Пинкстер повернулся к маленькой женщине с экзотической внешностью, которая оставалась в тени за креслами.

– Я все устрою.

– Когда? – спросил Кондо.– На следующей неделе?

– Нет. Через неделю.

– Нет, Алан, не пойдет, – безапелляционно заявил Кондо. – Мисс Симада будет в вашей галерее в следующий вторник. – Он посмотрел на часы. – Восьмого января. В десять часов.

Пинкстер нанес бальзам на раздражение вокруг рта.

– На следующей неделе во Франции будет еще один портрет Сезанна.

– Да, американец приезжает,– сказал Кондо.– А что?

– Говорят, это лучший из всех автопортретов. Может, я могу устроить…

– Не давайте обещаний, которые не можете выполнить, Алан. Лучше продайте свой портрет.

– Но если вы просите автопортрет, то я намерен достать вам его.

– Если мисс Симада подтвердит, что ваш портрет уничтожен, я буду счастлив иметь портрет мистера Ллуэллина.

«Бен Джолли» был в двух сотнях ярдов позади «Сеперы»; двигатели были включены на такую мощность, чтобы оставаться на месте. Маленькая лодка, которая доставила двух пассажиров, вернулась на свое место, и с нее сошли те же самые пассажиры. Джимми связался с сержантом Дженнингсом:

– Сделай милость, пусть кто-нибудь из ребят проследит за лодкой и выяснит, кто нанимал ее.

Когда Пинкстер вернулся в салон, Аукруст ждал его.

– Как ты собираешься убедить Кондо в том, что твой портрет погиб?

– Пусть Симада посмотрит на него; она обнаружит остатки очень старого холста и сгустки краски, изготовленной на юге Франции.

– Возможно, ей удастся доказать, что это не картина Сезанна.

– Не думаю. В крайнем случае, это потребует самых совершенных технологий.

– Она может взять образцы в Амстердам, где есть такие химики-специалисты, которые делают анализ краски для всех музеев мира. Что ты тогда будешь делать?

Пинкстера передернуло.

– Тогда мне придется заставить Кондо поверить. Сколько ты хочешь за портрет Девильё?

– Он не продается, – не колеблясь, ответил Аукруст.

– Кондо нужен автопортрет, и если он его не получит, у нас будут неприятности.

– Ты хочешь, чтобы с ним произошел несчастный случай?

– Не надо никого убивать. – Пинкстер пристально посмотрел на Аукруста. – Остается Ллуэллин. Можешь достать?

– За деньги.

Пинкстер сказал:

– Полмиллиона долларов.

Аукруст покачал головой:

– Половину того, что заплатит Кондо.

У пирса Тауэр Алан Пинкстер спрыгнул на пристань и поспешил к ожидавшему такси. Джимми Мурраторе опустил бинокль и посмотрел на часы: 9.10. Буксир снова набрал ход и двинулся на запад под Лондонский мост. Сержант Томпкинс связался со своим напарником и попросил, чтобы полицейский катер стал на некотором расстоянии от электростанции Баттерси и подождал, пока «Сепера» не вернется на пирс Кадоган. Через полчаса, когда буксир подошел к причалу, «Бен Джолли» вышел из-под моста Альберта и стал на безопасном расстоянии, менее чем в ста ярдах. Джимми увидел, как какой-то человек, по его предположению, капитан, бросил на причал тросы, пришвартовывая буксир, снова поднялся на борт и исчез в рулевой рубке. Сигнальные и ходовые огни погасли, горел лишь свет в рулевой рубке и еще в одном фонаре у ограждений – он освещал ступеньки, ведущие на причал. К капитану присоединилась женщина, они сошли с буксира, миновали будку директора пристани и отправились куда-то по набережной.

– Это вся команда,– сказал Джимми.– Пошли выпить перед сном. – Он взволнованно повернулся к сержанту Томпкинсу. – Двинемся туда, за бензопомпу. Я хочу узнать, что на этом старом буксире.

– Будь осторожен, у тебя нет ордера. Уже поздно, и если они пошли выпить перед сном, они могут скоро вернуться.

– Задержи их и порасспрашивай: кому принадлежит буксир, сколько ему лет, всякое такое. Ты в форме, и они не захотят неприятностей.

– Я их тоже не хочу, – сказал Томпкинс. – Не вмешивай меня туда, куда не надо.

– Тебе надо, Томми; владелец этого буксира не просто встречался с друзьями посреди Темзы, чтобы обсудить партию в гольф. Я ищу убийцу, и мне нужна твоя помощь.

Джимми положил в карман фонарик, спрыгнул на причал и тихо пошел к «Сепере». Рулевая рубка была заперта, но окно осталось приоткрытым настолько, что можно было просунуть руку и достать до замка. Он прошел через рубку и каюту сразу на корму и очутился в соседней каюте, где ютились две маленькие койки. Он открыл другую дверь и осветил фонариком крутые ступеньки вниз на палубу в двадцати футах от него. Он спустился на небольшую площадку. Там была дверь, которая, очевидно, вела в машинное отделение. Он попробовал открыть еще одну дверь. Она вела в темноту. Джимми включил фонарик и обнаружил помещение внушительных размеров. Он вошел в салон, направив свет прямо на кресла посреди комнаты.

Джимми повернулся к двери, через которую вошел, заметил шкафчики, встроенные в деревянные панели. Он подошел к креслам и сел в то, которое было ближе к столу. Когда он осветил фонариком переборки, то увидел, что в панелях были стыки через каждые пять футов. Он направил фонарик на один из стыков, и свет отразился от металла – скрытых петель, он был в этом уверен. Панели открывались, но как? Он нажимал повсюду, безуспешно пытаясь раздвинуть панели. Вернувшись к креслу, Джимми осмотрел стол и все, что было на нем и под ним. В маленьком ящике он нашел блокнот, ручки, календарь и инструкцию к телефону.

Телефонный аппарат был необычным, он имел два ряда кнопок под тремя рядами буквенно-цифровых кнопок. В каждом из двух рядов было по шесть кнопок, в верхнем ряду они были пронумерованы, а в нижнем обозначены буквами. Он поднял трубку и услышал знакомые тона, но, когда нажал кнопку с номером, телефон не отреагировал. Он попробовал другие кнопки – тот же результат. Джимми пролистал инструкцию. Со страницы, на которой было написано «Установка программы», выпал клочок бумаги. На нем была схема клавиатуры и указание нажать шесть цифр в особой последовательности.

Джимми нажал кнопки, и в верху клавиатуры зажегся маленький зеленый огонек. Он нажал кнопку «Один», и слева сразу послышался тихий шум. Он направил фонарик на стену и увидел, что первая панель стала поворачиваться. Когда он нажал «Три», панель перед ним медленно повернулась. Когда он нажал кнопку прямо под «Три», над ним загорелись огни и осветили то, что было за панелью, которая теперь была повернута. Джимми поднялся и подошел к картине, которая висела на синем муслиновом фоне. Это была шагаловская «Цирковая арена».

Он направил фонарик на следующую панель.

– Боже правый, что она здесь делает? – громко прошептал Джимми. Он не включал над маленькой картиной свет, но осветил ее фонариком. Он смотрел на картину, не веря собственным глазам, секунду или две, потом сзади кто-то выхватил фонарик, и сильные руки обхватили его грудь под мышками, а потом сдавили шею. Мощные руки держали его. Это произошло в одно мгновение. Джимми удалось опуститься на колени и броситься вперед, сгруппировавшись при падении. Но Аукруст, который был тяжелее и сильнее, схватил Джимми за голову и прижал его подбородок к груди.