— Что ты возишься, как с беременной бабой! — громко крикнул Калымбет и тотчас стая птиц, гнездившихся на соседних кустах, взвилась вверх.

— Кричать не надо! Неужели ты думаешь, что на соседних островах нет постов наблюдения? — спросил Игорь, кладя снятую куртку на брезент, одновременно знаком предлагая подойти поближе.

— Откуда в нашей глуши посты наблюдения?

У нас скоро и рыбы не останется! — печально сказал майор, нарочито демонстрируя вселенскую печать и тем не менее делая шаг вперед.

Скатав с комитетчика брюки до колен, Игорь махнул рукой, показывая, что Калымбету надо сесть.

Еще пять секунд и штаны от гидрокостюма, лежат на куртке.

— Ты все время стараешься обойтись жестами. Это привычка или ты такой детства? — спросил майор, смотря как ловко Игорь снимает с себя гидрокостюм.

— Под водой сильно не поговоришь. Как-то привык руками разговаривать, и эту привычку перенес на сушу. Расскажи лучше о своем имени, вернее о каракалпакских именах. У тебя такое странное имя! В жизни не слышал, — попросил Игорь, укладываясь на сухое место.

— Каракалпакский язык принадлежит к кыпчакско-ногайской подгруппе кыпчакской группы ногайских языков.

До Великой Октябрьской революции имена каракалпаков состояли только из имени и отчества, включая имя отца. А после Октябрьской революции стали формировать имена как у русских, образуя фамилию от имени отца. Раньше, как бы меня называли? — сам себя спросил майор и сам же и ответил:

— Калымбет сыя Юсуп. Калымбет — сын Юсупа, — перевел майор, странно посмотрев на Игоря.

Сделав вид, что не заметил косого взгляда, Игорь спросил, одновременно изо всех сил напрягаясь, и три раза повторяя мантру:

— Откуда произошли каракалпаки?

— Лев Гумилев считал, что каракалпаки — потомки абаров[93].

На Руси каракалпаки были издавна известны под собственным именем Черных Клобуков.

До революции вместе с башкирами, мои родичи поднимали восстания против царя. Например участвовали в восстании Карахакала в Башкорстане! — горделиво ответил комитетчик, самодовольно улыбаясь.

— Что-то у меня живот скрутило! Пойду погажу в кустах! — негромко сказал Игорь, направляясь в сторону густых кустов, обойдя кусты справа Игорь выглянул в трех метрах от комитетчика и увидел рядом с ним мужика в комбезе с лохмашками, который внимательно слушал майора, озабоченно посматривая по сторонам:

— Как только этот Игорь — гяур достанет ларец, так сразу его можно отдать Анвару. Пусть он с ним, что хочет, делает. На берегу можно оставить акваланг, его вещи и документы. Пошел парень купаться и утоп!

Тем более, что на соседний островок он уже прилетал.

— Как там после вашего ухода остров шерстили! Только листочки на кустиках не пересчитали! — покачал головой мужик и снова посмотрел по сторонам.

— Нырок гадить пошел. Очень нежный водолаз нам достался! — скривился, как от зубной боли комитетчик.

— Перестань скулить! На соседнем к северу островке база спецназа. Парни привезли девушку с большого острова со странным названием «Остров Возрождения» и хотят окропить ее кровью ткань, чтобы вернуть ей волшебные свойства. Дикость несусветная! Верите в сказки про принцесс и дивов! А еще цивилизованные люди! — снова мотнул головой мужик в космашках, отойдя на шаг к кустам.

— Говорят, что на Устюрте живет знаменитый отшельник Инак, который обладает огромной целительной силой и у него изумительной красоты дочь! Кто на ней женится, тот будет счастливым, богатым и проживет двести лет! — мечтательно сказал Калымбет, подняв голову вверх.

— Все это сказки, в которые не стоит верить! — скривился пришелец и беззвучно исчез в кустах.

Игорь сделал небольшой круг и внезапно возник перед комитетчиком, блаженно улыбаясь и сразу вступил в разговор:

— Значит мы с тобой в какой-то степени родственники Калымбет, раз корни у тебя идут к татарам, которые когда-то роднились с казаками, — успел сказать Игорь, как в десяти метрах от них взвилась стая птиц.

— Не может спецназ смирно пять часов в засаде посидеть!» — подумал Игорь, досадливо поморщившись, смотря на майора, который с каменной физиономией отвернулся вправо.

— Расскажи-ка мне лучше о мазаре, куда мне предстоит нырять. Теперь, я думаю, уже можно? — попросил Игорь, вынимая из сумки пластиковую бутылку с минеральной водой.

— Много лет тому назад жил такой богатырь Раим, родственник которого похоронен в мазаре, который сейчас стоит на глубине тридцать девять метров.

В северной стороне мазара есть ниша, в которой стоит каменный стул. Надо повернуть стул вокруг своей оси два раза против часовой стрелки и тогда откроется тайник, в котором стоит ларец.

— Что-то ты темнишь ошна[94]! Сколько же лет должно быть мазару, чтобы он опустился под воду? До сих пор я не слышал о подводных действующих мазарах! — покачал головой Игорь, боковым зрением не выпуская из виду подозрительные кусты, на которые не хотели садиться птицы.

— Что мне сказали в управлении, то я тебе и говорю! — шепотом огрызнулся, майор, демонстративно ложась на брезент.

— Откуда ты так точно знаешь про глубины, нишу и стул? Ты в мазаре бывал? — спросил Игорь, завязывая и распуская рифовый узел на двухметровом конце, который он собрался взять с собой под воду.

— Ну в общем, сам понимаешь, наши аквалангисты опускались туда и все промерили. Но когда им сказали, что надо погружаться с острова и на одном дыхании проплыть такое расстояние, а потом нырнуть на тридцать девять метров, все отказались.

— Дураков нет, особенно у водолазах. Те, которые были, давно уже ласты склеили, — махнул рукой Игорь, садясь на брезенте по-турецки.

— Значит аквалангисты промерили дно, сплавали в мазар, попробовали повернуть стул и ничего у них не получилось? — покачал головой Игорь.

— В предании говорится:

«В день летнего равноденствия, когда лучи солнца будут вертикально светить, посвященный откроет ларец, вынет египетскую ткань и отдаст ее святому отшельнику Инаку, который живет на Устюрте, в пещере…,-речитативом говорил майор, качаясь из стороны в сторону, но прервался на самом интересном месте.

Резко зазвучал сигнал переносной рации.

Майор встряхнул головой, приходя в себя от транса и подозрительно посмотрел на Игоря, который сразу сделал каменную морду, делая вид, что сам давно находится в трансе и ничего не видит и не слышит вокруг.

Выхватив из-под брезента маленькую зеленую рацию, майор моментально прижал ее к правому уху, одним движением большого пальца, нажимая тумблер сбоку.