– Может, с ним свел счеты Янг?

– Кто их знает? Из действующих лиц остались только он да Даглан, – констатировал Виктор, когда Жозеф закончил свой доклад. – Полюбуйтесь! Эти два томика в восьмую часть листа и в переплете из шагреневой кожи представляют собой сборник стихов Джона Китса, изданный в Лондоне в 1848 году. Вам известно, что этот талантливый поэт умер в безвестности в возрасте двадцати шести лет?

– Ну да, ведь это ваш конек – менять тему разговора. Нужно немедленно схватить Даглана и припереть его к стенке. Я попрошу Джину еще раз нас подменить. Едем в «Пикколо».

– Не возражаю. Только вот забастовка кучеров сегодня распространилась уже на целый ряд компаний – «Метрополитен», «Абей», «Ваграм». Боюсь, как бы к этому движению не присоединилась и муниципальная «Урбен». Я возьму велосипед, вам придется ехать на раме.

– Чтобы вы рассекали туман, а я вам служил живым щитом? Тогда лучше на багажнике, буду обнимать вас за талию.

– Только не слишком нежно.

– Буду держать настолько твердо, насколько это потребуется.

– Сегодня не его день, он у нас не обедал, – недовольно проворчал Анхиз, открыв ресторан после того, как они забарабанили в дверь.

Виктор и Жозеф обескураженно переглянулись и решили поехать в «Отель Трокадеро».

– У меня вся филейная часть болит, – пожаловался Жозеф.

– А я совсем выдохся, ведь вы, мой дорогой, весите немало.

– Надо будет купить двухместный велосипед.

Продолжая нажимать на педали, Виктор, с трудом переводя дух, рассказал шурину, кем на самом деле был Финч. Услышав за спиной возмущенный ответ, он резко дернул руль, и машина вильнула в сторону.

– Даглан? Браво! Как, по-вашему, я могу вам помогать, если вы скрываете от меня такие важные сведения?

– Примите мои извинения. Я боялся, что вы попадете в ловушку, – ответил Виктор.

– Давите на чувства?.. Даглан заявил управляющему отеля, что у него умыкнули штаны. Это что – инсценировка? Этот разбойник на все способен!

Подъехав к отелю и подождав, когда улягутся мышечные спазмы, они оставили велосипед на хранение лакею и вдруг застыли как вкопанные. Перед ними, олицетворяя неотвратимость возмездия, с мрачным выражением на лице вырос комиссар Вальми.

– Бодрствование ночь напролет у гроба покойного, разговор с префектом Лепином по поводу безопасности шаха, допрос в комиссариате на улице Мениль преступника, повинного в покушении на него, обыск номера убитого Робера Туретта, жившего в «Палас Отеле», а теперь вот исчезновение Финча. Сегодняшний день относится к тем, которые укорачивают жизнь одному из лучших сыщиков префектуры и заставляют его жалеть о том, что он выбрал себе профессию, так плохо отражающуюся на душевном равновесии.

– Как видите, мы очень об этом сожалеем. У нас неожиданно возникли сомнения по поводу этого Финча, который недавно явился к нам в лавку и спросил издание…

– Легри, не рассказывайте мне сказки, плевать я хотел на ваши заявления. Вы должны знать, что Робер Туретт, несмотря на французское имя, был американцем из Нового Орлеана.

– Американцем! Но ведь это все меняет! – вскричал Жозеф.

– Да? В каком смысле? – поинтересовался Огюстен Вальми.

– Э-э-э… В том смысле, что его интересовали портреты индейских вождей работы Чарльза Берда Кинга!

– Это еще что за птица?.. Нужно будет навести о нем справки. Мое везение ограничилось лишь записной книжкой Туретта. Я почерпнул из нее кое-какие сведения и теперь хочу поделиться ими, на тот случай, если вы сможете меня в чем-нибудь просветить. А то я, надо признать, вконец запутался.

Пока Вальми читал, Жозеф заносил в свой собственный блокнот написанные Туреттом строки.

09/97

План «Марии С.» готов.

Кэмерон согласен. Форестер тоже.

Нужно найти простофилю-голубка.

02/98

Гавайи.

Посулили куш молодому японцу И. В. В Париже у него есть кузен.

05/98

Голубок взлетел. Одаренный ученик. Поступил матросом на «К.».

05/99

После захода в Сан-Франциско, Гонконг и Нью-Йорк «К.» отправляется в порт С.-Л.

10/99

План реализован. Л. устранен. Груз на борту. И. В. остался в С.-Л.

Со страховым возмещением все в порядке.

06/1900

Люди и товар в Париже.

– Ну что, господа? Не чувствуете потребности облегчить совесть, поделившись со мной теми или иными откровениями?

– И., В., К., С..-Л., наш Туретт проявлял неподдельный интерес к алфавиту… Это что, какой-то код? – предположил Жозеф.

Комиссар закашлялся.

– Пыль, нервы… Легри, чтобы объяснить, как среди бумаг Робера Туретта оказалась ваша визитная карточка, вам нужно будет превзойти себя в искусстве лжи, в котором вы большой мастер.

– Этот человек подошел ко мне в Большом дворце. Я дал ему визитку, потому что он художник-акварелист, к тому же, ему понравилась картина моей жены.

– Если не ошибаюсь, обнаженная мужская натура. Коллеги поделились со мной своим возмущением, они были шокированы этой похабщиной, которая меня тоже удивила, особенно со стороны столь изысканной дамы, как мадам Легри.

– Не думаю, что нагое мужское тело – в данном случае мое – может кого-то оскорбить. Но если вы на этом настаиваете, будь по-вашему. В свою очередь, обнаженная женская натура крайне редко вызывала возмущение, в противном случае музеи Европы не изобиловали бы пышнотелыми рубенсовскими нимфами.

– Давайте отвлечемся от изобразительного искусства и поговорим о совершенных на Выставке убийствах. Жду вас обоих в шесть часов у меня в кабинете в префектуре. Всегда к вашим услугам, господа.

Виктор вновь взгромоздился на седло, Жозеф опять за него ухватился. Он с большим трудом поднялся на холм Трокадеро и тут же потребовал устроить передышку. Они направились вдоль экспозиции Туниса. Прельщенные прохладой базара, они медленно фланировали среди лавчонок, то и дело окликаемые горшечниками, ткачами и жестянщиками, предлагавшими что-нибудь у них купить, пока, наконец, не уступили очарованию ресторанчика под открытым небом, где им подали чай с мятой, тарелку кедровых орешков и две порции пахлавы. Жозеф показал Виктору свои каракули и тот, схватившись рукой за подбородок, попытался расшифровать загадочный дневник Туретта.

– А ведь стиль-то сжатый. Так… Хорошо… Я так думаю, что Туретт был мозгом всей операции. Он сговорился с Дунканом Кэмероном, капитаном «Комодо», и Энтони Форестером, капитаном «Эсмеральды». Затем пристроил Исаму Ватанабе коком на «Комодо», направлявшийся в сенегальский порт Сен-Луи. Там что-то произошло. Некоего Л. убили, а Исаму бросили в Сен-Луи.