— Этот человек из шайки Призрачных Волков, я его узнала! — закричала она на весь зал так, что эхо отразилось от сводов. — Он похитил родственницу эльфийской королевы Иллюмиэль, господа, что же вы столбом стоите?!

Доспех барона Саразенского полыхнул.

И произошло то, о чем потом горожане шепотом рассказывали друг другу: на глазах у всех, без священной статуи, без выплаты золотом трех тысяч монет, алая броня паладина стала зеленой броней Святого мстителя. Это было чудо.

Барон Саразенский выбежал из зала и, тяжело топая, поспешил по лестнице к конюшенному двору, уцелевшие вассалы за ним, а баронесса вцепилась в имперского ассасина.

— Господин Гардарус, я слабая женщина, но вы, вы-то! Вы же занимаетесь разбойниками, куда вы смотрели?

Гардарус смотрел в залитый кровью зал. И видел, что лишился своих людей.

— Ваша карета стоит в нижнем дворе? — резко спросил он баронессу.

— Стояла! — не менее резко отчеканила Бербегуэра.

— Идемте! — Тайный глава Серой гильдии подхватил прекрасную даму под локоть и почти поволок к выходу. — Идемте.

Пока они спускались по парадной лестнице в нижний двор, из замка уже вынесся малый отряд с бароном Амори во главе. Грохотали копыта коней по мостовой, будя спящий город.

Имперский ассасин дотащил прекрасную даму до розовой кареты, запихнул ее внутрь, гаркнул так, что обезумевшие от суматохи в замке конюхи сразу сообразили и быстро впрягли коней, сел сам за кучера.

Розовая карета понеслась вслед за отрядом барона Саразенского. Внутри прекрасная дама Бербегуэра, чертыхаясь, скидывала туфли с натертых ног и отвязывала корзинки, чтобы платье не так топорщилось по бокам.

Главарь троицы Призрачных Волков, похититель солнечной танцовщицы, летел с добычей к горам

Там, в предгорьях, прятался охотничий домик, про который знали лишь только те, кому нужно было знать о таких вещах.

Шайка потому-то и называла себя Призрачными Волками, что появлялась и исчезала неожиданно, а разила беспощадно. По всей Империи у нее имелись такие вот скрытые убежища, в которых можно было отсидеться, набраться сил, получить помощь. Там можно было выдержать бой с имперскими ассасинами, давно и безуспешно пытающимися обезвредить загадочных разбойников.

Ассасины докладывали о своих неудачах правой руке Императора, Юберу де Аали, а он гневался, колыхал огромным чревом и кричал, что искать нужно лучше, а вязать крепче. Но потом милостиво прощал неудачливых поимщиков, потому что он слыл Великодушным Юбером. Призрачные Волки были одним из любимых его детищ, его орудием и тайным оружием. Они приносили куда больше пользы, чем драчливые и спесивые дворяне (любители пошуметь, да и только). Призрачные Волки выполняли все тихо, быстро и тщательно. И беспрекословно. Де Лали ценил своих разбойников.

Мысль о том, что лучше синичка, то есть эльфийская принцесса, в руках, чем журавль, то есть мальчишка, непонятно где, посетила главного троицы после танца. Де Лали любил такие милые подарки и щедро за них благодарил. Много девушек попадало к нему в покои, но эльфийских красавиц королевской крови еще не было, и похититель рассчитывал, что плата тоже будет королевской.

Решив, пока идет бал, оседлать пегасов, похитить девицу и покинуть этот захудалый городок ко всем чертям, главарь Призрачных Волков отправился выполнять задуманное. Вот только не к ночи будь помянутые черти, то есть гости из преисподней, не замедлили появиться и спутали так хорошо начавшуюся игру.

Дикая Охота нагоняла Призрачного Волка. Немногие поменялись бы сейчас с ним местами.

Эльфийская принцесса, одурманенная прижатым к лицу платком, пропитанным особым составом, обмякла и не вырывалась. Но нужно было как-то избавиться от преследователей.

Призрачный Волк начал с самого простого: он решил укрыться в тучах, чтобы выиграть несколько крайне необходимых ему мгновений.

Розовая карета, лошадей которой нахлестывал имперский ассасин Гардарус, неслась по дороге, ведущей из города к горам. Она замыкала череду преследователей. Серый археолог старался нагнать отряд барона Саразенского. В карете подпрыгивал на подушках Гальванюс. Время от времени он высовывал голову в окно, но тут же убирал — ветер норовил сорвать парик прекрасной дамы.

Рету с Альберихом благодаря крылатому коню опережали святого мстителя, но догнать Дикую Охоту не получалось. И Рету, и Альберих так и оставались невидимыми, со стороны казалось, что пегас летит без всадника.

Демонов во главе с Адским герцогом Сисульфом почти нагнал второй Призрачный Волк, но, увидев, кто преследует главу троицы, разбойник предпочел отказаться от всяких попыток помочь своему собрату и резко ушел в сторону, направив пегаса в ничейные земли.

К слову сказать, третьего из шайки, того, что упал от удара низенького подручного королевы Мародеров, связала замковая стража. И — небывалое дело за последнее время — тюрьма в подвале Сторожевой башни получила постояльца.

Лететь в ночном небе было легче, чем нестись вскачь по темной дороге. Ярость и боль вели барона Амори Саразенского. Он поклялся сам себе преследовать Дикую Охоту, пока не падет конь. (Покрывало на его скакуне тоже изменилось: как и броня барона, стала изумрудно-зеленой.) Молчаливые всадники почти нагнали своего сюзерена, чтобы быть с ним плечом к плечу против любой беды.

Но тут непроглядная тьма, тьма чернее ночи, окутала все вокруг. Похититель солнечной танцовщицы воспользовался туманом войны.

Конь барона остановился, словно врезался в невидимую стену. Тьма клубилась кругом, скалилась мертвыми головами, трогала обугленными руками. Скакун хрипел, словно его душили. За спиной раздавались крики воинов отряда — но туман глушил их, прятал в черных завихрениях.

Призрачный Волк, хищно усмехнувшись, послал пегаса вперед. Враги завязли в тумане, появилась возможность уйти. А безумная стоимость свитка войдет в счет за похищенную девушку.

Вдруг мгла забурлила вокруг, словно вскипела — и загустела. Пегас похитителя отчаянно работал крыльями, как муха, попавшая в сироп, и не мог сдвинуться с места. Это герцог Сисульф в ответ наложил свое заклинание Адской тьмы.

Туман войны удвоился, поймал в ловушку Призрачного Волка точно так же, как остальных.

Мир, захваченный в тиски, замер, лишь скалилась пепельными черепами тьма, напоминая, что Невендаар — земля бесконечной войны, земля, где смерть берет тройную жатву, где даже после смерти нет покоя целым народам.

И тут барон Саразенский, бывший паладин, а ныне Святой мститель, коварно взятый в плен адским туманом, сказал свое Слово, понимая, что теперь он беспомощен и врагов, заливших замок кровью, ему не догнать.

Вспухли облака над черным провалом Адской тьмы, начали хоровод. Воздух с воем закручивался в огромную воронку, затягивающую в себя небо, тучи, Адскую тьму. Смерч, равный которому можно найти только над океаном, подхватил и Призрачного Волка, и демонов, и пегаса с Рету и Альберихом — и потащил в сторону гор.