Но Марк лишь отскочил в сторону, ошеломленно глядя на свое тело. Он был одет в футболку, и его открытые руки быстро покрывались жуткими волдырями солнечных ожогов.

– Я… я не умер! – прошептал Марк.

– Мы исцелились, – сказал Дейв, подходя к Марку и завороженно разглядывая его обожженные руки.

– Это пройдет? Мы снова станем теми, кем были… теми тварями, которые творили все это? – спросил Марк.

– Не знаю, – честно ответил Кевин.

– Но как это могло случиться? Кто сделал это для нас? Кто нас спас? Я… не могу жить с этими воспоминаниями! Не могу, не могу. – Этан уронил лицо в ладони и громко разрыдался.

– Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет, – бормотал Джастин, не сводя глаз с решетки.

– Вы помните, что они сказали, когда начали облаву? Они сказали, что мы вторглись в их мир, – начал вслух рассуждать Кевин. – Наверное, они правы. Мы больше не в своем мире.

– Это может быть западня! – выпалил Марк. – Ловушка мятежников.

– Нет, это не наш мир, – покачал головой Кевин. – Подумайте сами: разве в нашем мире людям разрешено украшать улицы к Рождеству? А вокзал? Вы же помните, там был ресторан, в котором людей обслуживали подлетки – красные подлетки!

– Это невозможно, – твердо сказал Дейв.

– Разумеется. А та жрица – синяя жрица, которая не позволила нас убить, – это моя сестра. В нашем мире она погибла в тот день, когда меня отметили, то есть больше года тому назад.

– Но что все это значит? – спросил Марк.

– Я знаю, кто поможет нам это выяснить, – сказал Кевин.

– Кто?

– Моя сестра. Она звала меня, просила не убегать. Зои мне поможет. Она поможет нам всем, я знаю.

– Она не может нам помочь! – Бен встал и прижал трясущиеся пальцы к вискам. – После всего, что мы сделали, она не захочет – и не должна! – нам помогать. Она все равно не сможет избавить нас от воспоминаний!

– Нет, но она может помочь нам понять, как жить с этим дальше, – сказал Кевин.

– После всего, что я сделал, я не смогу жить дальше, – прошептал Этан, подходя к Бену.

– Но мы должны! – решительно воскликнул Кевин.

– Нет, нет, нет, нет, нет, – причитал Джастин, вставая рядом с Этаном и Беном.

Трое вампиров переглянулись.

– Джастин прав, – сказал Бен. – Нет, мы не должны жить дальше.

– И не будем, – проронил Этан.

Бен, Этан и Джастин бросились вперед, сбили с ног Дэвида и отшвырнули Марка к Кевину. Все произошло так внезапно, что Кевин был застигнут врасплох. Опомнившись, он быстро выбрался из-под упавшего Марка и бросился к троице вампиров, но было уже поздно. Бен отшвырнул в сторону решетку и выбрался наружу, Этан и Джастин последовали за ним.

Кевин схватил Джастина за ногу, но тот с силой лягнул его, отшвырнув к стене. Когда Кевин снова вскочил, трое вампиров уже выбрались наружу.

Натянув на голову майку, Кевин вылез следом за ними, и его взору предстала страшная картина. Этан, Бен и Джастин стояли на белом снегу. Их кожа дымилась. Они что-то нечленораздельно орали людям в форме, которые садились в черный внедорожник. Люди обернулись. Кевин услышал, как один из них прокричал:

– Отдел полиции Талсы! Стойте – или мы откроем огонь!

Троица обреченных даже не подумала остановиться.

– Стреляйте – или мы вас сожрем! – разнесся над заснеженной улицей истошный вопль Бена.

Мужчина в черном наставил на них огнемет.

Кевин поставил решетку на место и ничком рухнул на пол, закрыв руками уши. Он лежал так до тех пор, пока пронзительные вопли не стихли в огне, крови и ослепительном солнце.

Марк подбежал к нему, оттащил прочь от солнца.

– Я не смог их остановить, – простонал Кевин, судорожно хватая ртом воздух. – Я пытался. Но я не смог их остановить. – Он посмотрел на Марка и Дэвида. – Вы тоже хотите так поступить? Тоже собираетесь совершить самоубийство?

– Я не уверен, что смогу жить со своим прошлым, но мне нужны ответы, – твердо сказал Марк. – Я иду с тобой, лейтенант.

– Я тоже с вами, – кивнул Дэвид. – Не буду врать, что смогу с этим справиться, но я тоже хочу узнать правду.

– Какой у нас план? – деловито спросил Марк, садясь на пол рядом с Кевином.

– Дождемся вечера, потом пойдем в Обитель Ночи и попросим разрешения увидеться с моей сестрой, – ответил Кевин.

– А если они нас убьют? – спросил Дэвид.

– Значит, умрем и навсегда избавимся от необходимости искать ответы на свои вопросы. Не говоря уже о том, что нам не нужно будет ломать голову над тем, как жить дальше, – невесело усмехнулся Кевин.

– А что, неплохая перспектива, – кивнул Марк. – Я «за».

– Убедили, – сказал Дэвид. – Я с вами.

Зои

Наш внедорожник с трудом втиснулся на крытую парковку перед входом рядом с полицейским автобусом. Не успели мы остановиться, как я выскочила из машины и помчалась в школу. Шони и Старк побежали за мной. Я летела, не разбирая дороги, и столкнулась с Афродитой, врезалась в нее на полной скорости, так что она грохнулась на пол.

Нет, строго говоря, я не опрокидывала ее на пол. Это сделала дверь, которую я распахнула. Но факт остается фактом: Афродита с весьма неграциозным звуком шлепнулась на мраморный пол.

– О-о-ох! Черт бы тебя побрал, Зет! Ты же сказала, что извинения приняты! – проворчала она, вставая и потирая ушибленную задницу. Она подняла голову, чтобы сердито посмотреть на меня, и я оцепенела. На ее лице сияла самая потрясающая Метка, которую я когда-либо видела в жизни.

– Но… как? Что? Нет, я никогда такого не видела! – бессвязно залепетала я, не в силах выразить словами свое потрясение.

– В рот мне ноги, Афродита стала вампиром! – ахнула Шони, останавливаясь за моей спиной.

– Красная и синяя – одновременно… Красная и синяя? – пробормотал Старк, тряся головой. – Как это возможно? И вообще, как ты могла стать вампиром? Когда мы виделись в последний раз, ты даже подлетком не была!

– Да неужели? – рассмеялась Афродита. – Классная Метка, скажите? – Она убрала волосы назад, чтобы мы могли получше рассмотреть ее татуировку.

Я смотрела на нее разинув рот.

Метка была потрясающая. Она была похожа на те баснословно дорогие винтажные карнавальные маски, которые продаются в дорогих бутиках Венеции. Представляете, о чем я говорю? Маски, при помощи которых роскошные красавицы подчеркивают свои глаза, после того как их волосы убраны в высокие прически, а пышные груди соблазнительно вываливаются из корсетов платьев, сшитых по моде семнадцатого века. Старк был прав: Метка была красно-синяя, похожая на нежный сверкающий фейерверк, во всей своей красе разметавшийся по безупречному лицу Афродиты.