– Нет, Анна, вы не были смешной! Вы очень хорошо разобрались в проблеме сосуществования двух человечеств на одной планете: уничтожение или порабощение. И попытались ее разрешить с теми данными, которые у вас были. Моя цель, моя миссия – показать вам иные возможности, те, о которых вы могли не знать.

– Всего лишь большой зеленый шарик! И однако, это – моя родина. Вы оставите нам ее, Акки, скажите? Обещаю: я сделаю все, что потребует ваш Союз! О, теперь я понимаю, что любое сопротивление бесполезно, просто абсурдно. По сравнению с нами вы – боги. Сколько ваших звездолетов понадобилось бы, чтобы раздавить нас? Один? Два?

– Одного этого маленького аппарата будет достаточно, Анна, – печально ответил он. – Но мы не хотим вас уничтожать.

– Если бы вы только могли нам оставить Нерат, Акки… Это ведь наш мир, понимаете? Мы все здесь родились. Полуостров Вермон… Я знаю здесь каждую бухточку, каждый камушек. Как я играла здесь, когда была беззаботной маленькой девочкой! А Зеленый лес по утрам, когда поют ороны, шелест листьев глии при легком бризе… нежность фиолетовых мхов под босыми ногами… Вы не можете отнять у нас все это, Акки!

– Но это также и мир бриннов, Анна. Или вы думаете, они не чувствуют, как нежна трава под их ногами?

– Я ничего уже не знаю, Акки. Все так сложно… О, зачем вы прилетели? И однако… я бы никогда не познала эту радость полета, не увидела космоса… Но завоевательница умерла во мне, осталась только девушка, которая боится будущего. Знали бы вы, Акки, как мне страшно!..

Внезапно она снова рассмеялась:

– Моя гордость, Акки, моя гордость рассыпалась в пыль! Давайте вернемся!

Когда внизу показался замок, она прервала молчание, которое хранила с момента отлета со спутника:

– Завтра вечером, по случаю моего отъезда, я должна председательствовать на пиру молодых сеньоров. Мне так этого не хочется, но это мой долг: ведь я – наследственная герцогиня! Не согласитесь ли вы быть рядом со мной? Они ничего не посмеют сказать, потому что у вас ранг посла. И с вами, – добавила она тихо, – я буду чувствовать себя не такой одинокой. У меня будет союзник. Вы ведь хотите быть моим союзником, правда? Теперь у нас обоих одна цель – разрешить злополучную ситуацию в Берандии так, чтобы пролилось как можно меньше слез.

Акки тотчас же понял, что его появление произвело сенсацию: никто из юношей и девушек, весело беседовавших в зале, не ожидал его прихода. Взгляды молодых людей сразу же сделались враждебными, но Акки позабавило то, что девушки все как одна улыбались ему. По случаю пиршества он облачился в парадную одежду посланцев Арбора: сапоги из тонкой кожи, серое облегающее трико, сверкающая куртка из тирновой ткани, черный плащ, на голове – золотая лента с двойной бриллиантовой спиралью координатора. Несмотря на простой, даже строгий стиль, богатство материала заставило побледнеть яркие краски и сложную вышивку одежд других приглашенных.

Из глубины зала навстречу ему выступил великан – Неталь. Он направился к Акки и смерил чужака взглядом, отметив, к своему явному неудовольствию, что тот лишь немногим ниже его самого.

– Итак, сеньор, вы соблаговолили почтить наш праздник своим присутствием? Поверьте, мы польщены.

Акки улыбнулся:

– Отнюдь, это мне оказана честь, благородный сеньор.

– Впервые вижу вас без оружия. Трогательное внимание, иначе вы могли бы напугать этих нежных дам.

– Но вы тоже не имеете при себе оружия, барон…

– Пощадите, сеньоры! – вмешался пожилой мужчина. – Герцогиня!

Вошла Анна, одетая в очень скромное придворное платье, подол которого, однако, был украшен редчайшим мехом азелина. Один за другим, по старшинству, молодые люди спешили оказать ей знаки внимания. Не желая подавать повода для ссоры, Акки подошел последним и поклонился. Анна протянула ему руку и громким, чистым голосом объявила:

– Благородные господа, представляю вам его превосходительство Акки Клера, посла Союза человеческих миров и моего дражайшего друга. Прошу вас оказывать ему уважение, достойное его звания и его особы. Для тех же, до кого все доходит медленно, – добавила она уже более сухим голосом, – еще осталось место в рядах изгнанников. Ваше превосходительство, дайте мне руку.

– Вы допускаете ошибку, Анна, – прошептал он, пока они шли во главе процессии в банкетный зал. – Они возненавидят меня еще больше, если вы будете расточать мне свои милости.

– Меня они тоже ненавидят. Но это лишь домашние собаки, которые лают, но не кусают, – по крайней мере, пока ты силен!

Она усадила Акки справа от себя, Неталя слева в середине довольно большого стола, примыкавшего, в виде верхней части буквы «Т», к другому, еще более длинному столу. В противоположном конце зала, прямо напротив Акки, располагалась единственная входная дверь, и он этому обрадовался, сам не зная почему. Поодаль от двери, драпировка которой была откинута, чтобы обеспечить свободный проход для слуг, он увидел длинный коридор, который вел в зал приемов, затем на террасу и лестницу, выходящую на главный двор. Уже смеркалось.

Рядом с ним сидела красивая смуглая девушка, которая, едва заняв свое место, засыпала его вопросами. Главным образом ее интересовала ткань, из которой была сшита его куртка; пришлось объяснить, что эту ткань делают из растения, произрастающего на одной-единственной планете. Ткань переливалась ярче шелка и любого другого синтетического волокна, к тому же была очень прочной. Девушка восторгалась, с трудом скрывая зависть. Воспользовавшись минутной передышкой, когда она говорила с другим своим соседом, Акки наклонился к Анне и спросил:

– Кто эта красивая девушка, моя соседка?

– Это Клотиль Бушран, младшая сестра капитана и, думаю, моя единственная настоящая подруга. Но перестанет быть ею, если будет уделять вам слишком много внимания.

Блюда следовали одно за другим, сменялись напитки. Сдержанный Акки ел не много, а пил еще меньше. Сидевший по другую руку от Анны Неталь также ел и пил не много, не говоря ни слова. Достаточно далеко, слева, группа гостей затянула фривольную песню. Вдруг во дворе раздался лязг оружия, поднялись крики. Акки заметил, что Неталь напрягся.

В слабо освещенный коридор вбежал мужчина, пошатнулся, ухватился за занавес, затем прислонился к стене. Из раны на его груди текла кровь. Это был старый Роан. Из последних сил он приблизился к Анне – их разделял только стол.

– Вы добились своего, Анна, – с трудом проговорил он. – Герцог, ваш отец, только что убит в своих покоях. Убит людьми Неталя и по вашему приказу! Узнаете эту бумагу? Ваш почерк, не так ли? Не отрицайте, ведь это я научил вас писать!

Он бросил на стол запачканный кровью листок. Записка, скользнув, задержалась перед Акки. Он прочел: