– Я хочу поговорить с ней.

– Что-то я не вижу ее, летящую к тебе навстречу вниз по ступенькам.

– Пропусти меня, Веледа, пожалуйста.

– Нет.

– Ей надо вернуться. Уже прошло все лето.

– Если лето прошло, не значит, что и у нее все прошло. Да и потом, куда ей возвращаться? К этому вашему принцу?

– Ко мне.

– Я уже один раз доверила ее тебе – и погляди, что вышло. Она останется в отеле.

– С тобой? Ты давно забила на нее болт, предоставив самой себе, а сейчас решила разыграть заботливую мамочку?

– Не тебе указывать мне на мои ошибки, щенок.

– Ну а если остальные боятся хладнокровную суку?

– Тебе пора домой.

– Веледа. – голос Марка стал умоляющим, почти жалобным. – Веледа. Мы не любим друг друга, но нельзя не признавать то, что нам обоим дорога Шелена. Ты и сама знаешь: ей не место тут, в вашем заколдованном царстве сновидений.

Голос матери тоже немного смягчился, стал похож на нормальный.

– А это уже, Марк, не тебе решать и не мне. Уезжай. Еще не время.

После его ухода я поднялась и ушла к себе, но скоро она вошла и села рядом.

– Я видела, что ты была наверху.

– Мне надо вернуться.

– Не обязательно.

– У меня контракт.

– Больше нет, если ты не захочешь.

Отвечая на мой удивленный взгляд, она сдержанно добавила:

– Колин мой старый друг. У вас обоих – у тебя и Марка – с самого начала есть незаметная лазейка на случай, если дела пойдут плохи.

Вот тут я уже заинтересовалась по-настоящему.

– Но мы расковыряли этот текст от первого до последнего слова…

– Дописано позже. Последняя часть была написана исчезающими чернилами, на ее месте просто вставили нужные формулировки.

– Зачем он это сделал?

– Потому что знал, что ты моя дочь.

– И какое ему до этого дело?

– Мы с Колином очень ценим друг друга.

"Очень ценим"

И вдруг все стало на свои места.

Таинственный мамин покровитель, приближенный к королю… у нас принято было полусерьезно считать, что сам Астор и есть тот самый тайный любовник Веледы, но оказалось, что…

– Как давно вы вместе?

– Почти 20 лет.

Мои глаза расширились.

– 20 лет! Но я.… но мне…Мама, Колин он…?

– Нет. – твердо перебила меня Веледа. – Честное слово, нет. Но именно он помог мне тогда, когда все отвернулись.

– Вы любите друг друга?

Веледа поморщилась.

– Любовь – слишком громкое слово. Но да, мы дорожим нашими отношениями.

С ума сойти, у них, оказывается, отношения!

– Почему вы никогда не жили вместе? Почему скрываетесь?

– Мы не скрываемся. Мы просто не кричим на каждом углу и не наша вина, что люди не могут видеть дальше своего носа. Необязательно хвостом ходить друг за другом, чтобы люди думали, что вы пара. У него свои дела, а у меня свои, и мы ценим нашу свободу. Но на самом деле мы жили вместе. Недолго. Пока тебе не исполнилось три года. – мечтательная улыбка скользнула по ее губам и пропала.

– Но довольно обо мне. Уже пять недель. Ты решила?

Я отвела глаза.

– Еще нет.

– Шелена, я не хочу на тебя давить, и если ты скажешь да, то это одно, но если нет, то дальше тянуть опасно. Я не могу позволить тебе рисковать жизнью.

«Еще раз»

– Хорошо, мам. Завтра. Я скажу тебе завтра.

– Ты же знаешь, что я поддержу любой твой выбор?

– Да. Знаю. Спасибо. «Уходи».

Она ушла, интуитивно поняв мое состояние – во многом можно было обвинить мою мать, но никто никогда бы не сказал, что она навязывает свое присутствие тогда, когда оно не нужно.

Я закрыла руками глаза, с усилием надавила пальцами на веки.

Последний подарок Ворона уже пять недель зрел внутри меня, но до сих пор я не знала, как правильно поступить.

Я не хотела ребенка. Не от него. Не так.

Знала, что никогда не прощу дитя, ставшее итогом позора, мучений и стыда. Вполне допускала, что полюблю – но не забуду страданий. Я положила руку на живот, как делают будущие матери – отзовется ли что-нибудь внутри, наверное, я даже хотела, чтобы отозвалось и тогда было бы проще, но в душе было глухо.

«Ты мне не нужен. Ты мне нужен.» – я покатала обе фразы на губах, проговаривая вслух, ожидая озарения, но и это не помогло.

Что мне делать? Как вообще принимают такие решения? Почему Веледа не настояла на чем-то одном, почему предоставила мне такой сложный выбор? Я не хотела выбирать. Я так часто в последнее время принимала неправильные решения, так много врала себе, что разучилась доверять своим желаниям, слышать свои истинные чувства.

Если я выберу смерть, а потом до конца своих дней буду жалеть об этом?

А вдруг выберу жизнь, и возненавижу?

Может, подбросить монетку?

Неосознанно взялась за странный медальон, появившийся у меня после той июньской ночи. Я почти не помнила ничего из событий, произошедших тогда, только зарево костра и рыжие волосы, но медальон странным образом утешал. Сжала в ладони прохладный металлический круг, две тонкие фигурки –близнецы –отпечатывались красным на коже. Вдруг он волшебный? Я поднесла руку ко рту, коснулась губами тонкого краешка, выдохнула, оставив запотевший след на гладкой поверхности:

– Дай мне знак. Пожалуйста, помоги мне.

Всматриваясь в колебания воздуха, не уловила ничего не обычного. Наверное, я и правда ждала, что рыжий колдун возникнет из тени и вручит мне ответ на блюдечке, потому что разочарование от того, что ничего не произошло, ощутимо кольнуло в животе. А может, это был ребенок.

Раскрыв окно настежь, я высунулась по пояс, впитывая фиалковый запах левкой и душистого горошка. Вдруг неправильный звук резанул слух – заливистый детский смех раздавался из сада, как раз за розовыми кустами. Ребенок? У нас? Неужели кто-то потерялся?

Я уже была внизу. Сначала бежала, но приближаясь, замедлила шаг, осторожно вышла на открытое пространство, надеясь, что не напугаю своим внезапным появлением.

Девочка была не одна. Хохоча, она висела на спине мужчины, цепляясь за крепкую шею и болтая тонкими ногами как веселая мартышка. Он вдруг легко перехватил ее за запястье и лодыжку, и вот она уже болтается вниз головой, но кажется, довольна еще больше. Я не могла отвести от них взгляд, и мужчина почуял, что они больше не одни, резко развернулся, словно ожидая нападения, однако при взгляде на меня его лицо расслабилось.