оказались резервные бомбы, готовые ракеты, и подземные города в Техасе, и другие, предусмотрительно подготовленные, секретные Базы — по всему миру.

Правда, скоро были «вычищены», или погибли и они…

Но — только после того, как помогли стереть Японию с лица земли.

— «Стоп!»

Она очнулась в красном полумраке: рядом что-то вроде аварийного маячка. А как же лампы освещения? Она отдала мысленный приказ: «Свет!»

Зажглись тусклые лампы Архива… Боже, сколько их. А-а, понятно — пока она ничего не ищет, свет гасится автоматически. Здоровая экономия. Разумно…

Эсэсовская гимнастёрка пропотела почти насквозь, и бокам, оказывается, холодно. Дрожь вообще била всё тело. И не только от холода — в Архиве не холодно. А скорее…

Никак. Никак здесь не было! Вероятно, чтобы не отвлекать от… Работы.

Вот теперь стало понятно, почему — сразу восемьдесят четвёртый. К этому моменту так называемая Цивилизация планеты Земля погибла безвозвратно. Разве что кто-то ещё жив в Бункерах? Ну и что? Скоро замёрзнут и умрут с голода и они. И — всё.

Земля окажется простерилизована. И готова к прилёту Колонистов. В две тысячи сто… Каком-то там году. Не планета — конфетка! С почти неразграбленными полезными ископаемыми. И без аборигенов… Впрочем — нет!

Мэтр Администратор же сказал, что земля будет принадлежать пресмыкающимся: стало быть, пришельцы-гуманоиды посчитают уровень радиации слишком опасным для себя… Ну, или им просто не захочется ждать, когда пройдёт долгая ядерная зима.

Плохо. Тошно. Мерзко.

Правда, кое-что всё же утешает. Хотя бы имена — леди Барбро и её — на этикетке…

А посмотрит-ка она теперь на всё — после Исправления!..

«Мюнхен, восьмое. За пять минут до покушения. Морис Баво.» — тут уж не до голубей и гуляния по улицам предвоенного Мюнхена!..

Вот и её злобная физиономия прямо впереди!

Чёрт — похоже, перестаралась она с этим самым выражением. Тут только полный идиот не поймёт, что его в чём-то заподозрили!

А это что? А-а, это Морис потупил взор, рассматривая свой карман с пушкой. И соседей… Леди Барбро за спиной ему явно нравится даже меньше, чем восторженно-патриотичный придурок с левого боку…

А вот и момент прохода процессии мимо!

Боже, какие чёрные, глубокие и злые, оказывается, у неё глаза! Да она же — сущая мегера! Ведьма! Воплощение воинствующего фанатизма. Или патриотизма? Но…

Чем-то её глаза привлекают. Затягивают. Боже, как странно — смотреть себе в глаза чужими глазами…

Бедный Морис! Тут только дурак не испугается. Надо же… Имидж жёсткой и подозрительной эсэсовки-«гипнотизерши» сработал на все сто.

Почему же она этому не рада? Сама же согласилась играть на… Другой стороне.

Почему тогда сжимаются сами собой в кулачки побелевшие ледяные пальцы?!

Нет, так не пойдёт. «Наименьшее Зло»? «Минимальное вмешательство»?

Странная доктрина…

Но возразить-то нечего: она… РАБОТАЕТ!!!

И «цивилизация» не «кончилась» в восемьдесят четвёртом, а до сих пор существует, и продолжает загаживать планету своими восемью-с-чем-то-там миллиардами задниц! Неужели нельзя как-то…

Не «предотвращать» события и «вносить» всё учащающиеся исправления, а…

Как-то вправить МОЗГИ?!

С другой стороны — как вправить мозги населению целой Планеты? Это же — не единое Существо, имеющее одну, общую, и приемлемую для всех, (Как ни вспомнить: «То, что русскому хорошо — немцу — смерть!») цель? И не единое даже всепланетное Правительство, работающее на благо всех Наций! А как сделать нации — единым Целым?

Слить, смешать, объединить все Нации — в одну, усреднённую?..

А кто, презрев «славное историческое прошлое, позволившее Демократии встать с колен», религию, традиции и уклад жизни, согласится на такое добровольно, даже зная, что преследуются самые гуманные, и несущие всеобщее Благо, Цели?!

Ха-ха.

Вот именно.

Но, с другой стороны, тогда получается, что противники методов мэтра Администратора и иже с ними, тоже имеют примерно такой же Архив… Или — нет?

Пожалуй, второе вероятней: зачем Архив тому, кому нечего хранить в нём: человечество, «предоставленное самому себе», уже давно погибло! Один вариант. Одна запись.

И — всё.

Она стянула шлем с головы, и повесила сжавшуюся в присоску штуковину на место, на «флэшку».

Похоже, ей пока придётся мириться с мэтром Администратором, его Командой, и их методами. Пока… Пока — что?..

Ну, хотя бы — пока не познакомится с альтернативной Группировкой и её…

«Достижениями»!

Дорога обратно к дверям Архива заняла не больше пары минут — она ускорилась, мысленно приказав телу автоматически затормозить перед ними.

То ли сработали навыки, то ли тут подействовали механизмы Архива, так и произошло. Она вступила на полупрозрачный пол-границу, и толкнула двери.

И вот она снова в Храме, закрывает такие обычные снаружи, и так много скрывающие позади себя, двери, со скромной небольшой табличкой «Архив»…

Да что же такое происходит?! Почему ей хочется одновременно выть, царапаться и кричать, рыдая?!

Как ей разобраться — кто прав? И… Надо ли разбираться?

Ведь она однозначно хочет только одного — чтобы её раса, её планета оставалась населена людьми, а не какими-то прибывшими на всё готовое, «похожими внешне», гуманоидами… Или, если те не смогут или не захотят обосноваться, через весьма длинный период — «своими» ящерицами, устойчивыми к радиации, пусть даже у них будет к тому времени миллионолетняя История с высокогуманными Идеалами, Принципами, и Нравственными Устоями…

Не заходя к мэтру Администратору она выбралась из Храма.

Ноги почему-то еле передвигались — словно таскала мешки и вёдра с углём в погреб, как в далёком детстве… Только сейчас — всё в тысячу раз хуже: конца-краю изматывающим душу хуже, чем тело — мешки, сомнениям, не видать…

Ей бы хотелось выплакаться, порыдать всласть на чьём-нибудь плече, прижаться к кому-нибудь тёплому, понимающему, самому прошедшему через это… И чтоб её погладили по волосам, пожалели, успокоили…

Донна Недда?.. Пожалуй, да. Она была бы согласна — эта миниатюрная женщина с глубокими и всепонимающими глазами могла бы подойти на роль не то матери (Ах! Мать…) не то — утешительницы.

Но как к такому отнесутся Лукич и Хамви?!..

Или…

Ладно, со временем всё решится — так или иначе!

Потому что кто поймёт женщину так, как другая женщина?!

Но во что же она позволила себя втравить?!.. Впрочем, над этим она уже думала…

Дорога домой, мимо всех этих клумб, цветов и деревьев впервые показалась ей пошлой и издевательской декорацией. Прикрывающей, словно наигранно улыбающаяся маска, то, во что должен был бы превратиться её Мир без этого самого «гуманного и точечного» вмешательства в Историю: кровавый Хаос!

В памяти всё время вставал плевок, который мальчишка Баво уронил к ногам