— Нет, нет, вы все же пересчитайте, моя дорогая синьора, — попросила женщину Джина.

Синьора Августина быстро пересчитала деньги в конверте и промолвила:

— Когда она звонила мне последний раз с вокзала, она так и заверила, что не забудет свою, хотя и не родную, мать, что сообщит позже где она и как устроилась. Может быть, вы, синьорина, что-нибудь мне сообщите?

— Нет, я пока не уполномочена это вам сказать, дорогая синьора Августина, — улыбнулась Джина, положив свою руку на руку хозяйки. — Об этом она сообщит вам сама. Или напишет, или позвонит.

— О, лучше бы она позвонила. Мне так будет радостно услышать ее голос, синьорина.

В это время в пиццерию вошел посетитель и приказным тоном заявил:

— Кофе и пиццу, синьора!

— Иду, иду, одну минутку, синьор, — заторопилась хозяйка обслужить вошедшего.

«Итак, — мысленно сказала себе Джина, — значит, Карина звонила не из аэропорта Малпенсы или с какого-то другого, а с вокзала… Отсюда вывод — из Милана она, наверное, уехала поездом. Вот уж новость. — И тут же ругнула себя: — Дуреха, не додумалась я тогда осмотреть все вокзалы. И в голову не пришло, что она вместе со своими друзьями-покровителями уедет поездом. Но куда? Вот вопрос из вопросов», — размышляла она, допивая кофе.

Джина вначале планировала не задерживаться в пиццерии, чтобы не привлекать к себе особого внимания, но затем у нее возник новый план и когда к ней вернулась синьора Августина, выполнив заказ посетителя, она ее спросила:

— Синьора Августина, не могли бы вы мне посоветовать, где бы я могла пожить несколько деньков, разумеется за хорошую плату.

— О, синьорина, а почему бы вам не пожить эти несколько деньков у меня? — всплеснула руками хозяйка. — Комната Марии сейчас свободна. Это моя помощница, она поехала со своим женихом Энцо к его родителям в деревню, — пояснила синьора. — Это очень хороший человек, он работает на обувной фабрике. И повез свою невесту показать родителям и получить их благословение.

— Очень благодарна вам, дорогая синьора, это просто удобный случай, как я понимаю, — расцвела в улыбке Джине и сняла свои зеркальные очки.

— О, без очков, вы просто красавица, синьорина! — всплеснула руками синьора Августина. — Идемте, пока нет новых посетителей я покажу вам вашу комнату, идемте, синьорина милая.

Такого варианта при посещении пиццерии Джина никак не ожидала и благодарила Всевышнего мысленно, что так все для нее благополучно устраивается. Быть рядом с синьорой Августиной и дожидаться письма или звонка Карины, лучшего ей придумать было нельзя. Но это на несколько дней, пока не приедет Мария, а если Карина за это время не даст о себе знать? А если и приедет Мария, то что? Разве она в свой первый приход в пиццерию дала ей какой-нибудь повод к подозрению? Нет. Зашла, сказала ей что-то о креветках жареных и все. Да и запомнила ли та ее? Может да, а может, нет. Тем более Джина теперь выглядит совсем по-другому. Так размышляла девушка, оставшись одна в комнате Марии, так как синьора, показав ей жилье заспешила в пиццерию, где ее ждали новые посетители.

Джина осмотрелась. Это была небольшая комната с окнами на улицу. В углу иконка Христа Спасителя, под ней кровать, аккуратно убранная, изголовьем к иконке. Шкаф, стол, два стула, небольшой телевизор на тумбочке у окна. Чисто, все на своих местах, чувствовалось, что здесь живет порядочная девушка, домашний уют для которой не чужд.

Джина раскрыла свою дорожную сумку, достала туалетные принадлежности и хотела было пойти к хозяйке и спросить у нее, есть ли в доме ванная или душ, как синьора Августина вошла сама со стопкой чистого, накрахмаленного постельного белья со словами:

— Может быть, синьорина Клара, — так Джина представилась синьоре — пожелает отдохнуть с дороги, то вот свежее белье. А по коридору направо туалет и ванна, душ если вы, моя дорогая пожелаете освежиться от этой духоты. А я к посетителям… устраивайтесь как дома, синьорина… — вышла быстро из комнаты синьора, которую Джина едва успела поблагодарить.

— Теперь, Делли, — улыбнулся Дон, — полгорода знает, что мы готовимся идти с тобой под венец. А может быть, и правда совершим это чудо? — спросил девушку он.

Они сидели в уютной квартире Деллы Стрит за небольшим столиком в гостиной. Между ними стояла бутылка джина с тоником, они удобно устроились в креслах и вели этот разговор.

— Я думала об этом, Гарри, но у меня нет уверенности в искренности твоих чувств. С той минуты нашей близости, когда нам пришлось пережить все те треволнения, помнишь, еще до Милана? То после этого я могу только с уверенностью сказать, о твоем заботливом отношении ко мне, но не более. Кроме того… — сделала глоток из бокала Делла и замолчала.

Дон выжидающе смотрел на нее и терпеливо ждал, что она скажет. Затем подтолкнул ее вопросом:

— Кроме того, Делл? — отпил и он из бокала.

— Кроме того, Гарри, у меня нет также уверенности, в том что тебе совсем не безразлична Карина Рисленд. Хотя она немного и старше меня.

— Нет, почему же, я к ней отношусь не совсем безразлично, и как друг, и как защитник, — замолчал Дон, отведя глаза в сторону.

— Ты хочешь убедить меня, что ты не спал с ней? — пристально посмотрела на него девушка.

Дон, взглянув на нее, а затем отвернул голову от взгляда девушки и негромко ответил:

— Это произошло так неожиданно, так внезапно, мы оба были охвачены какой-то непреодолимой тягой друг к другу… Когда ты отсутствовала какое-то время тогда, в поезде…

— Да, когда я вернулась и взглянула на нее и на тебя, я поняла, что между вами произошло, что такое же произошло между тобой и мной тогда в машине, помнишь?

— О, Делла, не надо придавать этому большое значение. Я сильный мужчина и у меня время от времени, особенно после сильного напряжения нервной системы, возникает непреодолимое желание расслабиться. И ты можешь также упрекнуть меня, что я был близок со своей секретаршей агентства Джанин?

— Нет, Гарри, это было все до меня и нет надобности ворошить прошлое, думать об этом. Говоря откровенно, я тоже до тебя была не какая-то там ханжа или девственница. Были и у меня близкие встречи. Было то, что было. Но когда мы втроем, ты, я и Карина связаны одним большим делом, можно прямо сказать, с очень опасным делом, Гарри, то, естественно, у Карины и у меня возникают женские чувства ревности.

— Ну, это объяснимо, Делл, — кивнул головой Дон. — Особенно сейчас там, у Карины, которая очень, по всей вероятности, сильно ревнует меня к тебе в нашем совместном путешествии сюда. Хочу подчеркнуть, дорогая, вынужденном путешествии. Мы должны были появиться здесь и заткнуть рты домыслам, покончить со слухами, уверить их, что все дела с Кариной — блеф, как и с тем же Ранским. Чтобы утихли страсти, интерес ко всему этому делу. И как видишь, наша магнитофонная запись, как я понимаю, сделала свое дело. Не только для их большого босса, но и для моего нанимателя дельца мистера Лоу Берни. Ведь Олмэн снабдил его нашим дублем-кассетой, как и мы Джину. А она в свою очередь, я уверен, преподнесла ее своему боссу.