Он прижал к себе Ордо, нашептывая что-то ласковое ей в ухо. Она засмеялась и больно ущипнула его за сосок. Исви криво улыбнулся и, подняв голову, случайно посмотрел в кусок старого, расколотого и затем склеенного зеркала, которое было закреплено на стенке. Глухой вопль вырвался из его глотки, и он, оттолкнув Ордо, на негнущихся ногах зашаркал прочь.

Там, в отражении, ничего не было. НИ-ЧЕ-ГО. Исви обнимал воздух.

Сзади он услышал ее хриплый смех.

Прочь отсюда. Как можно дальше.

Он уже хотел выбежать наружу, как вспомнил про сыновей. Может, стоит проверить подвал?

Перед глазами все кренилось и дергалось, и он, спотыкаясь, стал спускаться вниз по стершимся ступеням. И сразу наступил босой ногой в кровь. Она была повсюду. Боже, он никогда в своей жизни не видел столько крови, даже когда ловил крупных маго и потрошил их прямо на палубе.

Он завыл как дикий зверь, из глаз брызнули слезы. Его сыновья. Они были буквально размазаны по всему подвалу. Мясо, лохмотья одежды, волосы, белеющие кости — все смешалось в мокрую красно-розовую кашу. Там же валялись обрывки цепи, к которой была прикована Ордо.

Он услышал, как она его зовет. Взгляд Исви лихорадочно метался по сторонам и остановился на старом сломанном гарпуне, который он давно собирался починить, но после смерти Ордо забыл о нем. Его жена начала медленно спускаться вниз, и он крепко сжал этот гарпун.

* * *

Выйдя из пещеры, Айс с Валиком направились по едва заметной тропке куда-то наверх. Через пять минут они были на самой вершине скалы. Сверху она напоминала гротескную вазу с постепенно расширяющимся дном.

— Где? — отрывисто спросил Валик.

Айс с рассеянным видом указал куда-то пальцем. Он задрал голову, с восхищением любуясь небом. Сколько раз он был на этом острове, и каждый раз поражался неземной красоте окружающего мира. Будто вся Вселенная догадывалась о том, что это место особенное, не такое, как сотни и тысячи других, и поэтому наделила его таким божественным великолепием. Звезды на иссиня-черном небе напоминали крупные алмазы, которые искрились радужными цветами. Сквозь рваные обрывки облаков серебристо замерцала луна, она была настолько безупречно круглой, словно ее рисовали с помощью циркуля. Жаль, его мама не видит этого великолепия.

Айс любил это место. И ОНО любило его. С тех самых пор, как он попал сюда, они теперь единое целое. Он покопался в своих лохмотьях и достал крошечную коробочку, вскрыл ее и кончиком ножа подцепил щепотку ослепительно-белого порошка. Закрыв коробочку, он осторожно ссыпал щепотку на крышку и разделил ее на две дорожки.

Пока Айс распределял кокаиновые дозы, Валик с благоговением опустился на колени перед каким-то предметом, накрытым мешком. Трясущимися руками он убрал мешок, и его глазам предстал металлический ящик. Тот самый, который был в трюме Исви.

— Здравствуй… дорогая, — всхлипнул он, ласково гладя прохладную поверхность ящика.

— Иди сюда, — позвал его Айс. Он потер ноздрю, и в глазах его появился масленый блеск. — Не хочешь?

Валик замотал головой.

— Спасибо, я с тобой в тот раз так накидался этой дряни, что думал, мне все приснилось, — сказал он с отвращением.

— Наверное, так даже для тебя лучше, — сказал Айс. — Пусть это будет сном. Загадочным и таинственным.

Он выдержал небольшую паузу, затем сказал:

— Каждый раз я вспоминаю тот день. Точнее, ночь. Когда впервые здесь очутился.

— Когда ты нашел мою мамашу в лодке? — хихикнул Валик.

— Ты зря смеешься. Как я потом понял, те люди хотели принести в жертву неродившихся детей этих беременных женщин. И твоя мать, кстати, чудом не оказалась среди них. Как потом выяснилось, это были люди из племени йолнгу, самого древнего племени Австралии, клан уангури. Им нужно было одержать победу в войне с противоборствующим кланом. И цена за это — человеческие плоды.

— Что же пошло не так?

Айс на мгновенье задумался.

— Не знаю. Возможно, все дело в чувствах. На тот момент все женщины мыслями были растворены в будущих детях, которым предстояло появиться на свет. И все эмоции были направлены на них. Они любили их больше мужей, больше себя, больше жизни. Наверняка это и сыграло решающую роль. Те, кто гнал их в озеро, рассчитывали на другое. Поэтому и началась резня. Это было…

Айс запнулся, вспоминая события двадцатилетней давности.

— Это было похоже на мясорубку. Они словно посходили все с ума и стали убивать друг друга. Акулы уже были здесь, но ничего не получилось.

— А ты?

— А что я? Я же говорил, что видел все это. А человек, которому довелось провести ночь при обряде, становился избранным, посвященным в тайну. Между прочим, у тебя тоже есть шанс.

Валик, услышав последнюю фразу, непроизвольно отстранился. Какими бы ни были его проблемы, ему не очень-то хотелось стать «избранным». Мерси, у него и так забот полно.

— Я все думаю про Исви, — признался он. — Вдруг он нас кинет?

— Он нас кинет только в одном случае.

— В каком же? — остолбенел Валик.

— Если он умрет, — ответил Айс.

— Судя по его морде, ждать этого недолго, — пробурчал Валик. — Скажи, что все-таки произошло? Почему у него не получилось?

— Он выбрал не тех. С ней все нормально, а вот у него к ней ничего не было. Так, местный Казанова. И когда этот болван Исви узнал об этом, было слишком поздно.

— Это так сильно влияет?

— Если ты вместе с солью в суп кинешь сахар, что получится? Блевотня. Так говорила моя мама. А если соответствующие специи — суп будет что надо, — с мудрым видом ответил Айс. Он чихнул и потер нос. — Этот Эд и жена того толстяка — отличные специи к твоему супчику. Вот так. Поэтому с этим шутить нельзя.

— И ты… зная, что у Исви все пошло через задницу, все равно отпустил его?

— Он приедет, — упрямо сказал Айс. — Лучше посмотри вниз.

Валик опустил голову. Темное дно медленно оживало, будто с приходом ночи там проснулся огромный и неповоротливый осьминог, разминая свои исполинские щупальца. Одновременно с этим послышался какой-то странный сочащийся звук.

— Озеро? — понимающе спросил Валик, и Айс кивнул.

— Теперь ты понял? Озера там не было. Этот остров САМ создает озеро, САМ наполняет нишу. Он делает озеро из самого СЕБЯ. Он, словно сжимаясь как губка, дает свой сок. А скоро прибудут Локхом. Священные акулы.

Валик не отрывая глаз смотрел, как из невидимых трещин и разломов скалы медленно, будто смола, стекала темно-синяя жидкость, словно загустевшие на морозе чернила, и все это двигалось вниз, при этом постепенно светлея и в конце концов становясь прозрачным, как слеза. Внезапно на дне озера мягко запульсировали нежно-фиолетовые огоньки, медленно сливаясь друг с другом, пока не образовали монолитную светящуюся массу, которая подсвечивала озеро изнутри, как эксклюзивный бассейн. Более завораживающего зрелища Валик не видел. Даже недавно увиденный им «Аватар» меркнул перед тем, что сейчас разворачивалось на его глазах.