Быстро приноровившись к лошади, Тори пустила ее легким шагом, и как только она выехала на пастбища, ей сразу стало понятно, что имела в виду Николь. Это было то же ощущение свободы, которым Тори наслаждалась на острове. Земля с ее широкими просторами выглядела такой же великолепной, как и зеленые моря, в которых она когда-то плавала.

Да, этот мир был далек оттого, к чему она привыкла, но ее влекло к нему какое-то необъяснимое чувство. Что влекло ее к этому месту? То ли ее корни, то ли некая неизвестная сила заставляла любить его, хотя разум говорил, что все это неродное, чужое.

Но может, хотя бы попытаться?

Запутавшись в своих мыслях, Тори предоставила лошади свободу, и они спустились на живописное холмистое пастбище рядом с деревней в долине. Небольшое селение состояло из четырех или пяти рядов домишек, заключенных внутри своих садов с деревянной изгородью. Вокруг бродили овцы, и маленькие ягнята бегали за резвящимися ребятишками.

Тори въехала на общинную землю, где большинство работников устроились на отдых в полуденный перерыв. Как только ее заметили, к ней подошла группа арендаторов и попросила уделить им немного времени.

После короткого вежливого вступления они перешли к делу.

– Если мы не получим семян в этом сезоне, можете не ждать урожая от наших полей.

– Старина Хилл сломал руку и выбывает на сезон. Кто его заменит на стрижке?

– Мой сын, – вызвалась помочь какая-то женщина. – Он достаточно крепкий.

– Помолчи уж! Он еще маленький и хлипкий, как прут...

– Мой мальчик – лучшее, что у нас есть, после того как вся молодежь ушла искать работу в других местах.

Тори уже обратила внимание, что здесь были только дети, женщины и много пожилых мужчин. Если работа встанет, что будет с деревней? Она вздохнула, вспомнив, как Хакаби сказал, что восемь из девяти его детей ушли в города. Но до сегодня она не понимала, что у них не было выбора.

Между тем сельчане продолжали докладывать о других хозяйственных недостатках.

– Этой осенью мы вырастили овец, – сказал самый молодой из мужчин, представившийся Джеральдом Шепердом. – Такое же поголовье, как всегда. Но кто будет помогать во время окота? И потом, нужно чинить крышу овчарни: шерсть – материал скоропортящийся и не терпит влаги. – Шеперд умолк, и Тори подумала, что он высказал все, но, оказывается, он только сделал паузу. – К тому же этой осенью вода из ручья затопила несколько акров. Теперь там, где выращивалась большая часть нашего урожая, болото, а другие угодья заняты овцами.

Это сообщение встревожило Тори больше, чем все остальное.

– Значит, если я не осушу залитые акры, у нас не будет пищи?

– Совершенно верно.

– И здесь нет другой свободной земли?

– Разве что розовые сады, – язвительно заметил мужчина.

Вес дружно загалдели.

Чтобы о ней не подумали, будто она паникует, Тори сказала:

– Хорошо. Я все обдумаю к завтрашнему дню.

– Потерянное время, – проворчал пожилой мужчина.

– Потерянное время, – передразнила его Тори и, вернувшись домой, сразу разыскала чету Хакаби.

– Я решила остаться здесь и разобраться с финансами. Итак, впереди у нас масса дел. – Она пустилась в долгое перечисление претензий жителей деревни.

Некоторое время супруги беспомощно поглядывали друг на друга, потом Хакаби кашлянул.

– Здесь уже ничего не поправишь. Не надо иметь большого ума, чтобы это понять. Если вы не получите ссуду, других дополнительных средств у нас уже не осталось. Кредитор одалживал графу деньги, но теперь, когда граф умер, кредита больше не будет.

– А что, если я сама обращусь к кредиторам? – задумчиво сказала Тори.

– Название их конторы – «Уэст-Лондон файнэнсиерз». Они люди прижимистые, как им и положено. Около года назад мы подавали прошение об отсрочке погашения по залогу, и в тот же день они прислали платежный документ с угрозой лишения права выкупа.

Сердце Тори упало.

– Мы с миссис Хакаби хотим здесь работать, – продолжал дворецкий, – но нам придется уехать, разумеется, после того, как мы подберем вам хорошее жилище где-нибудь в городе. Вы могли бы там безбедно жить довольно долгое время, если будете экономны.

Без этой земли... Тори чувствовала, как у нее усиливается горький вкус во рту. Ну почему, когда она только-только увидела скрытые возможности, все сразу же разваливается?

Она откашлялась, собираясь спросить, когда можно ждать их отъезда. Но странная мысль, родившись однажды, заявляла о себе все настоятельнее. Когда они приехали сюда, миссис Хакаби показала ей комнату наверху, где родился отец Тори. Пока Тори стояла там, она вдруг осознала, что явилась в этот мир из ниоткуда. «Мои дети родятся здесь», – подумала она тогда.

Тори сдвинула брови.

– Мистер Хакаби, – резко сказала она, – что, если я добуду деньги для первого взноса?

Он печально покачал головой:

– Я думаю, это будет просто небольшой отсрочкой. В деревне некоторые меня уже спрашивали о том, когда Сазерленд заберет усадьбу...

– И что вы им ответили?

– Правду. Я сказал, что не знаю. Но может, оно было бы и лучше, потому что у этих Сазерлендов денег куры не клюют.

Хакаби хотел что-то добавить, но Тори перебила его:

– Слушайте меня внимательно. Сазерленд не заберет поместье. Никто не заберет его!

Тори знала, что так и будет. Она будет бороться. В ней снова всколыхнулись семейные воспоминания. Она имеет право на эти владения, право по рождению. Ей нравились здешние люди. Ее лучшая подруга расцветала в этом холодном краю...

– Что, если бы я пришла к вам с большей суммой? Сколько нужно, чтобы мы преодолели основные трудности?

Дворецкий замешкался, прикидывая что-то в уме.

– Мы должны будем сдать партию шерсти Макклуру, нашему посреднику, потому что нам понадобится куча денег как раз к жатве и позже для вывоза урожая.

Деньги. Тори сделала глубокий вдох.

– Скажите, я могу для начала добыть какую-то сумму?

– Нам нужно заключить контракт с бригадой на стрижку. – Мистер Хакаби задумчиво поднял брови. – А что, может быть... может быть, действительно это выход. Если у нас будут какие-то живые деньги, мы сможем отправить годовую партию шерсти. Тогда можно рассчитывать на краткосрочные ссуды от «Уэст-Лондона». Мы будем спасены на пару месяцев.

– Вы можете подсчитать, сколько мне нужно?

– Да. Но выполнить всю эту работу будет безумно трудно, даже если вы сумеете достать деньги.

– Хакаби, о деньгах я позабочусь, – сказала Тори. – Вы только выясните, сколько мне нужно достать.