Дэнни ждал, что ему будет больно. Он услышал собственный голос, кричащий дедушке, чтобы тот уходил, а потом мальчик автоматически зажмурился, чтобы защитить глаза. Мальчику показалось, что он вбежал в большой мягкий матрас, не оказывающий почти никакого сопротивления. Не было ощущения того, что он ударился обо что-то вроде человеческого тела, с его мясом и костями. Преграда расступилась при столкновении и встревоженно растеклась в стороны, словно боясь, что может рассыпаться. Дэнни показалось, что он пробежал прямо насквозь и каким-то образом вышел с другой стороны.

Мальчик открыл глаза. То, что он увидел, походило на двухмерный рисунок раздувшейся человеческой фигуры, растягивающийся перед ним и сверху. Он уплывал прочь, медленно размахивая сплющенными руками и ногами, словно кто-то тонул во сне и отчаянно цеплялся за воздух. Тут же кончики пальцев, казалось, нащупали что-то невидимое – может, жесткий тонкий край реальности – и зацепились. Затем, с очевидно мучительным усилием фигура подобралась, съежилась, сжалась сама в себя и перестроилась.

Это происходило очень быстро, и, чуть ли не раньше чем Дэнни успел задуматься, мужчина снова стоял перед ним в полный рост. На его невыразительном размытом лице появилось снисходительно-выжидающее выражение, в точности как у официанта, который ждет заказа у столика. Словно он безмолвно подначивал Дэнни поверить, что ошеломляющая метаморфоза, которую он наблюдал, произошла на самом деле. И одновременно беспечное выражение лица и абсолютная заурядность облика говорили о том, что превращения быть не могло.

Но Дэнни знал. Он знал, что видел. Внезапно он знал очень многое, а чего не знал, о том догадывался.

Он налетел на дедушку, вцепился ему в руку и со всех сил потянул старика вниз по холму. Они ковыляли рядом, словно участники забега на трех ногах, натыкаясь на престарелых отдыхающих, которых не получалось оттолкнуть в сторону, спотыкаясь и почти падая на крутом спуске.

Бабушка дожидалась их на променаде. При виде лица мужа она чуть не заплакала. Оно было чистым и пустым, как у бумажной маски, прежде чем на ней нарисуют черты.

– Куда они его вели, Дэнни? – спросила бабушка. – Зачем он им?

Дэнни не мог заставить себя сказать то, что думал. Он притворился, что запыхался больше, чем на самом деле, и пробурчал что-то о грабителях. Он видел, что бабушка ужасно потрясена, но знал, что причиной тому состояние ее мужа и то, что его едва не похитили. К счастью, она не видела, что случилось, когда Дэнни столкнулся с мужчиной в наряде официанта, так что у него не станут требовать объяснений. Потом Дэнни осознал, что, с другой стороны, если бы бабушка все видела, она бы по крайней мере лучше поняла, чему они противостоят.

Он оглянулся на холм, чтобы проверить, преследовали ли его те мужчины, но их не было видно. Внезапно его желудок сжался и Дэнни почувствовал приступ тошноты и головокружения, словно вернулась морская болезнь, начавшаяся получасом раньше на борту лодки и усиленная пережитым.

– Бабушка, – сказал он. – Мне плохо. Давай уберемся отсюда. Это ужасное место.

Неправильно его поняв, думая, что мальчик просто хотел вернуться в отель, бабушка решительно кивнула. Она приобняла мужа за плечи и повела его прочь. Старик шагал как робот, глядя на тротуар под ногами и не говоря ни слова. Дэнни всю дорогу плелся позади, не спуская с них глаз.

Когда они собрались в столовой на ужин, Дэнни выглядел даже хуже, чем себя чувствовал. Бабушка вела мужа под локоть. Он не мог идти прямо, бесцельно менял направление, и бабушка вынуждена была направлять его каждые несколько шагов. Взгляд дедушки выглядел пустым и бессмысленным, как у слепца или контуженного. Старик не хотел ничего есть, а Дэнни – не мог.

Бабушка положила в рот кусочек мяса и демонстративно начала жевать, чтобы подать пример, но желудок Дэнни конвульсивно дернулся от запаха и вида того, что находилось на тарелке, и он вынужден был вскочить и отвернуться. Когда он объяснил, насколько ему плохо, лицо бабушки приняло еще более встревоженное выражение. Ему очень не хотелось взваливать на нее лишний груз, но у него не было выбора. Порывшись в сумочке, бабушка достала таблетки, сказала, сколько нужно принять, и велела отправляться в кровать.

– Доброй ночи, – сказал Дэнни дедушке.

Тот не ответил.

– Он язык проглотил, – сказала бабушка, пытаясь обратить все в полусердитую, безнадежную шутку. Вместо этого ее голос странным образом звучал гораздо моложе, и в нем звенели слезы.

Дэнни, чувствуя головокружение и не в силах сосредоточиться, втащил себя по широкой лестнице, укрытой синим ковром. Помещения вокруг казались гораздо шире, чем он помнил, словно отель расползся во все стороны – и, казалось, тайно продолжает расширяться, когда Дэнни не смотрит. Мальчик мрачно считал пролеты, перехватывая перила как человек, который карабкается к спасению по веревке. На ум пришло, что можно вызвать лифт, но Дэнни знал, что его желудок такого не выдержит.

В коридоре второго этажа он услышал позади мешанину приглушенных звуков, и кто-то резко попросил его отойти в сторону.

К мальчику приближались двое мужчин в белых куртках. Они толкали серые металлические носилки на колесиках. На носилках лежал маленький человек, наполовину завернутый в белое вязаное покрывало. Нижнюю часть лица закрывала пластиковая маска, которая соединялась трубкой с подвешенным под носилками цилиндром. Один из мужчин держал над головой что-то похожее на коричневый пузырь, от которого под покрывало уходила розовая трубка.

Дэнни узнал лежавшего – это была девочка, которую он пару раз видел в столовой. Она лежала на боку, широко распахнув глаза. У прозрачной маски была черная окантовка, которая их подчеркивала и выделяла. Глаза походили на просверленные в почти лысой голове сверкающие багровые дыры. Маленькие белые уши выступали по бокам головы как поганки, а кожа на голове выглядела так, словно ее сделали из полированного белого дерева. Дэнни осознал, что обычно она носила какой-то парик.

Проезжая мимо, она вперила в Дэнни еще худшую версию испепеляющего взгляда, который он привык видеть на ее лице, приподнялась и развернулась, чтобы не выпускать его из вида. Дэнни обнаружил, что прижимается спиной к стене.

Во взгляде было достаточно злобной силы, чтобы оттолкнуть его физически. Это напоминало растянувшийся во времени взрыв бомбы.

Изо всех сил стараясь удержать его взглядом, продолжать давить, она села. Покрывало сползло с ее плеч к талии, и Дэнни увидел что-то похожее на черные тени под самой ее кожей. Они скользили вниз по ребрам на ее белой плоской груди, чтобы укрыться под покрывалом на животе, словно боялись света. Тени двигались быстро, но со взвешенной, осознанной осторожностью, как рыба, которая ищет убежища в более глубокой темной воде. Девочка смотрела на Дэнни своими багрово-черными глазами, пока один из мужчин не уложил ее обратно и не поддернул покрывало под подбородок. Они остановили носилки у служебного лифта, а Дэнни, освободившись от отталкивающего зрелища, повернулся к ним спиной и, пошатываясь, ушел прочь.