– Некромант Неясыть, – громко доложил Ястарх, кланяясь и отступая в сторону.

Подвальный низкий зал наспех разубрали лиловыми и тёмно-алыми шелками, холодные плиты пола застелили пушистым ковром. Грубый каменный стол в середине покрывали карты, большей частью – крупномасштабные планы Аркина и окрестностей. Вокруг стола толпилось с дюжину епископов и кардиналов, сам понтифик, склонившись над чертежом, деловито передвигал с места на место сильную лупу.

– Ну, Неясыть. – Архипрелат отложил увеличительное стекло, выпрямился. – Напоминаю тебе, что Курия выполнила свою часть сделки ещё вчера. И ожидает того же от тебя.

– Ваше святейшество так уверены, что некромант Неясыть в принципе способен сотворить такое заклятье?

– Прежде чем предложить тебе подобное, мы внимательно изучили архивы, – усмехнулся аркинский предстоятель. – Может, для тебя это новость, некромант, но Аркин внимательно следит за всеми особо сильными заклинаниями, творимыми в пределах старого света. Конечно, Синь-И или Клешни нам недоступны, но того, что есть, хватило, чтобы засечь некие чары, пробившие свод мира и отправившие куда-то прочь из Эвиала два человеческих существа. Это случилось в разгар битвы при Скавелле. Ты ничего не хочешь рассказать нам об этом? Некромант покачал головой. В его планы совершенно не входило рассказывать аркинским прелатам о Мельине и его Императоре.

– Напрасно, – нахмурился понтифик. – Мы потратили немало времени на расшифровку этих чар и сейчас можем утверждать – это твоя работа, Неясыть. Можешь отпираться сколько угодно, но мы знаем твёрдо. Со временем мои мастера, уверен, смогут воспроизвести это заклинание; но, к сожалению, обстоятельства сложились несколько по-иному. Дверь нужно открыть немедленно. Ты говорил, что потребуются редкие книги и ингредиенты. Отец Суэльтен по-прежнему в твоём полном распоряжении.

Бледный и дрожащий монах выступил из-за спин стражников, неловко поклонился. Он, похоже, до дрожи боялся некроманта.

– А штурм… – заикнулся было Фесс.

– Я не думаю, что Клешни рискнут повторить приступ, пока к ним не подойдут существенные подкрепления, – заметил один из кардиналов у стола. – По самым грубым подсчётам, они потеряли больше трети своего флота.

Фесс усмехнулся.

– На вашем месте, Ваше святейшество, я бы потребовал с некроманта Неясыти заклинаний против штурмовой эскадры, а не открытия ворот неведомо куда…

– А, ты решил, что Курия решила спастись бегством? – поднял брови архипрелат. – Уверяю тебя, это не так.

– Мне сказали, что Ваше святейшество покидает Аркин и что мне предстоит последовать за вами. Как же тогда я смогу воспользоваться помощью достойного отца Суэльтена, равно как и богатством библиотек Курии?

– Всё, что возможно и невозможно, мы вывезли, – заверил Фесса архипрелат и тотчас же проницательно заметил: – Прошлый раз ты обошёлся и без ингредиентов, и без библиотек. Не забывай, мы расшифровали твоё заклятье.

– Тогда вам не составит труда его повторить, – пожал плечами Фесс.

– Мы ходим по кругу, – недовольно поморщился архипрелат. – Мы сможем его повторить. Но не сразу. А потребно – именно сейчас.

– Но там, в Скавелле, присутствовали особые условия! – Фесс решил стоять до конца.

– Верно, – неожиданно легко согласился аркинский предстоятель. – Особые условия действительно присутствовали. – Он наклонился вперёд, пристально глядя на Фесса. – И в твоих интересах, сударь мой Неясыть, создать такие же условия вновь.

– Невозможно!

– Очень даже возможно. Что произошло во время сражения при Скавелле? Были сотворены особо мощные заклинания, послужившие словно бы трамплином для твоего собственного. Вынуди Клешни на такие заклятья, некромант. Тебе это не составит труда.

– Но… как же я сделаю это, если Курия требует от меня покинуть город?

– Клешням достанутся пустые кварталы, – нетерпеливо бросил понтифик. – Простолюдины в большинстве своём сбежали ещё вчера, до первого штурма.

– А катакомбы под кафедральным собором вы тоже отдадите Клешням, Ваше святейшество?

– Нет, это положительно невыносимо – говорить с человеком, считающим тебя полным идиотом, – со вздохом сообщил архипрелат поспешно закивавшей свите. – Разумеется, входы в катакомбы будут завалены и перекрыты, мне достаточно лишь одного мгновения, и Клешням придётся повозиться. А тем временем мы… вернее, ты, Неясыть, вынудишь их ввязаться в магическую дуэль, заставишь раскрыться, с тем чтобы использовать их собственные заклинания. Они не продвинутся дальше западного обвода крепостных стен, уверяю тебя. И обратно в море они не уйдут тоже. – Он захихикал и потёр руки.

– Ваше святейшество так уверены, что я всё сделаю…

– Конечно, Неясыть. Мы слишком давно держали тебя на крючке. Ты раб своего Слова. Честь для тебя значит куда больше, чем для любого обитателя Эвиала. В том месте, откуда ты явился, все такие?

– Куда лучше, – мрачно ответил некромант.

– В таком случае удивительно, что у вас ещё кто-то жив, при такой-то наивности… Короче, хватит терять время, – распорядился понтифик. – Берись за дело, Неясыть. Я думаю, что сутки у нас, самое меньшее, имеются. Клешни смогут пополнить свой флот не раньше чем к следующему вечеру. Тогда и стоит ожидать приступа.

– Прошу Ваше святейшество дать мне в помощь также и отступника Этлау.

– Гм… слишком уж ты многого требуешь, некромант, – поморщился понтифик. – Ну да ладно. Вчера у вас действительно неплохо получилось – с отзеркали-ванием его чар от твоего заклинания. Так и быть, дозволяю.

– Спасибо, что вытащил меня из темницы. – Этлау сидел в кресле напротив некроманта, старательно массируя запястья – кандалы оставили на них широкие красноватые кольца.

– Не стоит благодарности, преподобный. Ещё чаю? – Фесс вежливо протянул разжалованному инквизитору горячий серебряный чайник.

– Еще раз спасибо. Что случилось, Неясыть? Ещё недавно ты готов был стереть меня с лица земли…

– Не обольщайся, Этлау. Может, нам ещё и придётся сойтись в бою. Потому что ни ты, ни я ничего не забыли. Но сейчас у нас действительно общий враг, прости мне эти высокие слова.

Инквизитор хмыкнул, поднося к губам чашку с дымящимся отваром. Несчастный отец Суэльтен, приставленный таки к некроманту, сидел белый от ужаса.

– Не дрожи так, высокоучёный, – повернулся к нему Этлау. – Я виновен в… в том, что мне вменяется, не больше, чем заболевший человек виновен в своей болезни.

– Но заболевший виновен, если презрел указания карантинной стражи и полез в охваченный чумой город, – вдруг возразил монах. – Виновен также, если, заболев и зная об этом, всё равно отправляется туда, где пока нету мора, неся с собой заразу!

– Сразу видно опытного софиста…

– Оставим этот спор, – поднял руку Фесс. – Я действительно дал слово и намерен его исполнить. Отец Суэльтен, не вы ли…