и вниз! А между лампами… Шагов десять. Шахматная доска? Нет, больше похоже на… Слоёный торт.

А жутковатое это зрелище, когда вдаль уходят миллионы «пластов» плоскостей с лампами, как бы деля матовую черноту, и правда, словно на слои торта «Наполеон».

И слоёв этих — миллионы…

— Ничего, привыкнешь. — видя её замешательство и открывшийся в немом вопросе рот, поспешил «успокоить» мэтр, — Это ведь — для всех Миров. К твоему относится пока только маленькая полочка. Там, в глубине. Дай-ка руку!

Они словно поплыли вдоль того, что показалось ей полом, а на деле оказалось некоей условной плоскостью, которую мэтр обозвал «Нулевым Уровнем»:

— От него и ведётся отсчёт! Вниз — минусовые этажи, вверх — плюсовые. Чтобы можно было легко ориентироваться. Вход поделён ещё вертикально: на левую и правую половины. Слева — условно синие полки, справа — красные. Запоминай: Архив твоей истории находится в красном секторе, уровень плюс восемьсот десять! А ещё — удаление от входа. Три тысячи двухсотый репер. — они полетели быстрей, пока перед её глазами не возник очередной щит с красной пометкой с непонятными значками. Мэтр буркнул:

— Извини. Ты же пока не читаешь на межгалактическом. Сейчас подправим. — он прикоснулся ладонью к её затылку. Словно взорвалась световая граната! На секунду зрение вообще исчезло! И заложило уши — как при подъёме на гору!..

Затем всё вокруг и в голове словно вернулось на место.

А на щите оказалось написано: Репер три тысячи двести.

— Теперь — вверх! — не успевшая удивиться, и увлекаемая рукой мэтра, она стремительно ввинтилась в межполочное пространство, оказавшееся достаточно широким. Наверное, чтобы тут могли свободно пролетать… Разные существа!

Возникла таблица поменьше: Репер три тысячи двести. Уровень восемьсот десять.

— Теперь — вправо. Видишь? Здесь нумерация с самого первого нашего вмешательства. Или, говоря проще, Хроноформации. Идёт по годам. Иногда — дням, и даже часам.

Для упрощения дата даётся на двух языках: всегалактическом межъязе и земном. Английском. Не владеешь? Ерунда — межъязом же теперь владеешь!

Действительно: верхние строки ей вполне понятны. «Год Первый. (Восемь тысяч девятьсот восемнадцатый до Р.Х.) Исправление первое. Флотилии купца Протоанидоса, атланта, позволено избежать гибели в Потопе Атлантиды. Основание им новой Колонии в Египте.»

Она попыталась прочесть то же самое ниже, на английском. Ага — два раза! Только — отдельные слова. «Первое… Атлантида… колония». Учить надо было языки в школе!..

— Не застревай — успеешь посмотреть, потом, если захочешь. Я покажу тебе то, что показал леди Барбро. — они стремительно понеслись вдоль полки направо. Мелькали таблицы: «тысяча четыреста до Р.Х… Р.Х… Двести сорок второй от Р.Х… Пятьсот девяностый от Р.Х…». Расстояние между веками всё нарастало — похоже, чем ближе к её времени, тем чаще приходилось вносить «изменения»…

— Приехали. Смотри: тысяча девятьсот тридцать восьмой. Восьмое ноября. Ага — уже готово! — он указал на две кюветы из прозрачного пластика, стоявшие на стеллаже.

Она с интересом рассматривала содержимое контейнеров. В каждом — словно глыба камня. Одна белая, вторая — чёрная, точно вороново крыло, отблёскивающая шлифованными гранями. Тысячами граней, как оказалось при более внимательном рассмотрении. И всё это — на объёме с добрый арбуз…

— Я научу тебя, как правильно пользоваться документами, чтоб не… Пострадать.

Вот. — мэтр Администратор показал ей на нечто вроде кронштейна сбоку стояка полки, — оттягиваешь на себя. Устанавливаешь кронштейн перпендикулярно полке.

Оттянутая железяка вдруг из бруска преобразовались, выпустив прутья и сетку, блестящие, словно металлические, но оказавшиеся затем мягкими и податливыми, в удобное кресло со спинкой и подголовником.

— А вот сюда можно ставить ступни, чтобы лежать… Удобно!

Эта штука автоматически превращается в сиденье под любой… ну, под то, чем можно сидеть! Это, — мэтр отцепил странную как бы присоску от контейнера с чёрной глыбой — Визуализационный Шлем. Тоже действует автоматически. Садись-ка.

Она села, боком к полке. Мэтр одел превратившуюся в плоскость штуку ей на макушку. Тотчас штука зажужжала, и череп Сэры оказался охвачен мягкой, но, вероятно, прочной сеткой — наверняка с тысячами невидимых простым глазом контактов.

— Когда захочешь начать, подумаешь — «Начали!». Выберешь мысленно же место и время. А затем — любые другие места и времена вперёд, в Будущее. Или назад. Ну — назад-то смысла особого нет… До вашего с Леди Барбро вмешательства всё Прошлое Океании стандартно одинаковое — обусловлено предыдущими изменениями… — он кивнул за спину — туда, откуда они прилетели.

— А вот Будущее… Ограничено, как я уже говорил, датой твоего появления здесь, у нас. (Ну, восемьдесят четвёртый-то как раз входит!) Захочешь остановиться — скажешь мысленно «Стоп!» Шлем не забудь повесить на место — вот сюда.

— А… почему вы отцепили шлем от чёрной кюве… От чёрного камня?

— Это — не камень. Это — флэшка. (Если говорить в понятных тебе терминах.)

Флэшка с гигантским объёмом информации. Записана эта информация буквально на атомарном, и даже — кварковом уровне. Неуничтожимая, вечная глыба Памяти… А чёрная потому, что это — то, что было бы БЕЗ Изменения. Без Хроноформации.

— Ага… Вроде, понятно. А вы, мэтр, сами, не… присоединитесь ко мне?

— Зачем? Я всё это уже видел. Поэтому и поторопился послать вас с леди… Впрочем, думаю, я был неправ. Нужно было вначале и тебе показать. Всё это. Ну а сейчас — не буду отвлекать. Дорогу обратно найдёшь? А то здесь есть и система запроса помощи…

— Найду. — она сглотнула. — Вот только объясните, почему надо… Сидеть?

— Это просто. Иначе, войдя в транс, грохнешься вниз — в Подвал. (Там, конечно, тебя уловит страхующая Сеть… Но проще обойтись без этого. Нижних Уровней, мимо которых придётся пролететь, очень много!) Когда происходит глубокое погружение в отождествление, разум не может одновременно контролировать ещё и положения тела. Ну а мы же, если вспомнишь, тут всё-таки летали…

Точно! Ну она и дура!..

— Ничего, всё проходит со временем. Как говаривал Шекспир, умный человек со временем глупеет, а дурак к старости совершенствуется… — Мэтр посмеялся в усы:

— Извини — опять не удержался… Это — из «Двенадцатой ночи»… А вообще-то — неправильная, хоть и яркая и красивая метафора. Умный человек, если и правда умный, работает над собой вплоть до самой смерти. И может стать буквально гением. Профи. Суперспециалистом. Если, конечно, ему хватит терпения и настойчивости. В этом смысле я очень на тебя надеюсь… Ну, ладно — удачного просмотра! И — помни!

Вы ЭТО — он похлопал ладонью, — уже исправили!

Мэтр улетел так же быстро, как и «довёз» её сюда. Сюда.

До полки с чёрным камнем «Тысяча девятьсот тридцать восьмой после