— Техники древних мудрецов, сокрытые в манускриптах, дают неоспоримую власть над демонами преисподней, — вздохнул старик. — Еще во времена Искандера Рогатого все рукописи и книги были сожжены или вывезены им из Бухары, Самарканда, Хивы. Я подозреваю, что-то могло остаться, и вот именно эти выжившие через века учения достались Холдару. Иначе нет объяснений.

— У вас есть его фотография? Хочу посмотреть.

— Да. Приедем домой, я скажу Киличу, чтобы он предоставил вам снимки Авлодовых. У нас есть обширное досье на членов этого клана, — Фархад усмехнулся. — Как и у них, впрочем, на всех нас.

Подспудно Никита ожидал какой-нибудь гадости со стороны конкурентов Каримовых. Раз уж взялись щипать их, то за очередным ударом дело не встанет. Но, к удивлению, поездка завершилась без происшествий. Солидный кортеж, набитый клановыми бойцами, миновал пригород и вернулся в махаллю. Опять часть машин осталась снаружи, остальные въехали во двор.

— Что выяснили по ночному магу? — резко спросил Фархад у подошедшего к ним Килича.

— Этот сын шакала, Орзу-водонос, и в самом деле давненько помогает Махкамовым, — поморщившись, ответил сын. — Признался, что получал деньги за услуги, пускал в свой дом для слежки за нами. У него удобное расположение дома, поэтому маг спокойно устраивался на крыше и закидывал свои магоформы к нам во двор.

— Дом обыскали?

— Да, бобо[1]. Нашли только деньги и золото. Орзу признался, откуда у него все это. Оружия в доме не было.

— У водоноса, кажется, семья? — Фархад, постукивая тростью, подошел к дому.

— Жена, трое детей.

— Предателя скормить собакам. Детей и жену в колодки — и продать, — бесстрастно произнес старик.

— Уважаемый Фархад, — Никита не вытерпел. Одно дело наказать непосредственного предателя, который знал, чем грозит его тайная деятельность для семьи, и тем не менее, продался врагу. Жена, как пособница, тоже рискует ответить головой за грехи мужа. Но дети… — Не мое дело вмешиваться в ваши приказы, и я понимаю всю ответственность, которую вы испытываете, охраняя ваш Род от таких людей, как Орзу. Но могу ли я смиренно просить вас пощадить семью и не ввергать их в глубины бедствий? Возможно, есть какие-то другие способы показать своим людям на примере отступившихся, что грозит предателям?

Фархад замедлил шаг, и глядя на мелькающих в цветастых халатах женщин, занимающихся хозяйственными делами, тихим голосом ответил. Даже Килич замер, стоя за спиной деда.

— Вы верно сказали, таксир Никита. На примере отступившихся я должен показать остальным, что ждет их в случае предательства. А ведь Орзу давал мне клятву. И не только за себя, но и за свою семью. Что побудило его превратиться в отступника? Неужели не понимал, кто в первую очередь пострадает? Но только ради вас, уважаемого гостя, я смягчу наказание для невиновных. Килич!

— Да, бобо! — мужчина тут же вынырнул из-за спины и замер в почтительном полупоклоне.

— Орзу должен умереть на глазах жителей махалли. Это не обсуждается. Жену выпороть, чтобы все знали, что супруги ответственны друг перед другом и перед хозяином. Эту мысль нужно донести до всех. У Орзу двое детей старше восьми лет, так?

— Да.

— Их вместе с матерью поставить на самую грязную работу. А малышка Гузаль пойдет в мой Род под опеку.

— Как долго держать Юлдуз в повинности? — уточнил Килич.

— Пока я не сочту нужным освободить ее, — Фархад приложил руку к сердцу, посмотрев на Никиту.

Волхв ответным жестом показал, что он безмерно благодарен за доброту, проявленную к отступившим. В конце концов, здесь не его вотчина, и отвечать за жизни подчиненных приходится не ему. Он гость с правом всего лишь раз попросить снисхождения для незнакомых людей.

На снимке, который ему показали, Холдар, к облегчению Никиты, не имел ничего общего с Хазарином. А ведь подспудно влезла мыслишка, что его враг каким-то образом сумел завладеть душой и телом молодого мага. Познавши тайны даосов можно еще и не так изумить окружающих тебя людей.

Пока женщины накрывали в гостиной стол, мужчины сидели в соседней комнате и беседовали о перспективах сотрудничества. Никита попросил некоторое время для обдумывания ситуации.

— Как только мы тщательно проведем разбор случившегося, я пришлю к вам делегацию для детального обсуждения, — заверил он. — Не думаю, что Авлодовы или Махкамовы горят желанием подвинуть ваш клан. У каждого есть своя ниша, свои приоритеты. Хлопок все равно останется за вами.

— Мы тоже надеемся, что сгоревшими складами все ограничится, — кивнул Бахтиер, соглашаясь. — И все же опасность войны существует. Наша разведка донесла о какой-то нездоровой активности со стороны Махкамовых и их переговоры с Авлодовыми.

За стеной послышались громкие голоса и торопливые шаги; в дверях появился Килич и прислонился к косяку.

— Прошу меня извинить, — сказал он, стараясь отыскать взглядом Никиту. — Только что аскеры на дальнем дозоре задержали человека от Авлодовых. Он хочет передать нашему гостю какое-то сообщение. С глазу на глаз.

— Где этот человек? — Фархад взял в горсть свою бороду и напряженно задумался.

— Сидит во дворе под охраной.

— Хочу посмотреть, — Никита ожидал чего-то подобного. Слишком все спокойно проходит. Невнятно и нелогично. Сожгли склады с сырьем, продемонстрировал ударную мощь огненного джина, а на выходе — тишина. Ради чего тогда все затевалось?

Черноволосый мужчина в традиционном теплом халате сидел на скамейке под большущим карагачем в окружении двух бойцов. Он был спокоен, словно вокруг него не враждебное окружение, а обычные работники офиса или некрупного предприятия. Лет ему было не больше сорока, смугловат лицом; слегка приплюснутый нос, густые усы, гладко выбритый подбородок. Обыкновенный человек без каких-либо магических способностей.

Проверка ауры ничего не дала. Никаких хитрых подсадок в виде маячков или скрытых плетений, активирующихся по сигналу на расстоянии. В общем, не живая бомба, и то хвала Перуну.

Увидев приближающегося к нему Никиту и Килича с Юсуфом поодаль, он встал, и без знаков приветствия шагнул навстречу. Охранники встрепенулись и рванули следом, пытаясь остановить. Волхв махнул рукой, останавливая ретивых аскеров. Килич коротко рыкнул, и те отступили назад.

— Господин Назаров? — русский у незнакомца был практически безупречный, если не вслушиваться специально. Так, слабенький акцент. — Для вас сообщение от моего хозяина.

— Кого вы представляете, любезный? — поинтересовался Никита.

— Клан Авлодовых. Я здесь по поручению Главы Рода.

— Что вы хотите мне сказать?

— О вашем нахождении в Бухаре известно всем влиятельным людям города, — сказал посыльный. — И все знают, почему вы здесь. Но это ваше дело, конечно. Мой господин спрашивает, есть ли у вас возможность связаться с родным домом?