неподалеку отсюда, от Красной башни в которой мы сейчас находились, поражало. С подобными повреждениями на Земле я валялся бы в больнице месяц как минимум, а здесь магические целители собрали меня буквально за пару часов.

Эстери, кстати, уже перестала улыбаться и вернула прежнюю серьезность. Правда задравшееся выше всяких приличий платье одергивать так и не собиралась.

– Ты знаешь, почему Блайна тебя не убила? – задала она вопрос.

Судя по скорости действий и возможностям беловолосой воительницы, прикончить меня пока не появилась Инквизиция, да и после этого, она могла раз сто пятьдесят. Но почему-то не стала. Нет, я конечно не в обиде, но почему так – конечно хотелось бы узнать.

– Даже не знаю… У меня слишком мало информации для анализа.

– Когда информации становится много, часто бывает уже поздно, – пожала плечами Эстери.

Мягким движением она поднялась с кресла и выразительно качая бедрами, прошла к одному из массивных шкафов. Открыла стеклянную дверцу, достала пузатую бутылку, налила себе рубинового цвета вина в высокий бокал. Вернулась в кресло и присев, опять закинула ногу на ногу – так, что весьма нескромное платье снова задралось сверх всякого приличия. Словно не обращая на это внимания, Эстери приподняла бокал и сделала несколько глотков.

– Тебе пока нельзя, поэтому не предлагаю, – улыбнулась мне пепельноволосая чародейка, сверкнув зелеными глазами, в которых сейчас не было даже тени огненного сияния.

Марину Эстери, как и в прошлый раз, демонстративно игнорировала. Я мало обращал на это внимания – состояние до сих пор ватное, как у избитого боксерского мешка. Но все же замечал краем глаза, что сидящая рядом Марина злится в крайней степени – пару раз заметил, как у нее даже щека дергается.

Эстери же явно наслаждалась злостью черноволосой ведьмочки. Сделав еще несколько глотков, с видимым удовольствием смакуя вино, судья-инквизитор отставила бокал в сторону и наконец перешла к делу.

– Блайна не убила тебя сама потому, что ты видел, как она разговаривала с хобгоблином. Они, похоже, знают друг друга.

– Смысл? Почему она тогда не убила меня после? Я ведь выжил и могу сам об этом рассказать.

– О том, что они разговаривали?

– Да.

– И о чем же они разговаривали?

– Эм…

«Я могу сказать, о чем они разговаривали. Но сам понимаешь, твое знание старого винтарского в это случае вызовет вопросы», – прокомментировала вдруг Доминика.

«А о чем они разговаривали?»

Демонесса не ответила, а Эстери между тем продолжала.

– Если бы Блайна тебя прикончила традиционным, так скажем способом, то королевские коронеры при допросе твоего трупа могли обратить на ее разговор с хобгоблином внимание и выяснить конкретно, о чем именно они говорили. Переведя сказанное. Сейчас же ты, наверное, не захочешь отдавать свой мозг на уничтожение менталистам ради этого?

– Не захочу.

– Чтобы скрыть факт беседы с хобгоблином, Блайна заразила крыса темной скверной и натравила на тебя. Тьма выжигает жизнь и память, так что если бы тебя в свою очередь заразил крыс, то ни некромант, ни менталист не смогли бы достать из тебя полученные знания.

Эстери сделала еще глоток вина и демонстративно потянулась, словно разминая затекшие мышцы. Глядя мне в глаза, она вдруг весьма откровенным движением перекинула ноги, меняя их местами. Причем сделала это медленно, так что при желании можно рассмотреть все гораздо лучше, чем показывала Шэрон Стоун в знаменитой сцене.

Я, правда, не смотрел – Эстери «держала» мой взгляд, так что глаза опускать я не стал.

«Ну я посмотрела», – фыркнула демонесса. «Хотя на что там смотреть, как будто можно что-то новое увидеть…»

Эстери уже не скрывая веселья улыбнулась, облизнув губы алым язычком. Двигалась она при этом так, словно любовалась в первую очередь сама собой.

– О чем это я… – протянула чародейка. – Ах да, о Блайне…

– Почему Блайна не заразила Макса сама? – вдруг подрагивающим от скрытой злости голосом спросила Марина.

Хм. И действительно, почему?

– Потому что заражение живого человека скверной претит богине Иллуне, – словно само собой разумеющееся, произнесла Эстери.

– То есть самой нельзя, но заразить крыса, чтобы он заразил меня, для богини это нормально? – удивился я.

– Да, – просто ответила Эстери. – Для вас, недавно прибывших с Терры, это звучит странно, но так и есть. Прямой импульс направленной воли – это крайне важно.

– Что ты с ней собираешься делать?

– С кем?

– С Блайной.

– Я? – заметно удивилась Эстери. – Ничего.

– Но ведь…

– Максим. Блайна – из Альянса, близка к королевским домам. Ссориться с ней из-за тебя я не собираюсь. Достаточно пока того, что ее лишили покровительства Дома Лазериан за подтвержденный факт использования темной скверны и изгнали из Дель-Винтара.

– Блайна же из Дома Ласгален?

– В Дель-Винтаре имеет силу только Дом Лазериан. Все остальные сильване из Альянса, даже из Домов равных могуществом, уважают его волю и действуют здесь через Лазериан как через посредников.

– Для нее не будет никакого наказания? Она ведь пыталась меня убить.

– Это Осколки. Здесь так часто бывает, – пожала плечами Эстери. – Сегодня она пыталась тебя убить, завтра ты попробуешь ее убить, это отнюдь не повод ссориться на самом высшем уровне, на котором уже идет игра. Это торговых практиков ты можешь штабелями укладывать без последствий.

– Могу я рассчитывать на помощь Гильдии Авантюристов?

– Мастер Гильдии – тупоголовый слизняк, продукт отрицательного отбора. Вряд ли ты убедишь его выступить против Дома Ласгален, к которому Блайна принадлежит, и против Дома Лазериан, на который она работает.

– Но ведь ты сказала, что ее лишили покровительства Лазериан?

– Это стандартная процедура. Всех, кто пользуется Тьмой, лишают покровительства. Но это дело такое, как лишили, так и вернут – совершит подвиг и будет прощена отдельным эдиктом. Иногда даже амнистия идет моментально, сразу же за наказанием. Это Осколки, не Валлирант, здесь в ходу все доступные инструменты.

– Печально.

– Не расстраивайся, это был всего лишь первый раунд. Будет другие.

– Почему Блайна хотела нас убить?

– Думаю, ненависть к тебе из-за убийства ее