— Что-нибудь еще? — спросил я.

— Нет. Но я провела лишь предварительный, поверхностный осмотр одежды и личных вещей. Со мной все это время был ассистент, и я записывала обнаруженное на диктофон — при осмотре и тела, и личных вещей. Вы получите эту запись, я сделаю для вас копию.

— Спасибо. — Видимо, она уже поняла, что дело «горячее».

— Почему вокруг этого столько суеты?

— Вы и впрямь хотите знать?

— Нет, — немного подумав, ответила она.

— Хороший ответ, — одобрил я. — Ну что же, вы нам очень помогли, доктор Глизон. Спасибо за потраченное на нас время.

— Вы останетесь возле тела?

— Да.

— Пожалуйста, больше к нему не прикасайтесь. — Она оглянулась на останки Харри Маллера: — Если он был убит, надеюсь, вы найдете того, кто это сделал.

— Найдем.

Доктор Глизон попрощалась с нами и вышла.

— И почему такой молодой женщине нравится работать в морге? — удивилась Кейт.

— Может, она надеется найти здесь своего правильного мужчину. Ладно, давай за работу.

Мы с Кейт, по-прежнему в резиновых перчатках, начали осматривать личные вещи Харри — бумажник, часы, пейджер, бинокль, видеокамеру, цифровой фотоаппарат, компас, кусачки, справочник по птицам и карту местности, на которой территория клуба «Кастер-Хилл» была обведена красным маркером с указанием охотничьего дома и нескольких других зданий. Даже будучи в перчатках, мы соблюдали особую осторожность, чтобы не смазать возможные отпечатки пальцев.

Я изучил содержимое бумажника Харри и заметил, что в отделении для мелочи лежал запасной ключ от его квартиры и ключи от «тойоты», а также второй ключ от «понтиака», его казенной машины. Но не было запасного ключа от внедорожника. Или его кто-то забрал, и явно не полиция штата, уже имевшая ключ от этой машины, — он раньше болтался на кольце с остальными его ключами. Стало быть, кто-то другой мог извлечь этот ключ из бумажника и перегнать внедорожник подальше от территории клуба «Кастер-Хилл». И кто бы это мог быть?

— Ничего необычного или странного, — сказала Кейт. — И никаких следов, что тут кто-то копался. Но могу спорить на что угодно: с пленки и дисков что-то стерли.

— Более вероятно, — заметил я, — что пленку, диски и флэшку просто заменили запасными — их у Харри было полно.

— Значит, в лаборатории не обнаружат никаких следов уничтоженных снимков.

— Думаю, нет.

Я поднял сотовый телефон Харри и, включив его, просмотрел список последних входящих звонков.

В субботу, в девять шестнадцать утра, звонила Лори Баник — в ответ на звонок Харри, прозвучавший в семь сорок восемь; потом еще десять звонков от нее, начиная с полудня субботы, после полученного от него сообщения в шестнадцать ноль две, все воскресенье и даже сегодня, в понедельник.

Потом был звонок дежурного офицера Кена Рейли в двадцать два семнадцать в воскресенье — реакция на звонок Лори в офис АТОГ.

Следующий входящий звонок на мобильник Харри имел место в двадцать два двадцать восемь в воскресенье, с некоего номера в Нью-Джерси.

— Это не домашний номер Уолша? — спросил я у Кейт.

— Он самый.

— Но он сказал, что не звонил Харри, пока не приехал нынче утром в офис.

— Значит, соврал.

— Точно… А вот и звонок Уолша нынче утром… а перед ним звонил Кен Рейли, всю ночь, из дома двадцать шесть…

— Такое впечатление, что Том Уолш гораздо больше озабочен всем этим, чем хочет нам показать, — задумчиво произнесла Кейт.

— Это еще мягко сказано, — поддержал я. — Он все время врет, пудрит нам мозги, а значит, это было не простое задание с приказом только вести наблюдение.

— Думаю, мы уже пришли к такому выводу.

Я еще раз посмотрел на сотовый телефон Харри и увидел запись моего собственного звонка в воскресенье после полудня, когда я предлагал ему заделать охотничье рагу, а потом мой последний звонок в девять сорок пять сегодня утром. После этого было еще несколько звонков от Лори.

Кейт, не отрывая взгляда от мобильника, произнесла:

— Как это все грустно…

Я кивнул. Я не знал пароля, которым пользовался Харри, так что не мог просмотреть полученные им сообщения, но ребята из техотдела в состоянии это сделать.

Потом я просмотрел список последних исходящих звонков. Утром в субботу, в семь сорок восемь, он звонил Лори Баник, потом, в шестнадцать ноль две, отправил ей текстовое сообщение. И больше ничего.

Я уже хотел было закрыть и выключить мобильник, когда он зазвонил, испугав нас обоих.

Я посмотрел на определитель номера: звонила Лори Баник. Я взглянул на Кейт — она совсем расстроилась.

Я подумал, не ответить ли на звонок, но не был готов к этому сейчас, стоя всего в пяти футах от мертвого тела, а потому выключил телефон и положил его обратно на каталку.

Я посмотрел на часы. Еще немного, и сюда прибудут полиция штата и агенты ФБР из Олбани. Плюс еще два парня из оперативной группы — они уже, наверное, приземлились в аэропорту Саранак-Лейк. Интересно, кого Уолш послал, чтобы нас подменить? Видимо, тех, кто четко выполняет приказы.

— Давай осмотрим одежду, пока легавые не приперлись, — сказал я Кейт.

Она пошла к раковине и смыла из-под носа остатки «Викса», а я, воспользовавшись этой возможностью, сунул в карман карту местности. Кража вещдоков с места происшествия — уголовное преступление, но наверняка эта карта мне понадобится, а кроме того, мой проступок вполне оправдывается враньем Уолша и тем фактом, что именно я, а не Харри мог сейчас лежать на этом столе.

Кейт уже подошла ко второй каталке и начала обнюхивать рубашку Харри.

— Нет, я совсем не уверена… может, конечно, это и табачный дым…

Я же не чувствовал ничего, кроме ментолового запаха «Викса» у себя под носом поэтому сказал:

— А кто из наших знакомых курит?

Она кивнула.

Мы просмотрели всю одежду, вещь за вещью, отметили наличие прозрачной липкой ленты, которой доктор Глизон прикрепила к ткани четыре волоска животного происхождения. Мы не делали ничего такого, что нам не полагалось бы делать, однако, с другой стороны, не должны были здесь находиться; нам следовало быть в штаб-квартире полиции штата в Рэй-Брук. И еще: мы ничего не записывали, а тот, кто производит осмотр вещдоков, обязан все заносить на бумагу. Кроме того, скоро сюда прибудут следователи из ФБР и полиции штата, которым может не понравиться, что мы тут уже ошивались до их приезда. Другими словами, мы попали в своего рода «мертвую зону», в которой я, правда, и так нахожусь большую часть своего служебного времени. И что еще более важно, мы очень вовремя сюда поспели, но теперь пришла пора уносить ноги.