Одержимость Джейкоба была заразительной, и вскоре меня охватило такое же нетерпение. Эмили сказала, что немало одиноких мужчин возделывают там землю и что я, несомненно, найду себе хорошего мужа. Признаюсь, я солгала им, сказав, что мой муж недавно умер, и мне было очень стыдно.

Я не переставала твердить себе, что это ложь во благо, ведь тогда Эдвард никогда не сумеет найти меня на этих обширных просторах.

Добравшись, как мне показалось, до края земли, мы присоединились к каравану повозок. Я, как могла, боролась с усталостью. Эмили же всегда была так весела! Наконец мрачным дождливым днем мы добрались до долины, простиравшейся у подножия самых величественных гор, которые мне когда-либо приходилось видеть.

Холод пронизывал до костей. Но это было не важно. Мы были свободны, Кристина! Никто уже не мог причинить нам вреда".

Запись в дневнике

11 октября 1795 года

Спустя час после отъезда Лайона пришли два письма. Оба были адресованы Кристине.

Распорядившись, чтобы нарочного отправили подкрепиться на кухню, Кристина взяла письма и пошла в кабинет Лайона.

Первое послание было от тети Патриции. Оно было просто пропитано злобой и изобиловало оскорблениями в адрес Лайона. Графиня писала, что узнала правду о маркизе и что ее долг – предупредить племянницу о том, что она замужем за убийцей.

Далее графиня требовала немедленного возвращения Кристины в Лондон, чтобы вместе посещать различные званые вечера в высшем обществе. Она жаловалась, что со времени возмутительного замужества Кристины ей не прислали ни одного приглашения.

Кристина покачала головой. Не прошло еще и месяца со дня свадьбы, а тетя вела себя так, словно уже год миновал.

Графиня завершила список претензий сообщением, что она пересылает Кристине письмо миссионера Девенрю и надеется, что там нет плохих новостей.

Кристина тут же заподозрила неладное. Подобные замечания были весьма нехарактерны для тети, и у нее мелькнула мысль, что графиня опять принялась за свои козни. Однако Кристине был знаком почерк учителя, и размашистая надпись на конверте подтверждала, что письмо действительно написал он. Печать на обратной стороне конверта была цела.

Убежденная в подлинности документа, Кристина наконец вскрыла письмо.

Браун первым услышал душераздирающий крик, донесшийся из библиотеки. Он бросился туда и увидел лежащую на полу хозяйку.

Склонившись над Кристиной, он начал звать других слуг. Следующей прибежала Кэтлин, горничная Кристины. При виде маркизы она издала истошный вопль:

– Она упала в обморок? Почему она кричала? Она не ударилась, Браун?

– Прекрати свои расспросы, женщина! – рявкнул Браун. Он осторожно поднял хозяйку и тут заметил, что в руках она сжимает письмо. Он решил, что именно полученное известие заставило ее потерять сознание. – Иди и приготовь постель миледи, Кэтлин, – прошептал он. – Она весит не больше перышка! Не дай Бог, она заболеет!

К тому времени сбежались почти все слуги. Они молчаливой вереницей потянулись вслед за Брауном, понесшим Кристину наверх. Кэтлин, опередив его, побежала готовить постель, но Браун прошел мимо спальни Кристины, направляясь к покоям хозяина.

– Ей будет тут спокойнее, когда она придет в себя, – прошептал он повару. – Они так любят друг друга, и миледи спит здесь каждую ночь.

– Нам послать за маркизом? – спросила Кэтлин в перерыве между рыданиями.

– Приведи Софи, – распорядился Браун. – Она знает, как поступать в таких случаях. Нарочный еще здесь?

Когда Кэтлин кивнула, Браун сказал:

– Я отправлю с ним послание маркизу. Льюис, иди и задержи его.

Кристина открыла глаза как раз в тот момент, когда дворецкий неумело набрасывал на нее покрывало.

– Не беспокойтесь, Браун!

– Вам больно, миледи? – спросил молодой человек встревоженно. – Я послал за Софи. Она знает, что делать, – добавил он, стараясь совладать с дрожью в голосе.

Когда крупная седовласая женщина ворвалась в комнату, Кристина как раз пыталась сесть. Вошедшая тут же схватила две подушки и подсунула их Кристине за спину.

– Софи, что это с миледи, как ты думаешь? – спросила Кэтлин. – Она жутко закричала, а потом упала в обморок.

– Я слышала, – кивнула Софи. Она приложила тыльную сторону ладони ко лбу Кристины и нахмурилась. – Лучше пошли за Уинтерсом, Браун. Мне кажется, у нее начинается горячка. Уинтерс – доктор вашего мужа, – пояснила она.

– Я не больна, – запротестовала Кристина и удивилась, как слабо прозвучал ее голос. – Браун, не нужно посылать за доктором! Со мной уже все хорошо. Но я должна немедленно ехать в Лондон. Пожалуйста, приготовьте карету. Кэтлин, не могла бы ты уложить несколько платьев?

– Миледи, вам нельзя вставать! Вы больны, хотите вы в этом признаться или нет! – воскликнула Софи. – Вы бледны словно облако. Поверьте мне.

– Я должна поехать к мужу, – возразила Кристина. – Он поможет мне.

– Это ведь из-за письма вы упали в обморок, да? – спросила Кэтлин, взволнованно потирая руки.

Браун сердито взглянул на служанку, и Кэтлин немедленно стала оправдываться:

– Простите за любопытство, миледи, но мы все ужасно беспокоимся! Вы нас так напугали, ведь мы вас все очень полюбили!

Кристина попыталась улыбнуться.

– И вы мне все дороги, – сказала она. – Да, Кэтлин, это из-за письма.

– Плохие новости?

– Конечно, плохие новости, глупая ты девчонка, – пробормотал Браун. – Это же любому ясно., Миледи, могу я сделать что-нибудь, чтобы облегчить ваше горе?

– Да, Браун, – ответила Кристина. – Не спорьте со мной, а помогите собраться в Лондон. Пожалуйста, помогите мне, Браун, умоляю вас!

– Я все что угодно для вас сделаю, – пылко заявил дворецкий. Покраснев, он добавил:

– Маркиз будет огорчен, что мы не выполнили его распоряжения, но если вы так решительно настроены, то я пошлю четверых сильных мужчин сопровождать вас. Кэтлин, немедленно выполняй распоряжения маркизы.

– Я поеду с вами? – спросила Кэтлин.

– Поедешь, – заявил Браун, прежде чем Кристина успела возразить.

– Я бы хотела остаться одна хотя бы на несколько минут, – прошептала Кристина. – Я должна скорбеть в одиночестве.

Только тут слуги поняли, что хозяйка потеряла кого-то из близких.

Браун немедленно удалил слуг. Выйдя из комнаты, он заколебался. Стоя у двери и слушая рыдания хозяйки, он чувствовал свои бессилие и никчемность.

Он не знал, как помочь ей. Расправив плечи, Браун торопливо пошел по коридору. Благополучие миледи сейчас зависело от него. Он не собирался рисковать и решил вместо четырех направить шестерых слуг для защиты маркизы.