На этот раз Фредди не рассмеялся.

– Это ваш родственник?

– Отец, – пробормотал Рауль, так тихо, что мы едва расслышали. – Вот уже почти тридцать лет, как он умер.

– Тридцать лет… – вздохнул Фредди. – Мне кажется, вы не очень хорошо поняли мои слова. В этой очереди стоят миллиарды покойников. Разве я мог рассмотреть их всех? Как я мог бы увидеть вашего отца в этой чудовищной процессии?

– Да, верно, – покраснел Рауль. – Я задал глупый вопрос. Но мой отец умер так быстро, а я был так молод… Он ушел и унес свою тайну.

– А что, если эта тайна досталась вам в наследство? – сказал раввин. – Покинув вас в сомнениях, он завещал вам ту движущую силу, что привела ко всем вашим действиям.

– Вы правда так думаете?

Фредди рассмеялся:

– Кто знает? Временами мне хочется соединить психоанализ и каббалу! Они нередко соприкасаются. Вы знаете об этом лучше меня.

Рауль вздохнул:

– Мне нужно задать ему столько вопросов… У него первого родилась идея танатонавтики.

Ученики рассеяли возникшее было ощущение неловкости, попросив показать наш танатодром. Они с уважением разглядывали нашу материальную часть с маршевыми танатонавтическими двигателями. Сами они довольствовались медитацией и варевом из горьких корней. Мы показали им, как определить точный момент расстыковки с телесной оболочкой, пользуясь приемником волн церебрального гамма-ритма, как мы программируем посадку посредством нашей электронной системы, одновременно с этим обеспечивая нормы полетной техники безопасности.

Их охватило страстное возбуждение.

– Да мы с такой аппаратурой еще и не то бы наделали! – воскликнул их пожилой волхв.

Приумножить усилия, объединившись. Наши таланты, сведенные воедино, превзойдут их простую сумму. Два разных подхода к мышлению. Две мелодии, сливающиеся в новой музыке.

Фамилия: Мейер

Имя: Фредди

Цвет волос: седые

Глаза: синие

Рост: 160 см

Особые приметы: раввин, постоянно носит ермолку

Примечание: пионер движения танатонавтов. Изобретатель техники сплетенных эктоплазменных пуповин, позволившей проникнуть за Мох-3

Слабое место: слепой

Мы отвели шести страсбургским раввинам квартиры на втором этаже. На первом этаже они занимались новым видом хореографии, чтобы еще теснее сплетать пуповины в предстоящих полетах.

Один за другим они выполнили старты с кресла нашего танатодрома. После того как они освоились с нашими методиками, мы установили новые пусковые кресла, и наши гости перешли к вылетам в составе всей эскадрильи.

Стефания часто отправлялась вместе с ними, иногда во главе всей эктоплазменной пирамиды. При виде их вылетов и возвращений создавалось впечатление, что они там здорово развлекаются. Просыпаясь, Фредди всякий раз смеялся, будто только что пережил лучшие минуты своей жизни!

Эта веселость меня беспокоила. Фредди был не только раввином, но к тому же слепым и пожилым человеком. Три причины, чтобы повнимательнее следить за своим поведением! И еще: я не понимал, над чем этот танатонавт все время подшучивает. Все-таки смерть – штука страшная.

Я лично всегда серьезно относился к жизни и смерти. И та и другая требуют к себе уважительного отношения. У женщин в обмороке лицо всегда выглядит как маска боли.

Однажды, после посадки, я услыхал от Фредди довольно рискованную шутку. «Два приятеля вспоминают, как лет тридцать назад видели шоу в гостинице. На сцену выходил артист, доставал из штанов свой член и, как молотком, разбивал им три грецких ореха. Они решили опять туда сходить. Артист здорово состарился, но все еще работал. Только на этот раз он разбил не три грецких ореха, а три кокосовых. После окончания шоу приятели зашли к нему за кулисы и спросили, почему такие изменения. Тот ответил: «Знаете, с возрастом зрение слабеет».

Все вокруг смеялись. Я был в шоке.

Меня возмущало, что раввин, несмотря на свою профессию, так легкомысленно относится к смерти. Я сказал ему об этом.

– Кто-то где-то когда-то неправильно понял Божественные слова, – заявил он. – Возможно, пророк был глуховат и ему послышалось «Бог – это любовь» вместо «Бог – это юмор»![28]Смерть – довольно забавная вещь, я так ее понимаю. И вообще, как мог я принять свою слепоту без чувства юмора? Смеяться нужно надо всем, не сдерживая себя.

– Этот тип какой-то чудаковатый, – сказал я Стефании.

Она не разделяла моего мнения. Тибетская медитация позволяла ей лучше понимать мудреца из Эльзаса. Фредди заканчивал свой реинкарнационный цикл. Это была его последняя жизнь. Теперь он должен стать чистым духом, свободным от всякого страдания. Ему уже ничего не осталось доказывать о самом себе. Сейчас он был спокоен. В предыдущих воплощениях он уже познал любовь, искусство, науку, сострадание. Он уже почти прикоснулся к абсолютному знанию. Глубокая безмятежность, излучаемая этим добродушным человеком, была заразительна. Что же касается его шуточек, то шокировали они меня потому, что именно моя голова была забита ограничениями и запретами.

Действительно, вокруг раввина словно витала аура из благотворных волн. Если Стефания права, то я ему завидую. Я бы тоже хотел закончить свой цикл жизней. Понять все, что кроется за внешними проявлениями. Увы, я еще молод на этой Земле. Я, наверное, нахожусь в сотой или двухсотой реинкарнации. Моя карма еще жаждет познаний и завоеваний.

К счастью, Фредди не отказывался делиться с нами знаниями. По вечерам в пентхаусе мы усаживались вокруг него, и он рассказывал – на этот раз уже серьезно – истории из каббалы и разъяснял тайный смысл терминов и сефирот.

– Согласно каббале мы все бессмертны. Смерть всего лишь один из этапов внутреннего развития, определяющий следующую фазу нашего существования. Смерть – это порог. Она открывает дверь в следующую жизнь. Чтобы наш ум стал как можно более ясен и безмятежен! Страх, душевное смятение, отказ умирать – это худшие состояния, которые только можно испытывать. Чем больше человек умиротворен, тем мягче он способен выполнить переход в другой мир. Записано в «Зогаре»: «Счастлив тот, кто умирает с чистой совестью. Смерть только переход из одного дома в другой. Если мы мудры, то сделаем нашу следующую жизнь более красивым домом». А вот что писал вечно жизнерадостный раввин Елимелех: «Почему бы мне не радоваться, зная, что я нахожусь в точке покидания этого нижнего мира и готов перейти в высший мир, мир Вечности?»

Амандина пожирала глазами этого танатонавта, кто – единственный из всех нас – побывал в самом далеком месте Континента Мертвых. Ее поразил тот факт, что вера в перевоплощение пришла из иудейской религии.