– Тс-с, – попросила я, оглядываясь. – Выслушай меня, пожалуйста.

– Валяй. – Софья отложила чипсы и устроилась удобнее.

– Возможно, то, что я скажу, покажется тебе бредом, но у меня очень мало времени, и только ты способна мне сейчас помочь.

– Говори.

– Последние дни я проживаю наоборот. Уснула сегодня, в воскресенье, проснулась в четверг. Потом были среда, вторник, а затем понедельник.

– Ты пила? Скажи честно, – поморщилась сестра.

– Сонь, пожалуйста. – Я взяла ее за руку и заглянула в глаза. – Я очень тебя прошу, выслушай меня внимательно.

– Ну.

– Я видела будущее и знаю, что будет дальше. Сейчас Мика направляется на встречу с Каем на озере. Он позвал его, чтобы узнать, почему умерла Оливия. Кай скажет ему, кто виноват, он не поверит, у них завяжется драка, и Мика упадет с вышки и умрет. – Я сжала ее ладонь. – Я знаю это потому, что видела своими глазами! Это все происходило со мной!

– Допустим, – усмехнулась сестра. – Это прикол какой-то?

– Завтра найдут его тело, в среду похоронят, а в четверг Отсо вышибет себе мозги из охотничьего ружья.

– О, и это ты тоже видела?

– Разумеется, – кивнула я. – А еще я видела твоего парня Ромыча, он придет к нам во вторник, чтобы познакомиться с мамой. У него длинные волосы, тощие ноги, но все равно он очень классный, и тебе с ним повезло. Я знаю это, потому что мы разговаривали, и он возил нас троих на вышку. Там мы узнали, что Мика был не один, мы заподозрили Кая и поехали к нему поговорить. Кай во всем мне сознался.

– Что за чушь? – Софья выдернула руку. – Откуда ты знаешь про моего парня?

– Он подарил тебе сегодня комикс про Черную Мамбу?

– Откуда ты…

– Я знаю это потому, что ты сама мне сказала. Точнее, скажешь, во вторник.

– Анна…

– Твой Ромыч ездит на папиной тачке, она крохотная, и он еле втискивается в нее, а над приборной панелью у него болтается скелетик – забавный такой сувенир. А еще я знаю, что ты сердишься на меня, но все равно любишь. Мы разговаривали с тобой – несколько раз за эти четыре дня. Ты знаешь, что я снова могу ходить, но никому не рассказываешь, потому что «моя тайна – это только моя», и потому что ты лучшая сестра на свете. Ты сказала мне это, когда мы лежали на моей кровати, и еще ты обняла меня.

– Я? Тебя?! – брезгливо отшатнулась она.

– Я причинила много боли всем вокруг, но я хочу все исправить, и только ты можешь мне помочь. – Я вцепилась в ее колени.

– Осторожнее, у тебя кукуха поехала, – отодвинулась Софья.

– Времени осталось очень мало, примерно через полчаса Мика умрет. Я должна приехать туда и рассказать ему все сама. Сказать, что из-за моего ужасного поступка его сестра замерзла в лесу, тогда он не подерется с Каем и не упадет с вышки. Если мы скажем маме, она никуда нас не отпустит. Мне нужно, чтобы ты стащила у нее ключи от машины и отправилась со мной туда. Немедленно!

– Подожди. Но если ты расскажешь Мике, он от тебя отвернется, – напомнила Софья.

– Зато я его спасу, – прошептала я.

– Это все очень похоже на бред, – отвернулась сестра. – Не знаю, с какой целью ты меня пытаешься развести, но на такую чушь я не куплюсь.

Внутри меня все оборвалось.

Я посмотрела на настенные часы. Время, как всегда, было неумолимо.

– А, к черту! – выпалила и покатила к выходу. – Уйди, Дрисс. Место! – крикнула шепотом, глядя на него.

Пес непонимающе попятился.

Я открыла дверь, выехала на веранду и… растерянно замерла у ступеней.

Вот и все.

Такой трудный шаг, что земля качнулась под ногами, ожидая моего решения.

Наверное, труднее только, стоя на краю обрыва и раскинув руки, словно крылья, сделать шаг в бездну – навстречу ветру, треплющему волосы и одежду. Сейчас или никогда.

Дальше, как в мучительной замедленной съемке: я сделала рывок, оттолкнулась от кресла и встала – на глазах у всего мира, у каждого, кто мог увидеть меня в тот момент.

Пошатнулась от осознания произошедшего и сделала первый шаг. Затем второй, третий. Спустилась по ступеням и, тяжело дыша, понеслась по улице.

Бегущая девочка – ничего необычного, но только не в этот раз. Я мчалась вперед не разбирая дороги, и до меня никому не было дела, и только слезы горячими дорожками катились по моему лицу. Мне нужно было успеть, нужно было спасти его – иначе зачем это все? Зачем этому миру я, если в нем не будет Мики?

Я не боялась смерти – это всего лишь ставка, которую мы делаем, играя в жизнь.

Я не боялась больше ничего, кроме того, что время, однажды открывшее мне свою магическую власть, вдруг закончится.

Беда в том, что часто миг, которого мы так ждем или боимся, приходит в самый неподходящий момент, и труднее всего не сделать правильный выбор, а сделать его в подходящее время.

Я не хотела упустить свое.

Я не могла этого допустить.

Мои легкие горели, мышцы тянуло, а по спине уже струился пот, но Сампо, казавшийся еще недавно таким маленьким, в эту ночь стал бесконечным. Дорога все вилась и вилась, петляя меж деревьев и домов, а в небе белым диском на фоне медной патины облаков качалась луна.

– Анна! – раздалось сзади.

Автомобиль посигналил и, визгнув шинами, остановился у края проезжей части.

Я согнулась пополам, мои волосы прилипли к лицу, руки и ноги дрожали.

– Садись! – прокричала сестра.

Я с трудом доковыляла до пассажирской двери и забралась в салон.

– Что сказала мама? – спросила, задыхаясь.

– Думаю, она стоит сейчас на пороге и с ужасом думает о том, куда подевались ее дети и кто угнал машину из гаража, – на одном дыхании выпалила Софья.

Я посмотрела на часы.

– Гони! Мы все еще можем успеть! Гони!

Моя сестра не была хорошим водителем, она только готовилась к тому, чтобы получить права, но, клянусь, она была лучшей сестрой в целом мире, потому что гнала так, будто за нами мчались все демоны преисподней.

– Боже… – прошептала я, когда автомобиль свернул к озеру.

Там, вдалеке, на вышке темнели две мужские фигуры.

– Держись! – завопила сестра, выруливая на гравийку.

Я вцепилась в поручень и зажмурилась.

Наверное, у жертв аварий это происходит на автомате. Сердце замирает, и мир на какое-то мгновение застывает в ожидании. На секунду машина будто зависла в воздухе, а затем шарахнулась со всей дури о неровную лесную дорогу. Когда я открыла глаза, мы двигались вперед в клубах пыли, повсюду высились сосны и ели, а луна в небе подпрыгивала на каждой кочке.