Засунув руки в карманы, Санк-Марс поигрывал ключами. Он принял к сведению поступившее предложение, но счел его неуместной шуткой.

— Мистер Хонигвакс, является ли вашим конкурентом «Хиллер-Ларджент Глобал»?

Хонигвакс обернулся, как будто Санк-Марс мерзко скрипнул мелом по доске.

— «Глобал», то есть глобальный. «Хиллер-Ларджент» такая же глобальная компания, как моя левая ягодица. Там, сержант-детектив, и работают оба эти клоуна.

— Кто?

— Хиллер и Ларджент. Они ушли из моей фирмы и увели с собой кучу моих сотрудников. Они украли мои секреты, моих людей, данные, информацию и ушли, заработав себе репутацию за мой счет. Они превратили эту репутацию в фонды на исследования, контакты и контракты. Да! Они мои конкуренты. В области некоторых второстепенных проблем. Убийцами они быть не могут, если это то, о чем вы думаете. Энди они не убивали. Тем не менее они — отпетые сволочи.

— Если его убили не они, то кто же?

Хонигвакс тоже поднялся с кресла, не зная, насколько серьезно отнестись к заданному вопросу.

— Если бы я знал, детектив, я бы вам сказал.

— Ясно. Это, видимо, не та тайна, которую в настоящий момент раскрывает искривленное время.

— Я так понимаю, вы хотите меня поддеть, — президент прошел вдоль изогнутого края стола. — Имейте в виду, наука жестоко расправлялась со многими любителями шуток.

— Мне представляется, — решительно сказал Санк-Марс, как будто ничто другое его не интересовало, — что если бы у вашей второй лошади была такая же скорость, как у той, которую вы используете в этой позиции теперь, но она была бы более выносливой, вы могли бы играть еще лучше. А без этого преимущества, думаю, вы достигли предела.

Хонигвакс рассмеялся.

— Иначе говоря, я должен купить вашу лошадь. Вы, Санк-Марс, всегда одновременно думаете о дюжине сюжетов?

Детектив медленно покачал головой.

— Нет, сэр. — Он протянул в сторону собеседника руку. — Сейчас у меня в голове лишь одна проблема. Благодарю вас, мистер Хонигвакс, что уделили мне время.

Президент пожал протянутую руку, глядя полицейскому в глаза, как будто пытался найти в них ответ на последнее замечание.

— Спасибо, что зашли. Гнусное это дело. Надеюсь, вы будете держать меня в курсе относительно хода расследования. Если я смогу быть нам еще чем-нибудь полезен…

— Нам? — резко спросил Санк-Марс. Хонигвакс уже употреблял это слово раньше.

— «БиоЛогике», — пояснил президент.

Санк-Марс кивнул.

— Мне, пожалуй, надо принять что-то от изжоги.

Открыв дверь, чтобы выпроводить полицейского из кабинета, Хонигвакс снова улыбнулся.

— В торговом центре вверх по дороге есть аптека, сэр.

— Понятно. — Санк-Марс поднял палец, как будто в голове у него вдруг мелькнула какая-то мысль. — Гаснущая Звезда.

Хонигвакс мгновенно побледнел и сделал шаг назад.

— Что?

— Гаснущая Звезда. Так зовут вашего серого жеребца. — Внимательно глядя на собеседника, детектив говорил нарочито медленно, поскольку произнесенные им слова оказали на него явное воздействие, природа которого Санк-Марсу была непонятна. — Я только что вспомнил об этом. Не забудьте, у меня есть на это животное покупатель.

— Так какое же все-таки дело у вас на уме?

Вместо ответа Санк-Марс буркнул что-то невнятное и махнул рукой, будто прощаясь. Потом внезапно повернулся и перешел порог кабинета в обратном направлении.

— Расскажите мне об Эндрю Стетлере. Он был женат?

— Энди не пропускал ни одной юбки. Он был замечательным молодым человеком. Ярким, честолюбивым. Обаятельным, когда ему было надо. Агрессивным, если его кто-то особенно доставал. С работой он вполне справлялся. Я считал его своим другом, по крайней мере в тех рамках, в которых мы были связаны с ним по работе.

— Он обеспечивал вашу безопасность?

— Полагаю, он с этим справлялся.

— Возможно, он справлялся с этим слишком усердно. Вы об этом не задумывались? Стетлер мог погибнуть, защищая интересы вашей компании, сэр.

Хонигвакс с серьезным видом кивнул головой.

— Признаться, детектив, мне не приходило это в голову. Не могу себе представить, что он столкнулся с убийцами. Со злоумышленниками — возможно. Я имею в виду людей, готовых заплатить за определенные коммерческие тайны. Но с убийцами? Не могу допустить мысли, что в нашей компании до такого дошло.

Санк-Марс не без доли раздражения поднял руку.

— Вас снова заносит во временное искривление, ведущее нас в прошлое, не так ли? Мы живем в нашем примитивном прошлом. Вы, например.

— Почему именно я?

— Вы назвали Стетлера своим другом.

— В определенном смысле я считал себя его наставником.

— И тем не менее на следующий день после его смерти вы принимаете душ в собственном кабинете. Вы ведь принимали душ перед тем, как я вошел, или я не прав?

Хонигвакс уже выказывал признаки беспокойства.

— Я обычно принимаю по утрам душ.

— На работе, а не дома?

— Я только перед этим вернулся с теннисного корта, детектив.

— Так я и подумал. Я обратил внимание на ваши спортивные трофеи. Вы играли в здании?

— В моем клубе. Там я обычно только обтираюсь полотенцем, а принимаю душ и переодеваюсь здесь. Я не привык пользоваться шкафчиками в мужской раздевалке.

Санк-Марс слегка усмехнулся.

— Не надо передо мной оправдываться, сэр. Вы не на допросе.

Хонигвакс недоверчиво вскинул голову. Он явно что-то недопонимал.

— Тогда почему вы задаете мне эти вопросы?

— Чтобы высказать одно замечание. День спустя после смерти вашего друга — человека, которого вы считали своей правой рукой, — вы играете в теннис. Вы не испытываете большого горя, вы даже не расстроены этим обстоятельством настолько, чтобы хоть на время отказаться от заведенного распорядка.

— Мистер Санк-Марс…

— Я ни в коей мере не сужу вас и не осуждаю, мистер Хонигвакс, — перебил его Санк-Марс, вскинув руки. — Я хочу лишь подчеркнуть, что наше общество пришло к такому состоянию и было бы глупо этому удивляться. Мы живем в таком мире, — разве не так? — где люди умирают, а их друзья играют в теннис. Мы живем в мире, где компании, призванные облегчать страдания больных и умирающих, занимаются этим из-за денег. Как вы сами сказали, — это ведь ваши собственные слова? — такова природа зверя. Вы не можете представить себе, что Эндрю Стетлер столкнулся с убийцами. Возможно, мы с вами и не вращаемся в одних и тех же кругах, хоть вы недавно об этом обмолвились, но я не могу себе представить, что он с ними не столкнулся. Он точно с ними столкнулся. Я видел его тело, оно неопровержимо это доказывает. Поэтому, мистер Хонигвакс, я вынужден представить себе то, что для вас невообразимо. Такая уж у меня работа. Я должен представить себе, что он столкнулся в своей жизни — даже не говоря о смерти Эндрю Стетлера — с убийцами, причем я имею в виду не только высоколобых охотников до коммерческих тайн. Послушайте, этой зимой вы собираетесь играть?