Алай вздернул брови. Каамал объяснил: рыбаки Мермнады быстро довезли в Яс весть о бунте в орсовской колонии, который привел к поражению Орса в войне за реку Антейн и пограничье между странами.

– К поражению нас привел не бунт Ласбарна, – вдумчиво ответил царь, – а недальновидность царевича Халия и мастерство Агравейна Железногривого.

Змей с интересом наблюдал, как на этих словах вскинулась Бану.

– Неужели? – Внезапный порыв пришлось прокомментировать – слишком уж вопросительно уставились на нее все. – Я всегда думала, что это очередная ласбарнская легенда о далеком герое.

– Знаешь о нем, Бану? – подивился Каамал.

– Все по эту сторону Великого моря знают о Железной Гриве. – Женщина почему-то уставилась на Змея. – Когда мне было двенадцать, о нем уже трещал весь Ласбарн. И что? – перевела глаза на царя. – Он разбил вас?

– Взял в кольцо.

Бансабира с пониманием усмехнулась и протянула:

– Да-а, из осады можно выбраться только с помощью союзников. Удивительно, что, ворвавшись в город, он сохранил вам жизнь.

– Это потому что я его подстрелил, – отозвался царь, теряя терпение. Сильнее, чем ждать, он ненавидел только, когда ему напоминали о неудачах.

– А вы бы поступили иначе? – одновременно с Далхором ответил Змей.

Бансабира коротко взглянула на наставника и тут же, проигнорировав вопрос, уставилась на Алая.

– Любопытно.

Напряженный момент недопонимания и недомолвок грозил затянуться. Тай Далхор, невысокий, стройный, сердечный, взял дело в свои руки:

– Давайте все же вернемся к Ласбарну.

– Поскольку он больше не находится в вашем подданстве, думаю, лучше назвать это не подавлением мятежа, а завоеванием, – уточнил Вахииф.

– Как угодно, – миролюбиво согласился Тай. – В завоевании Ласбарна для нас было бы неоценимо подспорье мореходов вроде Яса.

– В пустыне? – уточнила Бану, посмеиваясь и глядя на Гора, будто спрашивая: «Он что, издевается? Или это опять твоя абсурдная идея?»

Тай ничуть не смутился:

– Вдоль берега. Разграбить порты, разбить укрепления.

– И что взамен? – поинтересовался Каамал.

Алай поглядел на тана с почти обиженным выражением.

– Что значит «что взамен»? – Это такой способ унизить царское достоинство, вынуждая его, Алая, говорить, что за помощь он расплачивается дочерью?!

Бансабира, вздернув уголок губ, коротко покосилась на свекра и тут же заняла его позицию.

– Ну в прямом смысле, – поддержала танша. – Помощи в завоевании вы просите, дочь пристроить надеетесь, а что взамен получим мы?

– Взамен Яс получит мою дочь, – сквозь зубы процедил Алай с ненавистью в глазах.

Каамал, в душе признав ход Бансабиры, теперь заулыбался пуще прежнего: она ведь не спрашивала про Яс, она спросила: «Что получим мы?» После того как он, Яфур, выдал Алаю всю подноготную сложившейся в Ясе ситуации, тому следовало лучше подготовиться к переговорам.

– Я не совсем понимаю, – мягко обратился к гостям Тай. – Ну, само собой, весь успех при походе в Ласбарн будет разделен по справедливости. Полагаю, в портовых городах, в отличие от пустынных земель, которые мы оставляем для завоеваний себе, есть что взять.

Бансабира вздохнула, немного погрустнев.

– Ну понятно.

Алай перевел пристальный взгляд на Каамала: что за ерунда тут творится?! Но Яфур только состроил недоумевающую физиономию и быстренько обернулся к Бану, улыбнувшись. Растерявшись, царь требовательно поглядел на Змея: в его интересах предложить какое-то решение всей дурацкой ситуации. Но тот, кажется, вообще отключился и взирал на происходящее отсутствующими глазами. Алай, не признаваясь себе даже в душе, временами побаивался Тиглата, чьи зрачки напоминали льдины – безучастные, холодные, пустые и вместе с тем смотрящие будто насквозь, долго, пристально, не моргая. В точности как, замерев, смотрят гадюки перед броском.

– Тогда, полагаю, нет препятствий для заключения соглашения? – уточнил Тай.

Каамал отозвался вполне улыбчиво, принялись обсуждать основные моменты: сроки вторжения, общие черты направлений, наметили список портов, которые стоило бы разбить. Вахииф где-то в середине заметил, что, конечно, поступок Далхоров не совсем ясен: в конце концов, для подобной посильной помощи орсовцы могли обратиться и к наместникам Бледных островов. Тай ответил, что поскольку острова находятся в подданстве Яса, заходить следовало именно с этого угла. Для более детальных обсуждений все-таки требовались решающие шаги – свадьба и не только военное, но и дипломатическое посольство.

– Ладно, раз уж сошлись, давайте пока на этом закончим, – подвел итог Тай. – К тому же у нас есть для наших гостей и друзей еще один повод для радости.

Ясовцы с интересом воззрились на Далхоров. Алай переглянулся с братом и изрек:

– Я счастлив пригласить вас задержаться на неделю в нашем дворце. Совсем скоро мой наследник женится, тоже на иноземной царевне.

Посыпались, как горошины из стручка, поздравления. Бану лишь улыбчиво кивнула, присоединяясь к сказанному. На все эти восторженные согласия и благодарности за приглашение ушла еще добрая четверть часа. Потом Каамал и Алай переглянулись, царь коротко и едва заметно кивнул, и, расцветая в улыбке, Яфур обернулся к невестке:

– Полагаю, будет верно право первой подписи предоставить нашей единственной женщине. – Он ненавязчиво пододвинул Бану большущую развернутую бумагу. Змей с интересом наблюдал: на его памяти давить на Бансабиру удавалось только ему и, судя по сообщениям шпионов, Сабиру Свирепому, хотя Гор и не имел понятия, что за человек тот был. Танша покосилась на представленный текст секунд пять, потом улыбнулась и уставилась Алаю прямо в глаза. Наклонилась к столу и медленно, не отводя взгляда от царя, отодвинула «договор согласия»:

– Воздержусь.

На нее уставились все: Гор – с усмешкой, Каамал – с интересом, Алай и Луатар – с осуждением, Вахииф и Тай – с непониманием, подданные дома Аамут – с ненавистью.

– Вы считаете, договору чего-то недостает? – настороженно осведомился Тай, внимательно наблюдая за гостьей. Та держалась расслабленно и даже просто.

– Смысла, – деловито кивнула Бану. – Ласбарн, будь он интересен, Яс в состоянии захватить и без вас. Возможно, этот день и настанет, но не сейчас: видите ли, мы больше десяти лет воевали между собой. Среди присутствующих, например, я находилась в союзе только с таном Каамалом. Остальные изрядно друг другу перепортили и попроливали кровь. Так что сейчас военные действия для Яса… как бы сказать… роскошь непозволительная и весьма глупая.

– Но раману Тахивран, – заговорил Тай, видя, как стремительно мрачнеет обычно сдержанный на людях брат, – говорила…

– В армии слышны приказы полководца, а не приказы правителя, – прексекла его Бану. – Возьмите любого своего жреца: есть шанс, что он будет разбираться в политике, но поставьте его во главе армии – и можете сразу готовить противнику дань. Раманы смыслят в войне немного, их сила держится на верности танов. Последняя – на преклонении перед Праматерью Богов и людей, которая производит и отнимает жизнь и держит мир в равновесии, воздавая каждому по заслугам и возлагая на каждого по силам. Я так вовсе верна только Матери Сумерек. Как я могу согласиться с тем, чтобы мною в будущем управляла девчонка, и близко не знающая природы вещей?