начал поливать площадку бензином, щедро плеснув и на дверь. С каждым взмахом канистра становилась легче. Полукруглые мокрые следы сразу впитывались в стену. Он лил направо и налево, стараясь облить задний фасад как можно больше, и двинулся вниз по лестнице, продолжая лить бензин широкими движениями. От резкого запаха его мутило, но он не останавливался.

Канистра почти опустела, когда Кевин ступил на гравий. Он тяжело дышал, с трудом сдерживая дурноту, но упрямо двигался к цели. У него были твердые намерения. Отшвырнув пустую канистру, он взял вторую. Он не мог облить стены до самой крыши, но делал то, что было в его силах. Смочив бензином одну торцевую стену, он перешел к другой. Наверху за окном по-прежнему работал телевизор, но все было тихо.

Он вылил остатки бензина на вторую торцевую стену, и у него ничего не осталось для фасада. Кевин посмотрел на шоссе. Машин по-прежнему не было. Наверху над ним смеялись обнаженные Эрин и седовласый. Эрин сбежала, Кевин почти настиг ее в Филадельфии, но тогда она называла себя не Эрин, а Эрика, а выдает себя за Кэти.

Он стоял перед магазином, думая об окнах. Может, эти двое уже встревожились, а может, и нет. Ему все равно. Ему нужна жидкость для растопки, или моторное масло, или скипидар — все, что угодно, лишь бы горело. Но если он не разобьет витрину, у него останется мало времени.

Он разбил стекло локтем, однако сирена не включилась. Вытаскивая осколки стекла из рамы, он почти не обращал внимания, что порезал пальцы и из них сочится кровь. Он сделал еще несколько ударов в стекло. Теперь Кевин счел, что отверстие достаточно велико, чтобы протиснуться, но наткнулся предплечьем на заостренный, как пика, осколок, глубоко вонзившийся в него. Кевин рванул руку, разрывая собственную плоть. Он уже не мог остановиться. Кровь потекла ручейками, капая на пол, смешиваясь с кровью из порезанных пальцев.

Холодильники у дальней стены были освещены. Кевин направился туда, мимолетно заинтересовавшись, горят ли вообще «Чириос» или «Твинкис». Или компакт-диски. Он нашел уголь и два флакона жидкости для розжига. Мало. Недостаточно. Кевин, моргая, огляделся в поисках чего-нибудь еще и заметил гриль в глубине магазина.