Поворот случился в тот знойный день, когда Авигдор сумел убедить нас, что вся проблема — в акустике, и заменил наше стерео системой quadraphonic (семьдесят два ежемесячных платежа), которой нужны не какие-то жалкие две колонки, а целых четыре мощных вещателя (один из них был установлен на буфете, два запиханы под стол, а еще один заперт в одежном шкафу). Песни военного ансамбля стали более визгливыми для невооруженного уха.

— Чего же ты хочешь, папа, — спросил меня средний сын в один из вечеров, уснащенных кнопками, кабелями и мигающими лампочками, — ведь звук с пластинки проходит через такое количество усовершенствованных аппаратов, что от него просто ничего не остается…

Я тоже погрузился в подобные размышления. В ту среду я, одержимый временным помешательством, присоединил миксер к пре-демодулятору, но, к моему сожалению, и этот дополнительный агрегат нисколько не улучшил качества щебетания.

Мне стало совершенно ясно, что я, как и остальные представители мелкой буржуазии наших дней, нахожусь на верном пути к стереофоническому отделу известного учреждения в Бат-Яме. На этом этапе я направился к Авигдору и заявил ему о твердом решении продать обратно все это дерьмо, в особенности новый unit terminal, обнаруженный мною позавчера в туалете…

Авигдор был прижат к стенке магазина с лицом белым, как мел:

— Есть сейчас… фантастическая обновка… — бормотал он, — система… шестнадцать колонок…

Я схватил его и сильно встряхнул. Он начал петь.

— Невозможно извлечь более совершенный звук, — барахтался он, — с тех пор, как производители выпускают каждый раз новые наименования…

Вывернув ему руку назад, я под хриплые вопли выяснил, что он о каждом аппарате в магазине говорит по воскресеньям, вторникам и четвергам, что это — Panasonic Superscope, а по средам, пятницам и праздникам, что это — Supersonic Panoscope.

— Мне же нужно как-то зарабатывать на жизнь, — рыдал измученный техник, — вы думаете, что у меня есть хоть малейшее представление о том, что такое multiplex polar sensitivity? Что я могу сделать, надо же с чего-то жить…

Я оставил его под стереофонические вздохи и вернулся к своему комплексу, занимавшему уже половину гостиной.

В моем сердце нет больше гнева. Возможно, что вся эта музыка не многого стоит в плане воспроизведения звука. Однако она, без сомнения, радует глаз. Даже жена уже смирилась с этой башней как с символом нашего высокого общественного статуса. Более того, она выдвинула совершенно нереальное предположение, что когда-нибудь, возможно, нам удастся при помощи этой техники послушать какую-нибудь музыку. Я объяснил ей, что у владельца стереосистемы, который стремится к постоянному самосовершенствованию, нет времени на такие глупости. Вместо этого мы заказали фиберглассовые футляры для каждого из двенадцати вспомогательных аппаратов и поставили их один на другой пирамидой вдоль стен. Кажется, это то, что называют total dynamic balance.

В общем,

Output: тысячи лир.

Input: «Ю-ю гам».

Дверь распахнулась, и инженер Глик упал внутрь. Он тяжело дышал, и глаза его напоминали глаза крысы, загнанной в угол.

— Все началось в тот вторник, — начал он, — когда в моей конторе испортился телефон. Я позвонил в службу ремонта, через несколько дней явился специалист и разобрал аппарат.

— Все нормально, — сказал он, — только нужно заменить штекер розетт.

— У меня нет принципиальных возражений, — ответил я.

На этом специалист исчез. Я снова позвонил в службу ремонта и сообщил, что мой телефон по-прежнему не работает…

Инженер Глик вздохнул.

— Через несколько дней явился другой специалист и разобрал аппарат.

— Все нормально, — сказал он, — только нужно заменить штекер розетт.

Я ответил, что необходимость замены штекера розетт и так очевидна, ведь его коллега уже установил, что штекер розетт испорчен. Специалист заявил, что у него нет штекера розетт, и ушел восвояси. Я подождал неделю и снова попросил ремонтную службу, чтобы мне кого-нибудь прислали…

— И не прислали?

Прислали. Появился третий специалист и, разобрав аппарат, сказал:

— Господин, я хочу, чтоб вы меня правильно поняли. В моей рабочей карточке записано, что штекер розетт вашего прибора испорчен. Я проверил аппарат и обнаружил, что так оно и есть. Штекер розетт действительно не работает. До свидания.

И ушел. Я позвонил в ремонтную службу и попросил, чтобы мне прислали штекер розетт, живым или мертвым, пока я не начал буйствовать. И вот… явился… в мою контору… специалист…

— И установил, что штекер розетт не работает?

— Нет. Он ведь знал, что штекер розетт не работает. Он только разобрал телефон и спросил меня, где ему взять штекер розетт?

— Я не знаю, — сказал я, — я не держу дома запасных штекеров розетт, купи его на рынке Кармель, укради, убей кого-нибудь, но без штекера розетт не возвращайся!

Он ушел. Я написал письмо родственникам за границей с просьбой поскорее выслать мне штекер розетт, но они подумали, что это — название бестселлера карманного формата. По ночам штекер розетт гнался за мной большими прыжками. Он был похож на спрута, только вместо головы — трансформатор. Бывало, я заказывал в ресторане «хорошо поджаренный штекер розетт», ну и тому подобное. На пороге безумия меня осенил божественный свет. Я попросил ремонтников просто заменить мне весь аппарат целиком, и они были очень рады, что нашлось наконец решение…

— И они заменили?

— Погодите! Пришел специалист с новым аппаратом в руках, разобрал старый и сказал:

— Зачем же вам новый аппарат, если у вас всего-навсего сломан штекер розетт?

Я молча пошел в соседнюю комнату и зарядил пистолет. Тем временем специалист вынул из кармана дюжину штекеров розетт и заменил мой сломанный. С тех пор телефон работает идеально.

— А что ж вы так нервничаете?

— Из-за жары.

На заседании домкома ко мне подошла госпожа Фиалков:

— Сейчас самое время покупать слонов.

— Почему именно сейчас?

— Потому что цены остаются такими, как до повышения курса доллара, — шесть шекелей за кило плюс семьдесят два процента налога на покупку и девяносто пять процентов таможенной пошлины. Были б у меня деньги, я бы немедленно купила слоника.

Тут подошел Зелиг:

— Ну вот, сейчас все бросятся покупать слонов, так что не удивляйтесь, что цены на них подскочат, это отразится на стоимости потребительской корзины, потом дадут прибавку на инфляцию, и мы придем в ту же самую исходную точку.

— Покупать сейчас слона, — заметил Циглер, — это идиотизм. Кто сегодня покупает товары из стран со слабой валютой? Да вы же ничего не понимаете! Цены слонов не привязаны к доллару, и при любом повышении курса слоны упадут в цене!