– Ничего этого мы сделать не успеем, если козлоногие станут покрывать по четыре-пять лиг в день, – сдвинул брови проконсул.

Сеамни молчала, опустив голову и погрузившись в размышления, похоже, сейчас вообще ничего не слышала.

– Сам знаю. – Зубы Императора скрипнули. – Ни одного решения. Ни одного ответа. Тупики. Магия бессильна… или недостаточно сильна. Бароны засели на севере, остатки Радуги – с ними… и не желают ничего слушать или же просто не верят.

– Они должны понять, – с неколебимой уверенностью сказал Клавдий. – Я хорошо знаю Браггу. Он, конечно, упрям, как целое стадо ослов, тщеславен и властолюбив, но при этом далеко не глупец и не трус.

– Упрямство как раз и есть неразлучный спутник глупости, – заметил Император, салютуя очередному легионному значку. Марширующие воины ответили дружными приветственными возгласами.

– Девятый Железный, – вздохнул Клавдий. – Отличные рубаки, но и они…

– Но и они не смогут остановить тварей Разлома, понимаю, – процедил Император. – Если бы ты знал, Клавдий, если б ты знал… сейчас я отдал бы всё, пошёл бы на союз с кем угодно, только чтобы…

– Радуга, – вдруг произнесла Сеамни. – Нам нужна вся её мощь. А ещё – магия крови.

Клавдий втянул голову в плечи, словно ожидая внезапного удара.

– Госпожа, – выговорил он совершенно несвойственным ему умоляющим тоном. – Какая «магия крови»? О чём вы? Это же… это же… невозможно, невероятно!

– Нерг потребовал от нас именно этого права, – хладнокровно произнесла Дану. – В хаосе нынешнего времени, когда они могли сами взять всё, что угодно, я вижу их просьбе только одно объяснение – всебесцветные сами ужасно боялись.

– Чего? Чего они могли бояться?! – не выдержал проконсул. Император слушал молча, не вмешиваясь.

– Боялись восстания тех, кого они собирались тащить на алтари и жертвенники. – Сеамни не колебалась. – Им нужно было направить их ужас и ненависть на тебя, мой повелитель, – при людях Дану никогда не называла Императора Гвином. – И, быть может, дело тут не только в восстании… – Она вновь погрузилась в раздумья.

Клавдий вздохнул.

– Союз с баронами – это, конечно, правильно. Вот только как их уговорить, если даже твари Разлома их ни в чём не убедили?

– Что может потребовать Брагга, я примерно представляю, – невесело усмехнулся Император. – Восстановить звание коннетабля, возродить Коронный Совет…

– И выдать замуж за Императора Мельина свою дочь, – докончила Сеамни, улыбаясь. – Вполне здравые условия, если подумать. На месте повелителя я бы не колебалась.

– Что у тебя за шутки, Тайде… – поморщился правитель.

– Я не шучу, – совершенно серьёзно возразила Дану. – Если для союза с Браггой достаточно будет этого, надо соглашаться. С тем чтобы использовать всю силу Радуги.

– Мир с Браггой не означает мира с Радугой, – возразил Клавдий. – Маги претерпели от нас совершенно несравнимый ущерб. Их требования могут оказаться…

– Маги запуганы, – жёстко бросила Сеамни. – Они хорошо запомнили ту кровавую трёпку. Без баронов и их дружин они – ничто. На открытый бой с легионами они больше не осмелятся. Если Брагга подпишет мир – никуда не денется и Радуга.

– Похвальная уверенность, – не сдавался проконсул. – Но чья-то уверенность ещё не означает непременно такого же исхода, и потому…

– Повелитель, чародейка Сежес. – Кер-Тинор ловко, как умеют только Вольные, развернул коня. Позади, сидя по-женски, боком на спокойном мерине, рысила волшебница, бледная как смерть, с наскоро закрученными волосами.

– Мой император. – Она поклонилась. Куда ниже, чем в те времена, когда правитель Мельина только-только вступил на трон.

– Что нергианец?

Сежес чуть потупилась, словно чего-то стыдясь.

– Он не человек, повелитель.

– Я это уже слышал, чародейка. Какие-нибудь доказательства? Пожалуйста, только кроме его «нечувствительности к боли». Об этом я уже слыхал.

– Я пробила его барьер. – Сежес нервно облизнула губы. – Это немало мне стоило, но я взяла его за жабры. А потом… мой Император, он даже не орал, как все люди. Я этот вой ни с чем не могу сравнить. Однако он по-прежнему не ответил ни на один вопрос. Я пошла дальше. Стала вскрывать его – живьём. И вот тут-то и увидела… – Она побледнела и отвернулась. Казалось, её вот-вот вырвет.

– Что же именно? Не тяни, Сежес, у нас и без того давно вышло всё время! Резать, значит, могла, а рассказать – затошнило?!

– Прошу прощения, мой Император, но… действительно замутило, – призналась чародейка. – Я увидела два сердца. Два желудка. Кишечник, в котором, простите, кишки извиваются, как змеи, раскрывают пасти и норовят цапнуть меня за палец. И всё это сизо-лилово-фиолетовое, как и его кровь. Я резала – а он продолжал жить, дышать и осыпать меня проклятиями. Убивать тварь я не стала – на то не было повеления моего Императора. Но одно могу сказать теперь точно – он не человек. Не эльф, не Дану, не орк, не тролль, не кобольд – не из известных нам рас и народов. Это нечто совершенно новое. Небывалое. Неведомое. И оно все эти годы жило рядом с нами, а мы, Радуга, ничего даже не заподозрили!

– Понятно, – оборвал чародейку Император. – Что ж, достойно Нерга, очень достойно. В принципе трудно было бы и ожидать чего-то другого. Как ты думаешь, Сежес, может эта тварь оказаться просто искусственно выведенным монстром, подобно тем, что вылуплялись в зверинцах Радуги?

– Конечно, этот ответ напрашивается, – кивнула Сежес. – Но Радуга, если можно так выразиться, подгоняла подобное к подобному. Мы делали всяких бестий, и летающих, и ныряющих, и ползающих, но у них у всех наличествовала красная кровь. И, разумеется, по одному сердцу. Мы оставались в рамках заданного Природой и потому…

– Ты можешь поручиться, что Нерг не продвинулся дальше? Всё-таки он мало походил на остальные Ордена Семицветья.

– Это нечеловеческая логика. – Сежес покачала головой. – Я имею в виду – те, кто сотворил этого «посла», рассуждали не так, как мы, люди, или, к примеру, гномы.

– Не пойму, мой Император, какое это отношение имеет к тварям Разлома, – вмешался Клавдий. – Я и так всегда знал, что выродки они там все, в этом Нерге. Ну, достопочтенная Сежес доставила нам наглядное доказательство. Только как это нам поможет остановить нашествие?

– Сама ломаю голову, – буркнула чародейка. – И ничего, кроме магии крови, на ум не приходит.

– Сговорились вы все, что ли?! – нахмурился Император. – Только и слышишь, мол, «магия крови, магия крови»! Кто будет отбирать людей для жертвенников, ты, Сежес? Иди, выбирай! Только не забудь их об этом предупредить.