– Бред, – пробормотал Пименов. – Полный бред!

Гуров поднялся на ноги и похлопал парня по плечу. Сейчас говорить больше было с ним не о чем. Уперся, замкнулся. Надо искать косвенные доказательства, намеки, чужие мнения изучить. А за это время, может быть, студент додумается сам, что все очень серьезно, и придет за помощью. Не с повинной, а именно спасать свою жизнь.

– Думай, Вадим, хорошо думай, – сказал он. – Кто и почему!

Аристарх Николаевич, как они и условились, ждал Гурова дома. Профессор сильно изменился за эти дни, осунулся, даже как будто постарел. Известие, что в загородном доме неизвестный напал на будущих владельцев с кинжалом, ввергло его в глубокое уныние.

– Понимаете, – сказал он Гурову, провожая его в гостиную, – я в своем кабинете теперь бывать не могу, боюсь там спать на диване, хотя иногда, заработавшись, там и дремал. Как будто труп рядом. И не тело близкого человека, а именно зловещий труп, зло в доме. Грязно!

– Я вас понимаю, Аристарх Николаевич, – кивнул Лев. – Это нервы, это эмоции. Все это придется пережить, и тут уж вам никто не поможет, кроме, правда, психолога.

– Жутко все это понимать, мозг отказывается размышлять здраво, – жаловался ученый. – Ведь логики нет никакой! Ну, понимаю, что влезли, что вскрыли сейф и украли старинный кинжал. Но зачем один убил другого? Это что же они, как хищники, как пауки в банке подрались из-за добычи? А в доме за городом? Там-то что произошло? Кто этот человек, что пришел снова с кинжалом? Что ему было нужно? Знаете, Лев Иванович, у меня такое впечатление, что это попытка запугать, какая-то нелепая месть неизвестно за что.

– Вот об этом я и пришел с вами поговорить, Аристарх Николаевич. Давайте присядем.

Пименов понял, что так и не пригласил гостя садиться. Он засуетился, усаживая Гурова в кресло. Суета этого еще не старого уважаемого человека выглядела так нелепо, что смотреть на Пименова было больно. Гуров поспешно сел, чтобы закончить неприятную сцену. А разговаривать нам будет непросто, решил он, посматривая на Аристарха Николаевича, который то и дело уходил в себя, погружался с напряженным лицом в свои мысли. В чем причина, неужели это убийство в его квартире до сих пор так тяготит историка, неужели он просто напуган или винит во всем себя, свою страсть коллекционировать? Но все объяснялось проще.

– Лев Иванович, мне неудобно заговаривать об этом, – начал профессор, стискивая руки. – Неудобно, но я считаю своим долгом принести вам мои самые искренние извинения, хотя моей вины в этом я не вижу. Невольно я оказался виновником неприятных моментов, которые пришлось пережить вашей супруге. Поверьте, если бы я мог предвидеть, мог каким-то образом предположить дальнейшие события, то непременно бы…

– Стойте, стойте, стойте! – решительно перебил профессора Гуров, поняв, о чем идет речь. – Аристарх Николаевич, вы ни в чем не виноваты. Это нападение в вашем доме никто не мог предугадать. Скорее, уж я сам виноват, что так долго не могу поймать преступника, вот и моя семья страдает, напугана жена. Но, простите, и вы мне должны тоже помочь.

– Я, боже мой, конечно же! – с жаром согласился профессор. – Только я не понимаю, чем же я могу помочь, я ведь все рассказал вам, как было. Что я еще могу?

– Послушайте меня, Аристарх Николаевич. Послушайте и постарайтесь сосредоточиться на моих вопросах. Я понимаю, что вы сейчас в растрепанных чувствах, вы в страхе от происходящего с вами, но с вашей помощью мы быстрее во всем разберемся, и все закончится. Скажите, у вашего сына есть враги?

– Враги? Но откуда? Он ведь… он обычный парень, студент, он даже в драках никаких не участвовал и в полицию не попадал ни разу.

– Не участвовал, или вы не знали, что он участвовал? – строго спросил Гуров. – Вы все знаете о своем сыне? У вас настолько доверительные отношения, что вы уверены, что он вам рассказывает обо всем, что с ним происходит? От несчастной любви до крупного проигрыша в карты?

– Ну что вы, Лев Иванович! – нервно рассмеялся Пименов. – Какие карты? И с девушками у Вадима, как мне кажется, все в порядке. Правда, давно никого не было.

– Все с друзьями и с друзьями? Без девушки?

– Да, именно! – Пименов задумался, потом добавил задумчиво: – Хотя в последнее время он и с ребятами своими не видится. Все чаще дома, за компьютером. В университет съездит и снова дома. Потом, нет-нет да и стал выбираться. То в клуб сходит, то в кино на новый фильм. Но редко.

– И когда он вдруг таким отшельником заделался?

– Да с месяц где-то. Я его все пытал: что с тобой, чего ты такой стал? А он свое талдычит: скучно ему, надоело все. Подождите, Лев Иванович! – Пименов вдруг насторожился. – А почему вы так про Вадима расспрашиваете? Что-то не так? Что-то случилось?

– Вы забыли, что нападение произошло в вашем доме вчера не просто так. Нападавший был с кинжалом из вашей коллекции, и у меня есть все основания полагать, что он искал именно Вадима. А когда увидел, что столкнулся совершенно с другим человеком, то сразу скрылся.

– Вадима? Но зачем? То есть… Он хотел Вадима убить?! За что?!

– Я полчаса вам задаю тот же вопрос: за что кто-то хочет убить Вадима? Учтите, что после этого нападения в загородном доме мы начали подозревать, что и вора в вашей квартире в прошлый раз убили по ошибке. Тот, кто убил его, пришел за Вадимом. И в темноте принял вора за вашего сына. Это просто совпадение, что в квартиру еще и вор проник в тот самый момент, когда пришел убийца. Теперь поняли?

– О господи! – Пименов закрыл лицо руками и с остервенением начал тереть его ладонями, как будто хотел содрать кожу. – Что же такое! Что же это такое происходит!

– Спокойнее, Аристарх Николаевич, давайте спокойнее. Речь идет о вашем сыне, речь идет о преступлении. Мы с вами два взрослых, серьезных, умных человека, неужели не разберемся? Давайте с самого начала. Происходило в последнее время с вашим сыном что-то необычное, странное? Скажем, за последний месяц или два.

Они говорили около двух часов, но практически без результата. У Гурова сложилось стойкое убеждение, что Пименов-старший представления не имеет, чем на самом деле живет его сын, что его интересует, чем он увлекается. Да, двух его друзей – Шарова и Лугового – он знал, но что произошло и почему ребята вдруг стали редко бывать вместе, хотя раньше троица была, как говорится, не разлей вода? Громких скандалов, каких-то ярких ссор в жизни Вадима не было, или отец об этом не знает. Скорее второе, понимал Лев.

Но кто может хотеть смерти Пименова-младшего? За что хотеть его смерти? В уголовной среде все проще. Там постоянно идет дележка, идет борьба за влияние на определенных территориях. Но Вадим Пименов не уголовник, и к уголовной среде никогда отношения не имел. Где МГУ, а где блатные!

Первым в списке друзей Пименова значился Павел Шаров. Именно к нему Крячко и намеревался наведаться в первую очередь. Все-таки в одном вузе учатся. Может, это ничего и не значит, но как-то все же ближе, чем Никита Луговой. К тому же Луговой к ним примкнул только пару лет назад, когда они познакомились в каком-то клубе, а с Шаровым Вадим дружил еще со школы.